Чужая роза - Делия Росси Страница 31

– Проклятье!

Времени на раздумья не было. Я стащила с себя фартук, свернула его валиком и подложила под голову неподвижно лежащего Абьери. Тьма на побледневшем лице едва заметно колыхнулась.

– Так, Леся, соберись, – пробормотала вслух, пытаясь избавиться от воспоминаний о том, как делала искусственное дыхание Джованне. – В этот раз у тебя все получится.

Точно. Так и будет.

Опуститься на колени. Склониться к герцогу. Глубокий вдох, затем выдох в приоткрытый рот мужчины, разжать сжимающие нос пальцы и снова зажать, повторяя выдох. Грудная клетка герцога приподнялась и опустилась. Призрачная маска потемнела. Пес подошел ближе. Он, не отрываясь, смотрел на хозяина, и в его взгляде застыла тоска.

– Давай же! – прошептала я и снова склонилась к твердым губам. На глаза непонятно почему навернулись слезы. – Слышишь?

Герцог был неподвижен. Я продолжала однообразные механические действия, от призрачной маски ощутимо веяло холодом, а сердце сдавливал страх. Что, если все напрасно? Что, если Абьери умрет?

– Ты не можешь умереть! – с неожиданной злостью выкрикнула вслух и ударила по неподвижной груди. – Давай! Ну, давай же! Иначе я не сумею вернуться домой!

Я снова наклонилась к ледяным губам, коснулась их, заставляя Абьери сделать вздох. И еще один. И еще. И в какой-то миг почувствовала едва ощутимое движение навстречу и потерялась в сокрушительном, заставляющем забыть обо всем поцелуе. Он длился, длился и длился, и все остальное было неважно. По телу разливался огонь, он испепелял любые разумные доводы и мысли, сжигал сдержанность, побеждал страхи и опасения. Тьма призрачной маски больше не казалась холодной. Она растворилась до тонкой дымки. Поцелуй вышел напористым, страстным и таким, словно мы с Абьери когда-то давно любили друг друга больше жизни, а сейчас наконец-то встретились после долгой разлуки, нашлись, вспомнили то, что забыли.

Это был не просто поцелуй. Это был воздух, без которого не выжить. Это была кровь, бегущая по венам. Это были удары сердца. И я сдалась собственной жажде. Позволила себе забыться. На мгновение. Всего на короткий миг. Но его оказалось достаточно, чтобы удерживающий меня мужчина почувствовал безмолвное согласие, а его руки ловко развязали тесемки моей рубашки, стянули ее с плеч, накрыли грудь…

– На каком языке ты говорила?

Негромкий вопрос заставил меня вздрогнуть и отпрянуть от герцога.

– Алессия?

Абьери смотрел пристально, в его взгляде не было ни малейшего отголоска недавней страсти, один только расчет и подозрение. Святая Лючия, неужели он притворялся?! Не может быть. Я ведь чувствовала, как он горел вместе со мной!

– Отвечай.

Герцог нахмурился, и чернота заполнила большую часть его лица. И когда я уже запомню, что от мужчин одни проблемы?

– Я не понимаю…

– Не смей мне лгать.

Абьери легко, словно и не лежал тут недавно без чувств, поднялся и дернул меня за руку, притягивая к себе вплотную.

– Ну? Говори! Кто тебя послал?

Синие глаза холодны. Очень холодны. В них нет места любви. И от этого становится не по себе.

– Никто. – Я вскинула голову, не желая показывать свою боль. Ни прошлую, ни настоящую.

– Это Сарелли? Джетто? Кому ты служишь? – не унимался герцог, и я не выдержала.

– Есть только один человек, которому я служу, – выделив голосом последнее слово, посмотрела на Абьери. – Это вы, ньор герцог. Но если вас что-то не устраивает…

Я не договорила, с вызовом уставившись в ледяную синь.

Абьери молчал. Он не отрывал от меня взгляда, и в его глазах постепенно загорался огонь. Тот самый, что еще не так давно сжигал наши губы.

– Как ты сюда вошла? – спустя долгое время, хрипло спросил герцог.

– Гумер привел.

Я отступила на шаг, стараясь избавиться от бурлящих внутри эмоций.

– Вот как? – Абьери мельком посмотрел на пса и снова вернулся ко мне. – А до этого?

– Я вытирала пыль, а розы поползли и открыли дверь. Я подумала, что тут тоже нужно убрать.

Я сказала правду, утаила лишь часть про обыск и про тщетные попытки найти портал. Маги легко распознавали ложь – кто-то с помощью артефактов, коими являлись перстни, а кто-то обладал врожденной способностью чувствовать обман собеседника. Так что лучше было не рисковать.

– Ты дотрагивалась до камня? – В голосе герцога послышалось напряжение.

– Я протерла его от пыли.

Святая Лючия, только бы Абьери поверил.

Герцог бросил на меня пристальный взгляд и снова надолго замолчал. А я смотрела на разделенное маской лицо и не могла отделаться от пьянящего желания, все еще бурлящего в крови. Что это? Наваждение? Тоска по чьей-то близости? Усталость от одиночества? Я не знала.

– Я могу идти?

Мне нужно было уйти. Необходимо. Слишком странно я реагировала на этого мужчину. Слишком остро и неправильно. С самой первой встречи, с самого первого взгляда на заманчиво переливающуюся тьму. И это пугало. Откуда взялось непонятное притяжение? С чего вдруг возник почти ненормальный интерес? Не хватало еще влюбиться и снова оказаться с разбитым сердцем.

«От мужчин одно зло, – вспомнились горестные слова Джованны. – Никому из них нельзя верить».

Перед глазами мелькнуло залитое слезами бледное лицо, печальные черные глаза, раздавшаяся в талии фигура и отекшие пальцы.

«Слышишь, Алессия? Никому!»

Что ж, Джованна была права. Нас обеих предали. Меня – муж, ее – жених. Мы обе пострадали от своей доверчивости, вот только я осталась жива, а Джованна заплатила за ошибку слишком высокую цену.

– Кто ты такая? – вырвал из воспоминаний резкий вопрос.

Герцог взял меня за руку и точно так же, как до этого Форнезе, провел пальцами по линии жизни. Это прикосновение не было лаской, но ощущалось как ласка. А в глазах напротив вновь загоралось яркое пламя. Огонь все ближе, все неотвратимее, как и горячая темнота призрачной маски. Она больше не холодная. Нет. Раскаленная, живая, касается моей кожи, прижимается к ней, и я тону, тону, тону…

– Кто ты такая, Алессия? – искушающий шепот скользит по губам, и мне с трудом удается прийти в себя.

Это какая-то магия. Меня околдовали, не иначе!

– Скажи, Алессия, – не отстает Абьери, и я не выдерживаю.

Вырвав руку, вскидываю голову и твердо смотрю в яркую синь:

– Я просто женщина, ньор герцог. Обычная женщина.

– Женщина, – задумчиво повторил Абьери и едва заметно усмехнулся. – В этом-то и беда, – тихо, словно про себя, повторил он и уже другим тоном добавил: – Что ж, иди. Скажи Ноэлье, чтобы не суетилась, ужинать я не буду.

Он отвернулся к окну, а я кивнула и поторопилась уйти. На душе царил сумбур, и я боялась самой себя. Ни разу за свою жизнь не испытывала таких противоречивых чувств. Умом я понимала, что Абьери опасен. Но сердце почему-то ему верило и подталкивало рассказать правду. Безумие какое-то…