Сад сломленных душ - Жоржия Кальдера Страница 36

Гефест поколебался мгновение, раздумывая, стоит ли принимать Верлена. Нахальный карлик наверняка станет задавать вопросы о протезе, который предположительно может пробить божественную броню. Вопросы, на которые у Гефеста не было убедительных ответов.

А может, Верлен явился сообщить о новых смертях среди детей, которыми он занимался накануне. Эту тему Гефест тоже обсуждать не желал, тем более со сводным братом, которого так сильно ненавидел.

И все же удивительно, что получеловечек заявился к нему вот так, ни свет ни заря, и настойчиво просит о встрече – раньше он ничего подобного не делал, наоборот, обходил покои Гефеста десятой дорогой. И любопытство пересилило неприязнь.

– Впусти его, – приказал Гефест слуге.

Лакей с поклоном удалился, и через пару секунд в кабинет ворвался Верлен, непривычно взъерошенный, в мятой рубашке, весь взмыленный, с нервно бегающими глазами.

Гефест немного понаблюдал за ранним визитером, сидя за письменным столом – по примеру отца-императора, – потом жестом указал на высокое кресло, сделанное, исходя из роста бога, а не карлика, каковым был его младший брат. Тем не менее Верлен, словно не заметив этой мелкой шпильки, как ни в чем не бывало примостился на краешке сиденья.

– Получеловек, – начал Гефест, по привычке пытаясь унизить этого самодовольного молодого петушка, считавшего, что ему все позволено лишь потому, что он единственный обладает уникальными, бесценными способностями. – Чему обязан несчастью видеть тебя? Ты не успел нормально одеться, или пытаешься внедрить во дворце новую моду?

– Что? – воскликнул Верлен, хлопая глазами, как человек, которого разбудили посреди ночи. – Нет, я… сожалею.

Он провел пятерней по волосам, безуспешно пытаясь их пригладить, потом повернул голову и уставился куда-то в пустоту, нахмурившись и слегка приоткрыв рот, словно никак не мог выговорить вертевшиеся у него на языке слова.

С младшим братом творилось что-то странное. Обычно его не так-то просто было вывести из себя, а сейчас он вдруг извиняется ни с того ни с сего… Кроме того, Верлен неизменно почитал за правило всегда и везде появляться одетым с иголочки, идеально причесанным и отглаженным, всегда держался прямо, словно палку проглотил – очевидно, так он пытался компенсировать свой малый рост и происхождение. Дескать, пусть я бастард, но держусь с достоинством наследного принца.

Тем сильнее было изумление Гефеста, когда он увидел, как молодой человек вдруг резко наклонился и хрипло, протяжно выдохнул. Он подался вперед, уперся локтями в колени и склонил голову, спрятав подбородок в ладонях, затем сжал пальцами виски, потер затылок. Вид у него был крайне подавленный.

Наконец Верлен произнес:

– Мне нужна твоя помощь, это очень срочно. Взамен я сделаю все, абсолютно все, что ты пожелаешь. Только заклинаю тебя, это должно остаться между нами. Никто не должен знать о том, что я тебе покажу, даже наш отец…

Гефест изумленно уставился на юношу, потом откинулся на спинку кресла, терзаемый недоверием и сомнениями.

Карлик пытается подстроить ему ловушку? В таком случае, какую цель он преследует?

Кроме того, Верлен выглядел слишком потрясенным и несчастным, вряд ли он так искусно притворяется. Подобное притворство не в его духе, он же гордый и самодовольный.

Вдобавок удивительно еще и то, что этот цепной пес императора, идеальный маленький солдат, с руками по локоть в крови, вечно готовый вылизывать сапоги их отца, смотрящий ему в рот, готовый выполнять любые приказы, блестящий ученик тирана вдруг хочет что-то скрыть от Ориона.

При всех своих недостатках Верлен был неглуп – дураком его точно назвать нельзя. Наверняка он просчитал возможные риски и степень опасности, в которой оказывался из-за одной только своей необычной просьбы.

– А с чего ты решил, что я соглашусь заключить с тобой такую сделку? – насмешливо поинтересовался Гефест, пытаясь скрыть все возрастающее любопытство, пробудившееся в нем из-за странного поведения младшего брата. – Что такого ты можешь мне предложить? У меня и так все есть. Или ты вдруг забыл, как сильно я тебя ненавижу? Как ты смеешь вот так заявляться ко мне и просить помощи в каком-то таинственном деле, да еще и требуешь держать его в тайне?

– Уверяю тебя, я ничего не забыл, – мрачно сказал Верлен, с силой потирая лоб. – Такое трудно забыть. Не знаю, что предложить тебе взамен, Гефест. Я мог бы оставить свой пост, если ты пожелаешь лишить меня должности Первого Палача. Еще я мог бы отказаться от места в Пантеоне, которое предлагает мне отец: разорву помолвку с Эвридикой и буду жить как раньше, в тени, непризнанный всеми вами. Я мог бы… мог бы помогать тебе в твоих делах и ассистировать тебе в твоей мастерской. Даже могу делать уборку, если тебя это порадует… Не знаю, чего ты хочешь.

– Никому не рассказывай о механическом протезе, разбившем на куски один из созданных отцом доспехов, – выпалил Гефест неожиданно для себя самого.

Возможно, он совершает ошибку, но еще это возможность убедиться, что слух об этой аномалии никогда не достигнет ушей императора…

Верлен резко выпрямился и уставился на старшего брата с нескрываемым любопытством. Впрочем, он быстро взял себя в руки, и лицо его вновь помрачнело, брови озабоченно сдвинулись к переносице.

– Отлично, – поспешно согласился он. Потом осторожно добавил: – Это все?

– Разумеется, не все. Будешь мне должен. В будущем могу попросить тебя об услуге, но что это будет за услуга, я тебе пока не скажу. Дождусь подходящего момента. Но и ты должен дать мне слово, что выполнишь все, о чем бы я тебя ни попросил.

Возможно, если добавить в это уравнение помощь сводного брата, правила игры изменятся? Пожалуй, сотрудничество с Верленом, учитывая его положение и влияние на отца и имперских легионеров, может однажды оказаться полезным и позволит им с Прозерпиной сбежать из дворца?

В безвыходной ситуации хороши любые меры. В конце концов вполне может статься, что у них с Верленом есть кое-что общее…

Его собеседник нервно кивнул и произнес:

– Даю слово.

Сказав это, он еще сильнее нахмурился и протянул Гефесту руку, предлагая скрепить сделку, как полагается.

– Договорились, – ответил старший брат, нехотя пожимая влажную, неприятно прохладную ладонь Верлена. – Итак, чего же ты от меня ждешь? Что довело тебя до такой крайности, что ты приходишь ко мне и принимаешь любые мои условия?

Молодой человек вскочил и немедленно направился к двери.

– Иди за мной, нельзя терять ни минуты.

Ну конечно. Едва получив желаемое, Верлен сразу же стал, как обычно, властным и до смешного высокомерным…

Тем не менее Гефест поспешно зашагал следом за молодым человеком, все больше и больше мучаясь любопытством: чем же вызвано столь странное поведение нахального карлика? Они прошли по галерее, затем направились к покоям Верлена, находившимся на том же этаже и даже в том же крыле, что и комнаты Гефеста (последний всегда досадовал на сей счет).