Бог подстав и я - Зинаида Гаврик Страница 36

– У меня от тебя мурашки по коже, – чуть громче сказала я. – Когда ты так смотришь… Этот твой убийственный взгляд… никогда не видела ничего подобного.

Я говорила искренне. Он внимательно изучил моё лицо, а потом улыбнулся уголками губ.

– Ты сейчас боишься меня или восхищаешься мной?

– И то, и другое, – ответила я, не отводя глаз.

В этот момент из зала выскочила Катя. В первое мгновение я испугалась, как бы она всё не испортила, но буквально через секунду я мысленно вознесла небесам хвалу за то, что поместили на моём жизненном пути такого замечательного человека!

В мгновение ока оценив обстановку, Катя приняла единственно верное решение.

– Петя! Ты где ходишь с моим кофе?! То, что я по утрам прихожу к Лике поболтать, не значит, что я торчу тут постоянно! Пойдём, тебя Геворг зовёт…

Она схватила растерянного Петра за локоть и буквально утащила его в зал. Я не сомневалась, что она сейчас расскажет ему про розыгрыш и про то, что все её слова насчёт настойчивых мужчин – это неправда.

Что интересно, во время всей этой сцены Герман продолжал неотрывно смотреть на меня, хотя я была уверена, что он всё прекрасно слышал и принял это к сведению. А вот поверил ли – не знаю. Возможно, он решил, что раз мне плевать на чужие эмоции, то нет повода для беспокойства. Надеюсь, так. Не хотелось бы потом услышать, что Пётр без вести пропал.

– Попробуй кофе, – мягко сказал (а точнее, велел!) Герман, когда мы остались наедине.

Под его пристальным взглядом я поднесла стаканчик к губам и сделала глоток. И едва не выплюнула его обратно. Капучино! Да ещё с корицей.

– Тебе не нравится? – ласково и жутко уточнил он. О, как велик был соблазн соврать! Но я опасалась, что он почувствует ложь (а сейчас я вряд ли была бы убедительной вруньей!), поэтому ответила как можно мягче:

– Нет. Терпеть не могу кофе с пенкой. Прости.

И испуганно замолчала, ожидая реакции. Крошечная пауза растянулась для меня по ощущениям на года. А потом Герман… засмеялся.

– Ты восхитительна, малышка, – он наклонился и поцеловал меня в нос, забрав при этом стаканчик с кофе из моих обмякших рук. Я едва не скончалась от облегчения. – Мне безумно нравится твоя искренность. Я видел, что ты не хотела меня обижать, но не смогла мне соврать. Это так приятно… – Он поднял руку и провёл большим пальцем по губам, как будто что-то стирал. – Клянусь, больше никакой пенки.

Я кивнула и улыбнулась, не скрывая облегчения. Слава богу, он истолковал всё по-своему!

– Мне пора идти, малышка, – с неохотой сказал Герман. – Не буду тебе мешать. Сегодня ты принадлежишь работе. Но завтра ты – моя. И возражения не принимаются.

Когда он шёл к выходу, я всё ещё улыбалась, но едва за ним закрылась уличная дверь, как начался отходняк. Ноги ослабли так резко, что я не села – упала на стул. Трясло так, что если бы меня увидел кто-то из гостей, решил бы, что у гардеробщицы начался припадок. К счастью, утром гости шли неохотно, и моя тихая истерика осталась незамеченной.

Когда трясучка прошла, я первым делом отправилась в зал, нашла Катю и бурно, от души поблагодарила её за своевременное вмешательство. Конечно, для неё в этой ситуации не было ничего особенного. Она думала, что всего лишь предотвратила мою ссору с парнем на почве ревности.

– Для чего ещё нужны подруги, – отмахнулась она. – К тому же это моя вина. Если бы я не сказала Петру, что тебе нравятся упорные мужчины, он бы, скорее всего, сдался после первого отказа. Но ты не волнуйся, я уже призналась ему, что соврала. Сказала, что у тебя действительно есть парень и новых отношений ты не ищешь. Попросила у него прощения. Правда, я так и не поняла, принял он его или нет. Просто кивнул и ушёл на кухню.

– Как обычно, – вздохнула я. – Пётр в своём репертуаре.

– Угу… – хмыкнула Катя и внезапно добавила: – А он красивый.

– Пётр? – опешила я.

– Нет… мальчик твой. Наверное, отбоя нет от поклонниц?

Я помрачнела, поняв, что она говорит про Германа. К счастью, увидев, что тема не находит у меня отклика, Катя перестала задавать вопросы. Мы обменялись ещё парой фраз, и я вернулась в гардеробную.

Разумеется, утреннее происшествие не прошло бесследно. В крови всё ещё кипел адреналин. Я против воли детально представляла себе, что бы произошло, если бы я не нашла правильные слова. И замирала от ужаса. А ещё, снова и снова прокручивая в голове эту ситуацию, я задалась здравым, в общем-то, вопросом: почему чёртов Аз не предупредил меня, что Герман придёт на работу?! Нарочно? Или Герман ещё утром не собирался сюда заходить?