Трельяж с видом на море. Тайна зеркала - Вера Чиркова Страница 3

Нервно сглотнув, поднял глаза к маленькому окошку над кованой узкой дверцей и дрожащим голосом произнёс:

– Мы это… охотники. А он нас это… поймал.

Костя расслышал в этом сбивчивом объяснении стремление слукавить и попытаться показать себя обиженными, вот и тюкнул по облюбованной щиколотке чуть сильнее.

– Мы признаём свою вину! – внезапно отчаянно закричал бандит. – И просим о справедливости! Только избавьте нас от этого демона!

Ах ты гад, обозлился Костя на подлеца, справедливости он просит! А про то, что висящий у него за спиной мешок до сих пор сочится кровью и там кто-то шевелится, забыл?

Он собирался отвесить негодяю ещё один заслуженный пинок, но тут раздался визгливый скрип, и дверца поползла вверх.

«Ну, посмотрим, какая здесь у вас справедливость!» – входя вслед за пленниками в длинный и узкий проход, напрягся парень, всё равно отступать уже поздно.

Да и не прожить ему в этих местах в одиночку – рассмотрел по пути огромные царапины на неохватных деревьях, росших у подножия скал. Страшно даже представить, какие звери могли их оставить!

В конце прохода открылась вторая дверь, и за ней незваных гостей уже ждали. Крепкие парни в кожаных штанах и куртках, усеянных металлическими бляшками, державшие в руках вовсе не бутафорские мечи, ловко оттеснили Костю от его пленников. В ответ на их многозначительное помахивание остро наточенными железяками парень улыбнулся как можно дружелюбнее и шире и поднял перед собой раскрытые ладони, лишённые какого-либо оружия.

Старший из воинов внимательно оглядел «демона», одетого в скудные и просторные, явно с чужого плеча, тряпки, и скептически усмехнулся. Несмотря на высокий рост и довольно широкие плечи, парень был худ просто до неприличия. И только последний глупец поверит, будто этот сопляк сумел поймать самых наглых и дерзких контрабандистов приграничья. А уж тем более в то, что он – демон.

Стало быть, двое висельников измыслили нечто особо дерзкое и подлое, но пока не догадываются, как им не повезло. Вчера вечером в крепость прибыл сам господин комендант, вместе с детьми совершающий инспекторский рейд по крепостям приграничья. Вот ему и судить, кто тут жертва, а кого спасать. Если, конечно, нужно спасать.

– Кто ты? – спросил командир у худого «демона», невольно отвечая на его широкую улыбку, и снисходительно усмехнулся. Придумают тоже, дураки, – демон! А того не знают, что настоящему демону улыбнуться даже в голову не придёт! Говорят, они вообще не умеют смеяться!

– Стан. – Взять своим именем ник основного перса из любимой игры Костя решил ещё по дороге.

Всё равно на Константина Запольского он сейчас похож, как мартышка на слона. Глазами.

Зато всплыла в памяти прочитанная где-то информация про табу на разглашение данного при рождении имени. Вроде есть у отсталых народов такое поверье, что, сохраняя имя в тайне, тем самым бережёшь свою духовную свободу.

– Откуда ты?

Стан сделал виноватое лицо и пожал плечами. Потом спохватился и на ломаном языке сообщил:

– Далеко.

Взгляд командира сразу посуровел, и он задумался было о правдивости сделанного бандитами заявления, но его размышления прервал раздавшийся сверху строгий голос:

– Что тут происходит?!

А затем с крутых ступенек высокого крыльца легко сбежал крепкий мужчина средних лет в сопровождении пары хорошо вооружённых воинов и двоих молодых парней в лёгких кожаных доспехах.

«Видимо, это босс, – сообразил Костя, – вышел на утреннюю разминку».

– Пришли вот…

Почтительно рассказывая пришедшим в подробностях, как заметил плетущихся по тропе людей, командир снова видел поразившую с первого взгляда картину: двое вооружённых контрабандистов, известных ему под кличками Бык и Увалень, бредут по тропе, склоняясь под тяжестью поклажи, а сзади упруго шагает, помахивая прутиком, вот этот худосочный парнишка.

– Имя? – В глазах пристально уставившегося на него мужчины Костя не увидел ни подозрения, ни недоверья, потому и решил начать игру в искренность сначала.

– Стан.

– Откуда?

– Не знаю. – Против воли парня в его голосе проскользнула тоска.

– Когда очнулся? – Неужели этот высокий светловолосый человек с умными серыми глазами что-то знает о появляющихся ниоткуда людях?!

– Ночью.

– Где?

– В болоте. – Слова получались все более членораздельными. – А где, не помню.

– Какой предмет ты брал с собой? – заинтересовался допрашивающий и, увидев растерянный взгляд, пояснил. – Его нельзя потерять.

«А штаны – можно?» – хотел съязвить Костя, но передумал. Хорошее отношение нужно ценить, не факт, что он встретит тут много таких понимающих аборигенов.

Просто для проформы сунул пальцы в маленький кармашек боксёров и изумлённо замер, нащупав небольшую пряжку.

– Вот, – протянул он её аборигену на ладони.

– Спрячь, – не сумел скрыть разочарованного взгляда тот. – Это символ твоего основного таланта.

Костя скептически повертел в руках пряжку и сунул назад. Непонятные у них тут правила. Помнил он, конечно, написанные в той бумаженции странные слова про предметы, символизирующие любимые занятия. Вот только не придал им особого значения. Просто взял те, какие под руку попались, выбирая помельче, чтобы карманы не оттягивать.

Теперь-то Косте вспоминается, что вторым предметом был медиатор, а третьим – помятый наконечник от стрелы, хотелось ему одно время заниматься стрельбой из лука, да тренер не выразил никакого энтузиазма. Но вот понять бы ещё, куда этот проклятый наконечник исчез?

Хотя приходит в голову одна мысль: если сам он стал таким худым, а одежда не изменилась, то вполне возможно, лежат сейчас его джинсы на дне того болота. Ведь выдирался же он в темноте из чего-то липкого, когда искал берег?

– Господин комендант, взгляните! – отвлёк Костю взволнованный голос немолодого воина, разговаривавшего с ним вначале.

Невольно заинтересовавшись, Стан шагнул ближе, и никто не стал ему препятствовать. Стало быть, «господин комендант» был тут большим начальником, раз его мнение даже не оспаривалось.

Увиденное потрясло Костю до глубины души. Он даже зубами скрипнул от злости. Знал бы заранее, кто именно находится в мешках, – утопил бы обоих негодяев и ни секунды не пожалел.

На окровавленной шоколадно-пятнистой шкуре лежало четверо крошечных, едва разлепивших глазки зверёнышей. Они испуганно жались друг к дружке и слегка походили на очень крупных котят тёмно-серого, почти чёрного цвета. Самый маленький показался Косте особенно жалким, а присмотревшись внимательнее, он заметил на плече котёнка кровоточащую царапину.

В порыве сострадания парень шагнул вперёд, присел на корточки и бережно взял малыша в руки.