Тень воина - Александр Прозоров Страница 30

— Я думаю, дней через двадцать, — ответил ведун. — Пусть лед нормальный на реках встанет, а то одна шуга плывет.

— Мы придем, Лабута, — пообещал селянин. — Мечом отца своего клянусь, придем!

— Мы будем ждать, — ответил бортник, кивнув Диру и пуская своего скакуна дальше по тропинке.

А Середин произвел в уме нехитрые подсчеты: с двух селений вместо ожидаемых шести десятков ратников явится, в лучшем случае, всего один. И арифметика такая отнюдь не в пользу селян. Хотя, конечно, всё еще только начинается…

По огибающей тын тропке путники помчались дальше, миновали поле, нырнули под кроны лиственного леса, а когда километров через пять выехали из него, то увидели впереди деревеньку из пяти изб, сгрудившихся на пологом взгорке. Из труб домов тянулся неторопливый дымок, хорошо слышно блеяла скотина.

— Неужели сюда душегубы не дошли? — удивился Лабута, оглянулся на мальчишку, постоянно отстающего на сто-двести метров, и перешел на рысь.

Всадников заметили, у околицы их встретили двое мужиков с копьями.

— Здрав будь, Ростислав! — поклонился одному из них бортник. — И тебе здоровья, мил человек, — поприветствовал он второго. — Я вижу, беда до вас не дошла?

— О чем молвишь? — не поняли мужики.

— Половцев видели? — встрял в разговор Середин.

— Видать видели, — согласился тот, которого звали Ростиславом. — Мы как дым за лесом увидали, так сразу неладное почуяли. Ну, добро, скарб всякий в телеги погрузили, баб, детей скликали, да в чащу и ушли. Я доглядывать остался. Половцев чуть менее полусотни примчалось, меж домов погарцевали, поняли, что нет никого, да и назад подались. Мы от греха пару дней переждали, а опосля назад вернулись.

— Повезло, — кивнул Олег. — Вас, стало быть, не коснулось. А многие и добро, и родичей, а то и живот потеряли. Посему надумали мы, как лед встанет, до степняков с ответным визитом идти. Составите компанию?

— То покумекать надобно, — переглянулись мужики, и Ростислав закончил:

— Дело, конечно, хорошее. Да и делать зимой по хозяйству почитай что нечего. Я так мыслю, найдутся у нас охотники. За всех ручаться не стану, но человек пять-шесть приведу.

— Тогда ждать будем, приходите. — Ведун развернул гнедую. — Удачи вам.

Малюта еще только нагонял своих старших спутников, покачиваясь в седле, и Олег вдруг понял, что мальчишка спит! Нагло «давит клопа», никак не интересуясь происходящим. Лабута, проезжая мимо, прихватил поводья его кобылки, потянул за собой. Лошадь послушно крутанулась на месте, и…

— А-а-а!!! — От резкого поворота Малюта потерял равновесие и смачно шлепнулся в траву. Тут же вскочил, ошалело крутя головой и ловя правой ладонью рукоять ножа.

— Садись на коня, чмо! — укоризненно покачал головой ведун. — Смотри, жизнь свою проспишь.

Не дожидаясь, пока великовозрастный оболтус поймает стремя, Середин потрусил дальше по тропе. Рыжебородый Лабута чуть задержался, наблюдая за мальчишкой, потом нагнал ведуна и поехал рядом:

— Теперь понятно, почто они мельницу не пожгли, сказал он. Боялись, что, дым увидемши, все округ встревожатся.

— Это точно, — кивнул Олег. — Вообще, на войне селения редко жгут. Коли перед штурмом зажжешь — без добычи останешься, сгорит всё. Коли взял да дальше идти намерен — так дым далеко окрест всем людям сигнал об опасности даст. Разве только домой когда собираешься, можно и побаловать, коли не лень. Да ведь и то — возиться надобно… — Ведун оглянулся: — Ну, забрался, чудо в перьях?

— Зря ты так, хороший он парень, — вступился за Малюту бортник. — Это по хозяйству дворовому у него всё никак не склеивается. А коли в лес али на реку попадет, так цены ему нет. Руками голыми рыбу поймать способен, тропы звериные как носом чует, дупла пчелиные тоже… Ну, не лежат у парня руки к сохе да топору, что же теперь поделаешь?

— Оскопить, — предложил Олег.

— Почему?! — опешил бортник.

— А как же он детям дом срубит, печь сложит, сарай поставит, коли руки к топору не лежат? Пусть уж лучше и не будет их совсем.

— Нет, ну, такое дело любой дурак смастрячит, — возмутился Лабута. — Ну, не за два дня он пятистенок поставит, а за три — что с того? Оскоплять-то зачем?

— Да не пугайся ты так, пошутил я, — усмехнулся ведун. — Только всё едино мужик любое дело, коли доведется, исполнять должен. А лежат руки, не лежат… Где он там? Этак мы до темноты никуда не поспеем. Малюта, не отставай!

И Середин опять перешел на рысь.

— Что там дальше, Лабута? Стежки и Козлов, кажется?

К Стежкам они подъехали задолго до сумерек. Какова из себя деревня, Олег так и не увидел, поскольку ее огораживал высокий частокол. Причем, в отличие от предыдущих селений, здесь в тереме над воротами восседал плечистый и брюхатый мужик с рогатиной, а чуть дальше, на равном удалении вдоль стены, были видны еще три точно таких же навеса для стрелков. Правда, пустые.

— День добрый, хозяева, — крикнул снизу Олег. — Половцы до вас дошли али раньше остановились?

— Дошли, — довольно сообщил мужик. — Как дошли, так и ушли. У нас малой их еще у мельницы заметил да копешку сена подпалил. Мы и затворилися. Пытались степняки к вратам с пороком подойти да арканы свои покидать — да токмо мы их сулицами да стрелами отогнали. Они, душегубы, стрелы метать пытались, да токмо и мы в этом деле не лыком шиты. Може, задели кого, а може, спужались они, что крови много прольют. Мы-то за себя встали прочно. Ну, и подались они дальше. Добра у них, однако же, повозок полста, коли не больше. Видать, награбили, гады болотные. Да еще Козлов разорили, твари гнусные. Там, видать, дыма не заметили, а стены у них и вовсе нет. Шесть дворов всего — где им тын потянуть? Ну, и не успели в лес убечь. Видели мы, как их назад за телегами гнали. Видать, хазарам продадут тати.

— Что же не отбили своих?

— Куда нам, тремя десятками мечей на орду такую кидаться? Половцев, мыслю, сотни две собралось, не менее.

— Проклятье… — покачал головой Середин. — Слышь, ратник. Мы сами из Суравы будем. Задумали в степь с ответным визитом сходить, как лед на реке встанет. Вы как, с нами пойдете родичей своих из полона выручать али за тыном отсиживаться останетесь?

— С Суравы? — переспросил мужик. — То-то мне борода рыжая знакомой показалась! Никак Лабута-бездельник?

— Сам ты бездельник, жирдяй, — обиделся бортник.

Мужик довольно захохотал:

— Вижу, свои. Токмо ныне у нас все настороже, ворота и днем открывать опасаются. А про задумку вашу я на сходе замолвлю словечко. Глядишь, и придем.

— Значит, в Козлове нам делать нечего, — сделал вывод Середин, когда они отъехали от поселка. — Нет его больше. Итого… Три десятка мы сами, от Суравы, выставим, еще три десятка из Стежков будет. Итого, мы имеем чуть более полусотни ратников. Супротив двухсот. Этак из нашего похода ничего, кроме самоубийства, не получится.