Прикосновение полуночи - Лорел Гамильтон Страница 30

Неожиданно послышался высокий, тонкий звон. Мы всеогляделись, но определить источник звука не смогли. Звон раздался еще раз.Словно металлической палочкой ударили по хрустальному бокалу, и он зазвенел темвысоким, напоминающим серебряный колокольчик звоном, который издает тольколучший хрусталь.

Рис уже вытаскивал из ножен короткий меч.

– Я оставил Кристалла дожидаться полициюснаружи. – Он посмотрел на обнаженный клинок и спросил: – Ты звонил?

На лезвии смутно проступило лицо Кристалла.

– Рис, я не знаю, как с ними быть.

– А что такое? – спросил Рис.

– Наверное, здесь нужен кто-то более опытный вобращении с нынешней полицией и нынешними политиками.

Рис качнул головой.

– Я не спрашиваю, что тебе нужно. Я спрашиваю, в чемдело.

– Насколько я могу понять, люди спорят, кто из нихглавный.

– Главный в чем?

– Во всем. У них, похоже, нет строгой иерархии. Это какв игре в "слишком много принцев".

Рис вздохнул.

– Буду как только смогу.

– Прости, Рис, но мы все здесь не слишком часто бывализа пределами волшебной страны.

– Все в порядке. Я сейчас буду.

Рис стер изображение с клинка движением ладони и посмотрелна Дойла.

– Я не подумал, что там нужен кто-то Солее продвинутый.Надо было подумать.

– Не извиняйся, – сказал Дойл. – Лучше пойдизаймись этим.

Рис поклонился и пошел к двери. Он прошел мимо меня, но вэтот момент мое внимание привлекло какое-то движение у противоположной стены.

Я поглядела туда, за спину Мэгги-Мэй. Это трепыхаласьзанавеска под раковиной, за которой я пряталась в детстве. За этим клочком тканипрятался кто-то покрупнее фейри-терьера.

Адреналин так плеснул мне в вены, что в пальцах закололо. Ядумала, что все вокруг обыскали на предмет присутствия возможного убийцы. Ячто, ошибалась?

Старательно контролируя свои движения и выражение лица, явысвободилась из объятий Мэгги-Мэй. Надо было предупредить Дойла и другихстражей, не вспугнув того, кто там скрывался.

Дойл уже был рядом со мной, словно я выдала себязамешательством или невольным жестом. Он открыл рот, но я притронулась пальцемк его губам. Поняв намек, он молча стоял рядом и не спрашивал, что менянапугало. Вслух – не спрашивал. В темных глазах светился вопрос: "Чтослучилось?", но вслух он не произнес ни слова.

Я указала взглядом себе за спину, старалась показать верноенаправление, но не была уверена, что мне удалось. Он опустился на колени уподвывающего Онилвина и спросил:

– Почему ты ушел без спроса, Онилвин? Почему ты пошел ксвидетелям без нас?

Единственным ответом было мычание.

Дойл разместился так, что раковина оказалась в его полезрения. Я боролась с желанием оглянуться.

Дойл склонился к Онилвину:

– Так что, тебя брауни и полусмертная принцесса такотделали, что язык не ворочается?

Я не заметила, чтобы он подал какой-то знак, но Гален громкопозвал:

– Душистый Горошек, Маг, выходите и поговорите с нами.

Он обошел стол, и я подумала было, что под раковинойспрятались две маленькие феи, а мне стоит лечиться от паранойи.

Но он подошел к полкам над раковиной. Маг, бледно-голубаяфея, которая прилетала предупредить Риса, и еще одно крошечное крылатоесоздание выглядывали из-за фарфоровых чашек. Голосок Маг, тоненький ищебечущий, как у птички, ответил:

– Мы боялись, что Мэгги в своем гневе забудет о нас,Гален Зеленый Рыцарь.

Гален уже был рядом с ними и смотрел на крошек, задравголову:

– И потому вы спрятались за чашками.

– Если только она не превратилась бы в настоящегобогарта, она не тронула бы хороший фарфор. Нет-нет, никогда! – Магосторожно выбралась из шкафчика и вспорхнула на плечо Галена, развернувнебесно-голубые крылья. Теперь я ее вспомнила. Она была любимицей то у одногосидхе, то у другого. Но когда она надоела своему последнему хозяину, Мэггипредложила ей работу на кухне, чтобы она могла заработать на достойную жизнь ине выпрашивать подачек у верзил. "Верзилы" – это было оскорбительноенаименование сидхе среди малых фейри. Маг перебралась на кухню примерно в то жевремя, когда я покинула двор. А вот с Душистым Горошком я была неплохо знакома.Я позвала ее:

– Душистый Горошек, не нужно прятаться.

Холод подошел к раковине с другой стороны от Галена, которыйболтал уже о чем-то с маленькой голубой феей у себя на плече. Ока прильнула кего шее и ласкала ухо нежными, словно цветочные лепестки, ладошками. У Маг былнастоящий пунктик насчет мужчин-сидхе. Я никогда не интересовалась, да и знатьне хотела, что за удовольствие находили друг в друге она и ее хозяева. Она быламеньше куклы Барби и сложена более изящно и хрупко. Картинки такого рода меняне привлекают, но сейчас, глядя на них, я могла незаметно присматривать зазанавеской. Гален нам всем дал предлог смотреть в ту сторону.

Холод сказал:

– Спускайся, малышка, нам нужно поговорить с тобой.

Маленькое личико тут же спряталось среди фарфора, как мышканыряет в свою норку. Ее голосок был похож на веяние ветерка, нежное весеннеедуновение, которое ласкает кожу и заставляет поверить, что под снегом спятцветы. Спят, а вовсе не мертвы. Я невольно улыбнулась и только потом подумала:"Гламор".

– Не помню, чтобы твой голос был так сладок, ДушистыйГорошек, – удивился Гален.

– Я испугалась, – сказала она так, словно это всеобъясняло.

– Когда феи-крошки напуганы, они защищаются чем толькомогут, – пояснила Мэгги-Мэй.

– То есть гламором, – сообразила я.

– Йе, – подтвердила Мэгги, глядя на насприщуренными глазами. Она поняла, что что-то не так.

– Иди, маленькая, – позвал Холод и даже протянулруку как предлагают опору птичке.

– Я боюсь тебя, Убийственный Холод, так же, как боюсьМрака, – проговорил голосок из-за чашек.