Именем Горна? - Юрий Погуляй Страница 36

Люди замолчали. Один из них поднялся на ноги и направился к паладину. С трудом повернувшись набок, Эйдор увидел привязанного к дереву Рыжего рыцаря. Веревок разбойники не пожалели – воин напоминал огромную катушку.

– Ты бы сказал спасибо, что сам еще жив. – Бандит остановился напротив паладина. – Кто это? – Он кивнул в сторону Эйдора. Похоже, похититель не заметил, как чародей переворачивался.

– Ты покойник, приятель. Ты даже не знаешь, с кем связался, – вдруг усмехнулся Ваогар.

Бандит пропустил его слова мимо ушей:

– Он маг?

Паладин засмеялся:

– Он? Ты на него посмотри, собака. Разве это маг? Обычный деревенский мальчишка. Не о нем думай. Думай о том, что теперь вашей банде придется туго. Уж поверь мне…

– Ты ненормальный? – Разбойник оказался на удивление хладнокровным. Эйдор с изумлением понял, что лицо бандита больше подошло бы молодому лорду из знатного рода… Что такой человек делает в лесах? – Ты связан, находишься в лесу, без оружия, и я могу зарезать тебя в любой момент. Хватит угрожать. Вас никто не просил убивать Шрама и его звено. Сами виноваты.

– Да простит вашего Шрама Небесный Горн, – хмыкнул паладин.

– Если бы не сумма, которую наверняка выплатит твой Орден, я бы тебя уже зарезал, святой воин. – Бандит с презрением выделил последние слова.

– Ты даже прогулять их не успеешь, я тебя раньше найду, – неожиданно серьезно ответил Ваогар.

– Кто этот малец? – тяжело вздохнул разбойник.

– Я уже ответил.

– Не ври, ты же паладин, – саркастически заметил бандит. – У него на шее какое-то кольцо. Ахив погиб, едва до него дотронулся. Кто он?

Ваогар промолчал.

– Я же выпытаю. Думаю, золота нам меньше не будет за живого, хоть и одноглазого паладинчика, – елейным голосом сообщил разбойник.

– Ха, – коротко, отстраненно прокомментировал это паладин.

– Барон, хватит уже с ним трепаться, – окликнули бандита, прозвище разбойнику очень шло. – До утра полежат, а мы подумаем, что с ними делать.

– Языкастый паладинчик попался, – не оборачиваясь, ответил Барон. – Доживет ли до утра?

– Только попробуй, – сказал один из разбойников. По голосу Эйдор понял, что он здесь главный. – Думай лучше, на что золотишко потратишь.

– А чего тут думать? – Барон наконец отошел от Ваогара. – Его тратить надо, а не думать.

У костра засмеялись, а Эйдор прикрыл глаза, чувствуя невыносимую сырость. Связанные руки затекли, ныли ноги. Юноше хотелось плакать от отчаяния.

Агира сбежал. Ваогар помочь не может, а Эйдор ни на что не способен без свитков. Какой он чародей после этого?!

К утру юноша уже ничего не чувствовал, отстраненно наблюдая за тем, как светлеет в весеннем лесу. У едва видного огня, нахохлившись, сидел разбойник и клевал носом, периодически вскидывая голову, чтобы окинуть чащу сонным взором и носком сапога пнуть старый сук в огонь. Товарищи бандита спали вокруг костра, кто-то похрапывал, кто-то кутался в плащ. Отдыхали…

Эйдор уснуть не мог, ему казалось, будто тело окоченело и он уже умер, но сознание пока цепляется за погибшую оболочку в тщетной надежде, что все еще наладится. Ваогар, несмотря на путы, тоже спал, и юноша флегматично ему позавидовал.

Когда часовой начал расталкивать приятелей, Эйдор неосознанно обрадовался. Хоть какое-то движение. Глухо ругаясь, бандиты собирали вещи, и в тишине утреннего, наполненного свежестью леса голоса лиходеев показались волшебнику очень гармоничными. Уютными даже.

– Барон, пленных буди. С мальчишкой поаккуратнее.

– Хорошо, Боров. – Ночной знакомый неохотно поднялся с бревна, закутался в плащ, оглядывая лес, и зашагал к Ваогару.

– Собираемся, и ходу, до лагеря, – продолжил командовать главный. – Чует мое сердце, неладно дело идет.

Голос Борова звучал встревоженно. Интересно, почему у некоторых людей такое звериное чутье? Не оно ли помогло бандиту стать вожаком?

Эйдор неторопливо размышлял, ожидая, когда приблизится Барон.

– Эй. – Тот, разбудив Ваогара размашистым ударом кулака в лицо, уставился на юношу и повернулся к товарищам. – У парня глаза-то открыты. Не спится, видать.

– Ты труп, – прорычал опешивший от такой побудки Рыжий. – Обещаю.

– Колдуны все с открытыми глазами спят, – со знанием дела ответил Барону один из товарищей.

Юноша моргнул, не сводя взора с бандита.

– Спишь? – весело спросил тот.

– Нет, – хотел сказать Эйдор, но с губ сорвался то ли сип, то ли стон.

– Эге, – протянул Барон. – Сдается мне, наш мальчик отлежал себе бока.

– Я вот думаю кончить его. Все равно золота за него мало получим. Тщедушный какой-то, – задумчиво произнес Боров.

– Безделушка у него знатная, Боров, за такую маги дорого дадут. А снимать ее я не стану. Пусть на себе тащит.

– Лишний рот, – вдумчиво заметил командир разбойников.

– Ну не труп же таскать? Ты много таких штук видел, а, Боров? – Барон присел рядом с Эйдором, уперся локтями в колени. – Я даже не слышал. Редкая вещь, значит.

– Посмотрим. В лагере разберемся.

Барон подмигнул юноше:

– Вставай!

Эйдор попытался напрячь мышцы, но тело отказывалось слушаться.

– Не могу…

Барон резко поднялся и, взявшись за веревку, спутывающую руки пленника, рывком поднял юношу на ноги. Но едва бандит отпустил его – чародей мешком повалился на землю.

– Кончай его, – со вздохом бросил наблюдавший за этим Боров. Он оправдывал такое прозвище: заросший, приземистый, с глубоко посаженными глазами.

– Он мирамийский маг, – вдруг сказал Ваогар. – Вы за него золота побольше получите, чем за меня.

– Врешь небось, – с сомнением протянул Боров, но в его голосе послышалась нотка жадности.

Эйдор совсем не удивился словам паладина. Он не способен был чему-либо удивляться. Мирамийский маг, значит, мирамийский маг. Хоть Верховный чародей Братства, лишь бы его не трогали.

– Колдун, ты правда с Мирамии? – с интересом посмотрел на него Барон.

Эйдор долго молчал, но не потому, что думал над ответом. Просто не мог собраться с силами.

– Боров, парень совсем плох. – Разбойник обернулся к командиру.

– Сделай волокуши. Потащим в лагерь. Быстро только.

– Но… – поморщился бандит.

– Я сказал – быстро!

Барон с ненавистью глянул на Эйдора:

– Если паладин соврал, спущу шкуру, понял?