Викинг туманного берега - Валерий Большаков Страница 30

И вот, верст за семьсот от Сюрнеса, когда уже был близок Кенугард, разведчики, оставленные Эйнаром с вечера, догнали караван. Отдышались после гребли и доложили: идет Хродгейр! На кнорре «Рататоск», а с ним – или просто за ним – следует варяжский скейд. Пешеход сразу успокоился, повеселел даже…

* * *

…Солнце уже садилось, когда из камышей выскользнул каюк с двумя криве. Один из них встал и сказал на ломаном северном языке:

– Меня звать Бойтонор, сын Амалиса. Наши готовы, Эйнар-ярл. Мы встретим твоих врагов, когда те заночуют, и перебьем всех.

– Чего ты орешь на весь Непр? – недовольно пробурчал Пешеход.

Бойтонор махнул рукой:

– Вокруг никого, Эйнар-ярл.

– Ладно, действуйте.

Криве поклонился и сел. Лодка заскользила, обгоняя караван, и с ходу нырнула в камыши.

Дочь Освивра тоскливо огляделась. Гребцы собрались в две кучки на носу и на корме, болтали о своем, смеялись и закусывали, отрезая ножами шматики от кусков вареного мяса.

Их не интересовали ни криве, ни коварные планы ярла – парус двигал кнорр на запад, по течению реки, и гребцы отдыхали. Один кормщик был при деле, шевеля рулевым веслом, опущенным в воду с правого борта.

Наложницы, по всей видимости, дрыхли или просто лежали, укрывшись овчинным одеялом, и терпеливо ждали, когда их сведут на берег, чтобы переночевать, а спозаранку приведут обратно.

Николай покинул гребцов и приблизился к трюму. Сел на край, привалившись к своей скамье, и свесил ноги, упираясь пятками в бочонок.

– Хочешь? – предложил он Эльвёр кусок мяса.

Девушка помотала головой, тогда Николай съел мяско сам.

– А ярл-то наш, а? – проговорил он с набитым ртом и подмигнул заговорщицки. – Видать, не решился в догонялки играть с этими… ну, кто у него там во врагах?

– Хродгейр, – вымолвила дочь Освивра.

– Это какой Хродгейр? – заинтересовался ромей. – Я их троих знаю. Ну как знаю… Слыхал.

– Хродгейр Кривой.

– Ого! Серьезный мужик.

– Он мой дядя, – решилась Эльвёр, – и хочет освободить меня. – Неожиданно для самой себя, девушка взмолилась: – Николай! Я тебя очень прошу, помоги мне!

– Да я разве против, девонька? – растерялся Николай. – А чего надо-то?

Дочь Освивра придвинулась поближе и прошептала:

– Надо предупредить Хродгейра о криве! Я слышала, как Эйнар говорил с Фроди и другими, и знаю, что Хродгейр плывет за нами на кнорре Ульфа Меченого, купца из Сокнхейда. А у Меченого, кроме больших скул, только один кнорр имеется – это «Рататоск». Он такой… темно-синий сверху, а снизу – белый. И парус тоже в белую и синюю полоску, как на драккарах. Ты его сразу узнаешь! Если… Если решишь помочь мне!

Ромей задумался, и Эльвёр затараторила с жаром:

– Я свободная женщина, люди Харальда похитили меня, конунг шлет меня в Миклагард, просто чтобы отомстить за то, что я ему отказала!

– Ну и задачку ты мне задала… – молвил Николай. Нахмурившись, он тряхнул головой: – Ладно! Что я теряю? И – молчок!

Тут как раз сосед ромея, что греб с другого борта, вернулся к себе на скамью и пристроился подремать. А Эльвёр крепко сжимала кулачки, надеясь и трепеща: только бы все удалось!

* * *

Поздно вечером, когда караван причалил у деревни, жители которой промышляли тем, что принимали на постой купцов, местные рыбаки недосчитались одной лодки. А гребцы с кнорра не заметили, что один из них пропал.

«О боги, помогите Николаю! – заклинала Эльвёр. – И ты, распятый бог, – он молится тебе, я знаю! – ты тоже помоги ему!»