Дорога мёртвых - Мария Фир Страница 4

– Ещё бы, они ведь эльфы! – воскликнул Фред. – Живут в лесах в глубоких норах, куда и солнце не проникает. А огонь – от солнца, от бога Ксая, как им его не бояться! Когда была война, кто эльфам задницы их тощие надрал? Огненные маги и искатели! Не королевское войско трусливое, не гильдейские умники, а обыкновенные что ни на есть солдаты и пограничники, Солнечные стражи из Предела. Так что удивляться здесь нечему, страх к огню у них в крови!

Когда он говорил, Лизе казалось, что искры так и сыплются из него во все стороны. Лучше всего брату давалась именно огненная стихия. Он расцепил её руки, повернул вниз ладонями и подставил свои – излучающие сильный поток энергии. Невидимое и чистое пламя дара. Она не отказалась, кивнула, отогрелась родным теплом и продолжила:

– Ещё сказала, что она охотница, преследовала косулю. Не заметила расставленной ловушки, потому как сильно увлеклась. И лук её там остался, в высокой траве – ловцы попросту не заметили лука, когда выпутывали её.

Девушка помрачнела и судорожно глотнула воздух. Образы, показанные лесной эльфийкой, мелькали в голове яркими, болезненными пятнами и, с минуту поразмышляв, она сообразила, почему:

– Ей солнце било в глаза, когда они… порвали на ней одежду. Хотели надругаться, но самый старший напугал их, что с ведьмами, какой бы красивой ни казалась, нельзя ни в коем случае. Мол, потом отсохнет всё, что ниже пояса, да и отвалится. Потому что на самом деле никакие они не красавицы, а жуткие твари с когтями и зубищами. А всё, что ты видишь – иллюзия. Связали и поволокли к инспектору. Там её… мучили…

Лиза остановилась, не в силах продолжать. Никакие слова не могли передать картинок, спроецированных в мозг дикаркой, слов попросту недоставало, слов было ничтожно мало, образов – много. Фред обнял её, украдкой напоил новой порцией силы:

– Хватит, понятно.

Сестра кивнула, перевела дух. Подняла голову и взглянула в серые глаза Фреда, такие же, как у неё, разве что не обведённые тонкой тёмной каймой по самому краю радужки:

– А теперь я должна спросить, а ты ответь честно. Поклянись своей силой, что скажешь правду и только правду.

Она выпустила из ладони сумрачную, фиолетовую искорку. Он с готовностью кивнул и в ответ выпустил огненную, оранжевую:

– Клянусь своей силой и будущим дипломом мистика!

«Если он у тебя будет» – подумала про себя Лиза, но вслух задала вопрос, как требовал их собственный ритуал:

– Кого ты видел на помосте у часовни?

– Я видел, – Фред сдвинул тёмные брови и поморщился. – Эльфийскую девушку, которую называют смертельно опасной тварью и которую завтра на рассвете спалят, как старое чучело весной.

– При помощи очистительного божественного огня, – передразнила инспектора Лиза, копируя его пафосный тон.

Фредерик взволновался, его щеки вспыхнули:

– Она чистое создание. Чужое, но незлобное!

Сестра сложила руки на груди:

– Предлагаешь пойти и рассказать всё это инквизиторам и настоятелю? И всей этой неотёсанной деревенщине, которая спит и видит, как бы кого-нибудь на кол посадить или на костёр?

Юноша молчал. Невообразимо долго для своей огненной натуры. Потом тихо сказал:

– Лиза. Это не какое-то там привидение из подворотни. Там охрана из Ордена, они натасканы на тёмных магов. Там будет Святой круг. По всей площади. Они активируют его до наступления темноты.

– Главное только войти в круг, дальше никакой запрещённой магии. Слабость, сон, молчание. Стандартные, целительские заклинания. Школьные. За это не костёр не сажают.

Он покачал головой, не поднимая глаз. Девушка пожала плечами:

– Как хочешь, Фред. Я рискну. Мне нужно кое в чём, как они там сегодня кричали – удостовериться?.. Вот. Если я помогу ей, то она, возможно, поможет мне. Поможет понять, откуда во мне этот дар, это проклятие. Уж не оттого, что матушка говорит, будто я родилась на Севере и чуть не померла от холода во младенчестве.

– Ты неправильно поняла меня, сестрёнка, – прошептал Фред. – Я хочу пойти один. Во мне нет никакого тёмного дара, а значит, круг пропустит меня и так. Никто не забьёт тревогу. Дальше – только стандартные…

– Нет, ни в коем случае. Нет! Твоя энергия разве что как фонарь не светится, тебя издалека почуют. Себя погубишь и всю семью. О родителях подумай.

– А ты подумала? – запальчиво возразил он.

– С позапрошлого года только об этом и думаю. Случись чего – всем только лучше будет. И маме, и отцу, и Молли, и Элин, и деду, и даже Хруту. Скорей бы уже выпускной и уехать подальше, пока не разнюхали, не почуяли. В городах, говорят, столько всякого сброда, что никто магические следы не отслеживает.

– Кто почует-то? Сморчок вон первый бы побежал к инспектору, ему бы только нос свой засунуть в какое-нибудь дерьмецо, а потом лапки потирать, что из этого выйдет. И ничего, не замечает пока.

– Пока, – уточнила Лизабет. – Пока на мне этот амулет, о котором родители не желают разговаривать. Но ты ведь видел, что с ним происходит, когда я прикасаюсь к своей силе. Сейчас это только маленькие трещины, а назавтра он может рассыпаться в прах.

Девушка осторожно потянула за цепочку и вытащила оправленный в тонкое серебро дымчатый камень. Чернильная тень, что застыла в полупрозрачном кварце, с каждым днём становилась всё светлее, всё бледнее. Когда-то гладкий и отполированный минерал покрылся теперь паутинкой и крошился как песчаник, если Лиза проводила по нему кончиком ногтя.  Минуло уже почти два года с тех самых пор, когда она разгадала назначение амулета, но никакие осторожные расспросы или робкие намёки не помогли ей узнать о происхождении вещицы. Она с детства помнила, что есть темы, которые родители не любили обсуждать, и одной из этих тем была их служба в северном городе Ольдене, на границе Предела. «Непростые были времена, непростые, огоньки вы мои», – только и промолвил старый дедушка, к которому Фред и Лиза попытались приставать с вопросами.

– Что если… – осторожно начал Фред. Неуверенность смотрелась на его лице непривычно. – Что если этот мёртвый, как его, кокон, требует гораздо больше сил, чем ты думаешь?

– Придётся опустошить наш тайник, – пожала плечами Лиза.

Ну конечно! Она собиралась использовать порошок для усиления заклинаний, украдкой отсыпанный из родительских запасов. Эдвин и Сония всегда держали в клинике запасы так называемого стафлекса, изобретения Гильдии магов – он помогал целителям в особо сложных случаях и продлевал действие обезболивающих заклинаний и сна. О том, что волшебный порошок одинаково хорошо усиливает любое колдовство, первым разузнал Фред. Ему повезло, что в тот момент сестра оказалась рядом – юноша только чудом умудрился не поджечь стену соседского дома. Огненный шар разорвался над грядками с капустой и едва не изжарил жирного петуха, который прогуливался поблизости. К счастью, в тот раз обошлось без жертв, а в будущем юные мистики использовали порошок с большой осторожностью.