Корона Северной империи - Юлия Чернявская Страница 32

Ответом ему была тишина. Мертвые молчали, а боги давно перестали отвечать смертным. Эвьяр и не ждал ответа. Он просто сидел и смотрел на маленький гроб, для которого словно специально было оставлено место между гробом императрицы и стеной.

Сколько прошло времени, мужчина не знал. С трудом поднявшись на затекших ногах, он медленно поковылял к выходу. Сторож и моряк ждали его рядом с костром, передавая из рук в руки фляжку. На востоке, над морем, занималась заря короткого зимнего дня.

– Как она? – когда Эвьяр вошел в комнату, где лежала Иллисса, по его виду нельзя было сказать, что эту ночь он провел без сна. Как всегда собранный, подтянутый. Разве что некогда длинные волосы были коротко острижены – знак скорби, принятый среди некоторых морских отрядов.

– Кровотечение остановилось, – лекарь хотел подняться, но жест хозяина усадьбы остановил его. – Но она очень слаба. Признаться, я не ожидал, что она сможет пережить эту ночь. А то, что она была вчера в сознании…

– Вы обещали, что она ничего не вспомнит, – прервал его наследник.

– Может, что-то очень смутно, – поспешил успокоить его мужчина. – В любом случае, скрыть все у вас не получится.

– Не все, но хоть что-то. Я могу остаться с ней наедине?

– Разумеется. Мое присутствие почти не нужно. Пойду проведать другого моего пациента. В любом случае, я не собираюсь покидать усадьбу, пока состояние ее высочества не стабилизируется.

Лекарь вышел из комнаты, а Эвьяр опустился на постель рядом с женой. Тонкие руки девушки, некогда смуглые от южного солнца, словно выгорели, посветлели. Казалось, еще немного, и сквозь них будет просвечивать одеяло, на котором лежат пальчики. Темные волосы рассыпались по подушке. Он так положил ее, и потом никто не решился поправить их. Щеки запали, лицо побледнело.

Мужчина осторожно погладил жену по руке, потом поправил волосы. Надо бы позвать горничных, чтобы они причесали ее, но не хотелось беспокоить. Вдруг от любого движения ей станет хуже. Он вглядывался в неожиданно ставшее таким родным и любимым лицо и думал, как ему сообщить ей страшное. Пусть принцесса оказалась крепче, чем можно было предположить, физические травмы иной раз пережить легче, чем душевные. Потеря же ребенка – удар для матери.

Эвьяр не знал, сколько времени провел рядом с женой, когда она неожиданно тихо застонала, после чего попыталась открыть глаза.

– Я здесь, – произнес он, осторожно сжимая ее пальцы. – Что тебе хочется?

– Воды, – с трудом различимый шепот, но он разобрал.

Благо графин был полон, а рядом находилась пара стаканов. Напоив жену, он уложил ее обратно. Девушка рассматривала его так, словно не могла узнать.

– Все хорошо, – поспешил он успокоить ее, – я рядом. Ты можешь отдыхать.

Иллиссе словно нужно было услышать эти слова. Она закрыла глаза и снова провалилась в забытье.

В таком состоянии девушка пробыла больше недели. Лекарь позволял ей проснуться, чтобы выпить укрепляющих отваров или бульона, после чего снова давал усыпляющие лекарства. Делал он это для того, чтобы девушка не пыталась встать и не навредила себе. Только убедившись, что снова не начнется никаких проблем, принцессе перестали давать снотворное.

Все эти дни Эвьяр был рядом. Помогал кормить жену, лично обтирал ее влажным полотенцем, разговаривал, успокаивал. Все удивлялись, откуда у этого мужчины столько сил, чтобы держаться после случившегося. И только команда корабля знала, что происходило, когда он приходил к ним в дом, расположенный в стороне от построек. Как сильный мужчина то выплескивал свою ярость, круша все, что только возможно, то рыдал от горя, запершись в одной из комнат, чтобы никто не видел. Так он мог провести ночь, забывшись на короткое время тревожным сном, но к утру возвращался в главное здание свежим, словно крепко спал всю ночь.

Когда Иллисса очнулась после долгого забытья, муж был рядом.

– Эвьяр, – прошептала она, после чего закашлялась.

– Тише, тише, – он поспешил дать ей воды, но девушка попыталась отказаться.

– Не хочу спать.

– Это простая вода, – поспешил он успокоить ее.

Девушка сделала несколько глотков. Какое-то время она лежала на постели, сжимая руку мужа. Почему-то вопрос, который надо было задать, никак не хотел срываться с языка. Да и о чем спрашивать. Она понимала, что случилось непоправимое.

– Сколько дней прошло? – наконец выдавила она из себя.

– Десять, – так же через силу ответил мужчина. – Лекарь сказал, что ты чудом осталась жива.

– Понятно, – выдохнула она. Потом сжала его руку и осторожно погладила пальчиками. – Я почти не помню, что произошло.

– Ты упала с лестницы, – пояснил он. – На ней намерз лед, а я не успел подхватить тебя. Прости…

Она сильнее сжала его руку, постаралась улыбнуться. Вышло не очень, но Эвьяр заметил. Наклонился и обнял ее.

– У нас еще будут дети, – прошептала она. – Обязательно.

Он предпочел промолчать. Как сказать жене, что он боится просто лечь рядом с ней в постель, не говоря о чем-то большем. Боится, что его девочка не переживет еще одной попытки. Пусть лучше так, чем стать причиной ее смерти. Разумеется, говорить ей об этом он не собирался.

Восстанавливалась принцесса медленно. Не в последнюю очередь потому, что погода снова резко испортилась, выходить на улицу возможности не было, да и в помещении, несмотря на старания слуг, появлялись сквозняки. Не успев окрепнуть, она вновь оказалась в постели, на этот раз с простудой. Лекарь и муж настояли, чтобы она больше лежала. Хотя сама Иллисса предпочла бы двигаться. Но спорить было сложно. Пришлось смириться.

Но куда тяжелее было потому, что ночи теперь она проводила в одиночестве и слезах. Когда ее здоровью перестала угрожать опасность, Эвьяр перебрался в другую комнату. Несмотря на настойчивые попытки выяснить, почему он так поступил, мужчина отмалчивался, или отговаривался какой-то ерундой. Сначала девушка думала, что у него появилась любовница из женской прислуги. Потом осторожно выяснила, что ничего подобного нет. Другие женщины заходили в его комнату только в отсутствие хозяина. От мужа она так и не смогла добиться никакого внятного ответа.

– Я не понимаю, – вздохнула она. Приглашенный для беседы жрец вопросительно изогнул бровь, требуя уточнения. – Ведь сначала мы были чужими людьми, но он настаивал на совместном проживании. Теперь же, когда столько пришлось пережить, все резко изменилось.

– К сожалению, я не умею читать чужие мысли, – служитель Созидательницы только покачал головой. – Можно лишь предполагать, что движет вашим супругом, ваше высочество. Возможно, страх, что история повториться. Или он перестал видеть в вас женщину. Или опасается, что старые боги решат забрать вас в качестве жертвы за что-то.

– Старые боги? – настал черед удивляться Иллиссе. – Я много раз слышала о них, но никто даже не пытался объяснить мне, кто они такие.