История классической попаданки. Тяжелой поступью - Валери Фрост Страница 39

— Здесь ее не любят. — Мужчина сел напротив собеседницы на лежанку.

— Ну, людям свойственно испытывать всякие чувства. Возможно, с приходом новой власти все изменится. — Аня повела бровью.

Мужчина недоверчиво скривил губы.

— Отчего же новому правителю быть лучше старого?

— А чем был плох Ован… лорд Овандр? — Оговорка по Фрейду не ускользнула от внимания мужчины.

— Кто вы, леди?

— Вы не ответили на вопрос, капитан.

— Откровенность за откровенность?

— Отнюдь, — Аня качнула головой. — У меня лучшее предложение.

— Какое?

— Вы мне рассказываете, чем был плох король, как бы вы поступали на его месте, а взамен…

— …а взамен… — капитан не выдержал паузы.

— Взамен вы получите то, на что не рассчитывали.

— И чтобы он потом меня порвал? — Пухлые губы мужчины сложились в некое подобие улыбки.

— Кто вас должен порвать? — не поняла Аня.

— Тот, с кем вы связаны нитью…

— Что?! — Земная подскочила, начала крутиться вокруг себя, отыскивая невидимую нить. — Опять?! Какого цвета нить?

— Красного…

Аня свободно выдохнула:

— Не черная… Во-первых, не порвет. Во-вторых… — и она замолкла. — А почему вы решили, что кто-то должен вас порвать?

— А что вы решили мне предложить, миледи?

— Вы подумали, что я могу предложить себя в качестве подарка? — Графиня снова уселась на ящик.

— Подозреваю, что я ошибся, — мужчина смутился.

— Так, с самого начала, прошу вас. — Аня снова глубоко вдохнула, успокаивая разошедшееся сердце. — Вы рассказываете мне про старого Бармалея, а я обещаю, что после рассказа все изменится.

Капитан кивнул.

— Но сначала расскажите мне про нить.

— Связывающая вас нить красного цвета… это цвет высшей привязанности.

— Как ее можно разорвать… Нет, не так. Каким образом она… мм… натягивается.

— Миледи не училась в школе магии?

— Миледи не местная.

— Понял, — маг кивнул. — Нить, как вы говорите, натягивается в результате эмоционального всплеска между двумя особами.

— Таким всплеском может быть… — Аня подсказала направление объяснений.

— Таким всплеском может быть любовь, физический контакт. — Аня поморщилась. — Потрясение, утрата, страх…

— Нить черного цвета…

— …Ужасная вещь. Нить поглощения. Не желал бы я быть связанным такой нитью. Она односторонняя. Выкачивает силы из одного, пополняя запасы другого. Жуть.

— Знаю. А красная нить?

— Красная — нить обоюдной привязанности.

Аня вздохнула: то, чего она своим умишком не была готова признать, доказала магия.

— Как избавиться от черной нити, я знаю. А каким образом рвется красная?

— А зачем вам ее рвать? Она не односторонняя. Она — признак обоюдного согласия. Если все хорошо, зачем ее рвать?

— А если он должен жениться на другой?

Мужчина ошарашенно молчал. Аня ждала ответа.

— Он много потеряет, леди.

— Сомнительный комплимент, — загрустила Аня. — Как ее порвать?

— Убить.

— Нет такой возможности.

— Терпеть и ждать.

— Отсохнет? — Девушка горько улыбнулась. — А если попросить амагичного человека порвать ее?

— Не получится.

— Почему?

— Потому что это не магия.

Аня застыла.

— Это не магия, это выше магии.

— Это начертано свыше?

— Можно сказать и так, миледи.

— И вы думаете, что он порвет вас, если я предложу себя в подарок?

Мужчина засмеялся:

— Если вы предложите, ничего не произойдет. Нить натягивается лишь в моменты наивысшего эмоционального подъема или падения. Если мы с вами говорим, флиртуем, делаем друг другу комплименты — он не почувствует.

— А мое падение с лошади и дальнейшие переживания — это он не почувствовал?

— Наверное, вы не слишком переживали, леди Сольвейг.

Упоминание чужого имени вернуло Аню на землю.

— Теперь о вас. Капитан, вы должны раскрыть мне всю подноготную правления Овандера, — и это уже было не оговоркой: называя царственную особу по имени, Аня запланированно подняла и поставила себя на пьедестал.

— Лучше давайте мы подождем, пока закончится дождь, спустимся на поляну, и там вы услышите рассказ не только мой, но и всех тех, кто был вынужден бежать со мной.

Бизнес-леди легко согласилась: чем больше информации удастся собрать, тем объективнее будет оценка сложившейся ситуации.

Дождь славно промочил землю, под ногами чавкало. Аня кривилась и куталась в услужливо поданную шкуру, однако желание узнать все о проблемах народа подталкивало девушку вперед.

Как оказалось, колодец, что красовался как раз в центре круглой лужайки, был сух. И самое примечательное, что даже заливаемая в него ради эксперимента вода уходила в мгновение ока, а дно оставалось все таким же сухим.

«Надо будет узнать у Ее Мокрейшества, что за чудо чудное с этим колодцем», — подумала Аня, выслушивая рассказ капитана.

Впрочем, не только колодец вызывал повышенный интерес. Идеально круглая лужайка, невиданной формы деревья, отсутствие мелкой растительности типа кустов — все, что окружало в данный момент Аню, удивляло и заставляло призадуматься, а не рукотворный ли это шедевр?

На краю поляны подчиненные капитана соорудили невысокую конструкцию из веток и хвороста, вокруг которой разложили бревна и уселись в ожидании.

— А чего ждут? Почему не зажигают огонь?

— Традиция. Сначала молитва огню, затем зажигаем.

Аня понимающе закивала.

Еще одной особенностью волшебной поляны оказалось то, что дым на ней рассеивался.

— То есть как это, костер без дыма? А куда он девается? — Гостья недоумевала.

— Мы не знаем, но это нам только на руку. По дыму нас никто засечь не может.

Дым, конечно, рассеивался, за это отдельное спасибо полянке, но запах от жарившейся на огне дичи оставался. И каждый сидящий у костра считал своим долгом втянуть носом аромат готовящейся пищи и сообщить остальным, что голоднее его тут никого нет.

Жаловаться на свою жизнь Анины собеседники начали, когда животы были полны, а огонь грел протянутые к нему нижние конечности.

— Моя история проста и не нова. Таких, как я, в наших краях — великое множество. Король Овандер совершенно не интересовался нашими землями, доверял все управляющим и лишь требовал, чтобы вовремя платили дань. И, как заведено, управляющая знать, а в моем случае — барон Драриж, не заботясь о народе, регулярно требовал платы. И с каждым годом все больше и больше своевольничал, обманом выманивал и силой забирал то, что ему нравилось.