Хроники Черного Отряда. Книги Мертвых: Воды спят. Солдаты живут - Глен Кук Страница 31

– Да на кого угодно, лишь бы он жил не в воде. – Я снова взмахнула палочками.

Сари меня не поймет. Ей все равно, что есть, – была бы пища. Рис да рыба каждый день – это ли не благодать? Возможно, она права. За пределами этих стен очень и очень многие едят сатту, потому что не могут себе позволить рис. Хватает и тех, кто вообще никакую еду не может себе позволить. Правда, теперь стараниями Душелов таких стало гораздо меньше.

Сари начала рассказывать мне еще об одном монахе Бходи, который у входа во дворец сегодня требовал встречи с Радишей. Однако мы как раз подошли к освещенному помещению, где изготовлялся инвентарь для вечерних «представлений», и она вдруг застыла как вкопанная, глядя вперед.

– Неплохо бы поймать следующего… – начала было я, но Сари перебила меня.

– Какого черта он тут делает? – проворчала она.

Теперь и я увидела. В нашу жизнь вернулся дядюшка Дой. И выбрал же момент… Интересно и подозрительно.

Я также отметила, что Сари, когда волнуется, говорит по-таглиосски. У нее с родным племенем свои счеты. Хотя, по правде сказать, у нас на складе языком нюень бао пользовалась только матушка Гота, да и та – исключительно из вредности.

Дядюшка Дой ростом невелик, но мускулист и жилист. Ему за семьдесят, и в последние годы у него заметно испортился характер. Он не расстается с длинным, слегка изогнутым мечом, который называет Бледным Жезлом. «Бледный Жезл – моя душа» – так он говорит. В каком-то смысле он жрец, хотя не считает нужным объяснять что-либо по этому поводу. Однако его религия допускает владение боевыми искусствами и использование священного оружия. На самом деле он ничей не дядюшка. Это прозвище у нюень бао является почтительным титулом, а все они считают Доя достойным уважения.

Со времен осады Джайкура дядюшка Дой то возникал среди нас, то исчезал, всегда скорее отвлекая, чем оказывая содействие. То путался под ногами из года в год, то вдруг пропадал на недели и даже на месяцы. В последний раз он отсутствовал дольше года. Возвратясь, Дой никогда не снисходил до рассказа о своих приключениях, но, судя по наблюдениям Мургена и моим собственным, он по-прежнему упорно искал Ключ.

Любопытно, что он материализовался так внезапно именно сейчас, когда Нарайян и девчонка оказались в наших руках. Я спросила Сари:

– Твоя мать уходила сегодня со склада?

– Я тоже сразу же задалась этим вопросом. Надо будет выяснить.

В отношениях матери и дочери не ощущалось тепла. Мурген не был причиной разлада, но, безусловно, стал его символом.

Существовало мнение, что дядюшка Дой – колдун, хотя и довольно слабый. Никаких подтверждений тому я не видела, если не считать сверхъестественного владения Бледным Жезлом. Дой стар, суставы у него окостенели, рефлексы притупились. И все же мне не вообразить достойного противника для него. Не приходилось мне встречать и человека, который вот так же посвятил свою жизнь куску стали.

Хотя, вдруг подумалось мне, есть доказательства его принадлежности к колдовской породе. Без малейшего труда он пробирается по лабиринту чар, созданному Гоблином и Одноглазым, чтобы защитить нас от непрошеных гостей. Надо бы поручить этой парочке, чтобы не выпускала его отсюда, пока не объяснит, как проделывает свой трюк.

– Ну и как мы решим эту проблему? – обратилась я к Сари.

В ее голосе заскрежетал кремень:

– Можно запереть его вместе с Сингхом и Дщерью Ночи.

– Враг моего врага – все равно мой враг, это ты хочешь сказать?

– Дой мне никогда не нравился. По меркам нюень бао, он выдающийся человек, благородный герой, заслуживающий почитания. И одновременно он олицетворяет собой все, что мне не нравится в моем народе.

– Ты про скрытность?

Сари не удержалась от улыбки. Она ведь плоть от плоти нюень бао.

– Это у нас в крови.

Тобо заметил, что мы стоим, разговаривая. И стрелой помчался к нам. Так разволновался, что забыл о своем суровом образе.

– Мама, дядюшка Дой здесь.

– Вижу. Он сказал, что ему понадобилось в этот раз?

Я предостерегающе коснулась ее руки. Не нужно затевать ссору.

Дой, конечно, уже заметил наше присутствие. Никогда не встречала человека, столь же чуткого к происходящему вокруг. Дядюшка мог расслышать каждое слово, даже сказанное шепотом. Очень сомневаюсь, что возраст ослабил его слух. Дой жадно ел рис и не глядел в нашу сторону.

– Пойди поздоровайся, – сказала я Сари. – Мне нужна пара секунд, чтобы настроиться на разговор с ним.

– Лучше пошлю за серыми, пусть устроят тут облаву. Как же он мне надоел! – Она даже не потрудилась понизить голос.

– Мама, ты чего?

20

Напустив на себя невозмутимый вид, я встретилась взглядом с Доем. И спросила голосом, лишенным всяких эмоций:

– Что такое Ключ?

Связанные, с кляпом во рту, Нарайян Сингх и Дщерь Ночи наблюдали за нами, дожидаясь своей очереди.

В глазах Доя промелькнула искорка удивления: «Да кто она такая, чтобы допрашивать меня?»

Я была уже в новом образе, позаимствованном у одного из членов шайки, с которой мы враждовали несколько лет назад. Бандита звали Ваджра Нага. Шайка уже давно распалась, Ваджра Нага благополучно отбыл в лучший мир, но время от времени я пользовалась его наследием.

Дой закономерно ожидал допроса с пристрастием. Но я не собиралась заходить так далеко. Судьбы Отряда и нюень бао переплелись столь тесно, что жестокое обращение с дядюшкой возмутило бы наших самых ценных союзников.

Дой не издал ни звука. Собственно говоря, я и не рассчитывала, что он прямо так, с ходу, сделается голосистее камня.

– Нам нужно открыть проход на плато Блистающих Камней. Мы знаем, что у тебя нет Ключа. Знаем также, откуда нужно начинать его поиски. Мы с удовольствием вернем его тебе, как только освободим наших братьев. – Я остановилась, позволяя ему сделать мне приятный сюрприз, то есть ответить. Он не воспользовался этой возможностью. – Похоже, у тебя есть какие-то философские причины не желать открытия прохода. Должна тебя разочаровать: мы его откроем. Найдем способ. У тебя единственный выбор – либо поучаствовать в этом, либо нет.

На одно мгновение взгляд Доя сместился с меня на Сари. Дядюшка хотел понять ее позицию.

А что тут неясного? Ее муж угодил в ловушку на плато Блистающих Камней. И желания одинокого жреца какого-то мутного культа для нее не имеют ни малейшего значения.

Даже Бань До Транг и Кы Гота не выказывали готовности поддержать его, хотя в силу вековых традиций были настроены по отношению к нему благосклонно.