Маг с привидениями - Кристофер Сташеф Страница 33

Сбившиеся в кучу слуги и солдаты отреагировали на это восклицание на удивление вяло.

— Взять их! — крикнул Драстэн стражникам. Двадцать мужчин тут же шагнули вперед.

— Ко мне, люди мои! — вскричала Петронилла. — Встаньте на мою защиту, жители Пикты! Встаньте на защиту вашей принцессы, жители Тулена!

В следующее мгновение Петрониллу и Розамунду окружили тридцать мужчин.

— Берегись, женщина! — бушевал Драстэн. — Только попробуй сойти по этой лестнице и по подъемному мосту — и получишь войну!

— Так пусть грянет война! — выкрикнула Петронилла. — Пусть грянет война во имя закона и справедливости и пусть истинный король воссядет на престоле вместо ложного! Пора свергнуть короля, погрязшего в беззаконии! Пусть победит истинный король!

— А ты?! — Драстэн наставил на среднего сына обвиняющий перст. — К кому примкнешь ты? К своему истинному королю или к этой бунтовщице?

— Я рыцарь, — просто ответил Брион. — И мой святой долг помочь обездоленным женщинам.

— Чума бы взяла твое благородство! — взревел Драстэн. — Знал ведь, что нельзя позволять твоей матери забивать тебе голову всей этой трубадурской дребеденью!

— Это вовсе не дребедень, а единственное средство для спасения мира, — возразил Брион и отступил вниз по ступеням, держа меч наготове. — То, что вы зовете дребеденью, объединяет могущество рыцаря с милосердием Христа, силу оружия с христианским всепрощением.

— И все же неустрашимый рыцарь боится повернуться спиной к своему безоружному отцу, — оскалился Драстэн.

— Я бы никогда не посмел повернуться спиной к моему повелителю, — ответил Брион.

— Охраняйте его! — приказала Петронилла, и с полдюжины вооруженных мужчин бросились, чтобы встретить Бриона у подножия лестницы.

Затем они все вместе отступили к дверям и присоединились к тем пиктанцам, что охраняли Петрониллу и Розамунду.

— Еще один шаг — и всем вам конец! — проревел Драстэн. — Покинете этот зал — и все будете объявлены изменниками и бунтовщиками, которым место на дыбе или на плахе!

— И это речи человека, который жаждет нарушить исконные законы и обычаи Бретанглии! — вскричала Петронилла. Странно — но она вдруг заговорила с меровенским акцентом. — Это речи того, кто предал свою страну, речи тирана, нарушившего договор со своим народом и Господом Богом! Мы вспомним твои слова, о изменник, когда ты опустишься перед нами на колени в день твоего позорного поражения и нашей славной победы!

— Не дождешься! Никогда я не встану перед тобой на колени! — проорал в ответ Драстэн.

— Было дело — стоял ты передо мной на коленях, — напомнила ему Петронилла и, пятясь, переступила порог главного зала и увела за собой Розамунду. За ними последовали Брион и охрана.

Они вышли во внутренний двор, где всех ожидали кони, которых держали под уздцы десятеро воинов-пиктанцев из состава личной гвардии королевы Петрониллы. Еще несколько воинов уже завладели надвратной башней. Кавалькада проскакала под ней, по подъемному мосту. Воины арьергарда выбежали из надвратной башни и во весь опор поскакали следом.

А в замке ревел и бушевал Драстэн. Все его рыцари и гвардейцы бросились седлать коней и вскоре выехали под покровом ночи из замка, чтобы догнать королеву и ее свиту.

Погоня загнала лошадей, но до зари им так и не удалось догнать беглецов. В войске распространились слухи, а за неделю эти слухи облетели всю страну. Люди шептались о том, кто королева была права, что Драстэн и вправду нарушил древний закон Бретанглии, закон, устанавливающий связь между народом и самой землей страны. Говорили и о том, что эта, дескать, земля и спрятала истинного короля и его мать от гнева короля ложного.

К этому времени под знамя Петрониллы и под командование Бриона встали с десяток недовольных правлением Драстэна баронов, а Драстэн созвал всех своих вассалов, и войска двинулись в поход.

* * *

Дождь шел не такой уж сильный — можно сказать, морось, но моросило непрестанно, и одежда странников промокла до нитки. Войдя в придорожный постоялый двор, они радостно откинули капюшоны плащей.

— Здесь будет получше, чем в поле ночевать, — справедливо заметил сэр Оризан. — И даже получше, чем в той полуразрушенной избушке, где мы коротали ночь на прошлой неделе.

— Какие могут быть сомнения? — улыбнулся Мэт, оглянувшись через плечо. Ему до сих пор не верилось, что привязчивый бохан оставил его в покое. Его «усыновление» запросто могло быть сильнейшим приворотным заклинанием, а Мэт совершил легкомысленнейшую глупость — дал хобгоблину кличку Бохи. С того момента, как он прогнал бохана, прошло несколько дней, и тот ни разу не появлялся, но Мэта не покидало ощущение, что за ним и его товарищами кто-то следит. Кроме того, время от времени ему попадались неожиданные находки. Как-то раз, когда они остановились на ночевку, откуда ни возьмись появилась груда хвороста, а потом прискакал какой-то очумелый заяц, который, казалось, просто просил, чтобы его изжарили на ужин. Потом они шли по дороге при утреннем солнце, и к трем теням присоединилась четвертая. Словом, Мэт очень радовался тому, что на постоялом дворе полно народа.

В большом общем зале было довольно шумно. Может быть, столько народу в кабачок набилось из-за дождя, но Мэт надеялся, что посетители сошлись, чтобы выпить эля. Места для Мэта и его спутников нашлись только за круглым столом, где уже сидели четверо крестьян. Заказали кувшин эля и первое блюдо, которое заказывали все, у кого не хватало денег на отбивные. Первым блюдом оказалась баранья похлебка. Мэт понадеялся на ее свежесть и принялся за еду.

— Печальные вести из Бретанглии, — сказал один возница другому.

Мэту даже не стоило напрягать слух. Сэр Оризан и сержант Брок насторожились, словно пойнтеры в сезон охоты на фазанов.

— Точно, Ян, — кивнул другой возница. — Война — это всегда плохо для нашего дела, да и для любого дела. Придется мне оттоптать ноги, пока сыщу я купца, что товар мне заказал, а уж домой-то и вовсе вряд ли я чего повезу.

— Угу. Ежели солдаты тебя вообще в Бретанглию впустят, — мрачно проговорил Ян. — Хорошо еще в войско тебя не призвали.

— Война началась, — прошептал сэр Оризан.

— Ну, на этот счет сильно переживать не приходится, — сказал второй возница. — Пока слухи доходят из срединных земель. Войско королевы заняло высоту при Лохларе и сразилось с войском короля под командованием герцога Голларига. Герцог с позором отступил, и королева заняла город. Теперь она овладела новой твердыней, и в ее войско хлынут тысячи новобранцев.

— Да, война, — в ужасе выпучил глаза сэр Оризан. — Но не между Бретанглией и Меровенсом!

Мэт тоже раскрыл глаза шире.

— Гражданская война?

Сержант Брок тихо застонал, постаравшись, чтобы его стон не услышал никто, кроме спутников.

— Увы, моя бедная страна! Доколе пиктанцы будут проливать кровь англов?