Земля-Паладос - Михаил Костин Страница 33

«Карман», как назвал его Топор, оказался небольшим отсеком, заваленным горой коробок и ящиков. Ящики были открыты и побросаны кое-как. Другие разломаны. Содержимое их выворачивали на свет божий и выносили отсюда довольно поспешно и совершенно варварским способом.

Габриель ногой сгреб в сторону мусор в дальнем углу отсека. Вернулся к Топору, который держал на руках спута. Вместе доволокли 100 ГЦ до освобожденного угла. Кое-как уложили. Непривычно молчаливый спут лишь несколько раз приоткрыл глаза, да чуть дернулся, когда его опускали на пол.

— Совсем плохо, — покачал головой Топор.

— Хорошо, — прохрипел спут, не размыкая век.

Габриель смотрел на синюшного попутчика с болью. Поспешил отвернуться, чтобы не заметили заблестевших в темноте глаз. Никогда бы не подумал, что будет переживать из-за зануды спута, сидящего со своим бубнежом в печенках, а вот поди ж ты.

Не говоря ни слова, пошел к выходу, протискиваясь между ящиками. Топор дернулся следом.

— Останься, — не терпящим возражений тоном бросил Габриель.

Оборачиваться не стал, знал, что проводник сейчас растерянно смотрит в спину, но догонять уже не пойдет. Медленно садится на пол возле спута.

Без раненого 100 ГЦ расстояние в триста метров оказалось незначительным. Новых сюрпризов тоже не было. Тела лежали на своих местах, как и собранная Топором куча оружия. Габриель сгреб в охапку конфискованный арсенал и поспешил обратно.

Проводника он нашел на том же месте, где и оставил. Топор сидел на полу, привалившись к стене спиной. На его коленях покоилась синяя голова спута. На лбу 100 ГЦ выступила крупная испарина.

— Чего сидишь? Ждешь, чтобы вас обоих тут пристрелили?

Топор бережно приподнял голову спута, поднялся и опустил на пол, подложив предварительно свой джемпер.

Габриель бросил на пол трофеи. Кивнул на груду оружия:

— Это тебе.

— Зачем столько, дружище?

— На всякий случай. Но сиди тихо, сам не лезь. Если только к вам сунутся, тогда стреляй. Обо мне не беспокойся. И еще…

Габриель поставил рядом со спутом изъятый у нападавших приборчик, крутанул верньер. На коробке загорелась лампочка. Рядом с лампочкой засветился кристаллический экран. Габриель тронул верньер, и цифры на экране побежали, точно на таймере.

— Смотри сюда, — подозвал он Топора. — Число видишь?

Топор кивнул.

— Хорошо, следи, чтобы не отклонялось более чем на десятку. Это вас немного обезопасит.

— Думаешь, у них есть прибор, как у тебя?

— Если есть глушилка прибора, почему бы не быть и самому прибору? Я пошел. Если сунутся, не подпускай дальше того ящика. Я вернусь.

Топор посмотрел на мигающий лампочкой прибор, перевел взгляд на Габриеля. Священник-следователь выглядел сейчас так, будто его отлили в бронзе в натуральную величину. Лицо сделалось жестким и решительным. Во всей его фигуре чувствовалась металлическая тяжесть и неодолимость. Выступать против такого бронзового человека казалось равносильным сопротивлению летящей на голову чугунной гире. Можно сколь угодно выставлять руки, пытаться остановить, но толку не будет. Проводник нагнулся, поднял одну из трофейных пушек, взвесил на руке.

— Я буду ждать.

— Главное — не суйся в драку.

— Я понимаю с одного раза, дружище, — ухмыльнулся Топор.

Новая группа бывших каторжников обнаружилась легко. На этот раз сигнал Габриелю никто не глушил, и точки на дисплее возникли там и тогда, когда им следовало появиться. Сам он тоже решил не прятаться. Точки было всего четыре, двигались группой, и он, трезво оценив свои силы, вышел вперед. Вскоре вдали появились фигуры. Габриель глубоко вздохнул, стараясь выровнять дыхание. Шел навстречу уверенно. Никакого волнения. Ищут троих, а он один. Идет спокойно, а беглец должен бы убегать, прятаться. Его никто и за врага-то не примет, если не паниковать.

— Именем Церкви Света, остановитесь! — рявкнул Габриель, когда противники приблизились на расстояние выстрела.

И прежде чем ошалевшие преступники успели что-то сообразить, он вскинул два ствола и не целясь выстрелил с двух рук.

Среди мирного населения принято считать, что так стрелять и попадать при этом может только герой дешевой драматической постановки. Габриель мог оспорить это утверждение, но никогда не стал бы опускаться до спора. Ему было достаточно умения стрелять точно и четко, хоть с упора, хоть навскидку. И внутри сейчас хватало холодной ярости, чтобы не пригибаться под чужим огнем.

Залп получился неожиданным. Священник-следователь подошел ближе. Двое лежали мертвыми, двое корчились от боли в простреленных телах. Несколькими выстрелами Габриель прекратил мучения. Оба раненых тела оказались слева. Нет, не так хорошо он натренирован. Левая рука дрожит. Иначе было бы четыре трупа. По возвращении на Землю надо пройти курс повышения квалификации. Потренироваться.

Останавливаться и ковырять карманы он не стал. Насколько мог быстро двинулся дальше, стараясь не думать о спуте. Коридор, прежде пустой и прямой, теперь был буквально завален всяким хламом и змеился, словно убегал, пытаясь запутать след. Игнорируя ответвления, Габриель двигался по центральной кишке тоннеля. Остановился, лишь когда на поясе напомнил о себе сканер.

Считать точки было некогда, но впереди их маячило больше, чем раньше. Он прицепил прибор на пояс, вскинул два ружья и попытался выровнять дыхание. Прохладный воздух наполнил легкие, с сипом вырвался наружу.

Подавив кашель, священник-следователь тихонько двинулся вперед к скоплению красных точек. Коридор извернулся пару раз и уперся в обшарпанную дверь. На удивление целыми оказались не только створка и косяк, но, кажется, и замок. Габриель кинул прощальный взгляд на монитор, отметив, что скопление точек расположилось как раз за дверью.

Неожиданность, на которую он сделал ставку, сработала на все сто. Первый выстрел выбил замок. Короткий замах, резкий удар ногой, и дверь влетела внутрь. Не дожидаясь приглашения, Габриель вломился следом.