Замок пепельной розы. Книга 2 - Анна Снегова Страница 29

Со вторым, обручальным, справиться оказалось намного сложнее. Пальцы дрожали, быть может поэтому тонкий золотой обод никак не хотел сниматься. Но моя решимость была сильнее.

Воспоминания острыми шипами впились в сердце. Наша свадьба — и мой путь к нему по дороге из пепла. Пророческий путь. Я ведь знала тогда, сколько боли принесёт мне наш недолгий брак! Но как мотылёк на пламя летела вперёд, где-то в самом тайном уголке души храня надежду — надежду, что на этом пути из пепла меня подхватят его руки и помогут идти. Что мы преодолеем его вместе, как это было в день нашей свадьбы.

Не вышло.

В моей жизни словно кто-то выключил свет. И стёр все краски.

Только серый пепел, и нет рядом сильной руки, на которую я могла бы опереться. Я снова одна.

Чемодан оказался слишком тяжёлым для меня, и я оставила бредовую идею взять все свои вещи. Кое-как завернула в одну из нижних юбок самое необходимое. Заледеневшие ноги, которых я почти перестала чувствовать, напомнили о том, что где-то под диваном должны быть туфли.

Хотя бы в этот раз я отправляюсь в путешествие не босиком и одетая.

Видимо, всё-таки поумнела.

Уже у самой двери вздрагиваю и снова возвращаюсь к столу. Кажется, мне слишком сильно не хотелось это делать, раз я забыла самое главное.

Снова беру перо и решительно вписываю в пустую строку свидетельства завтрашнее число.

— Без приказа Его сиятельства не могу закладывать карету…

Кучер артачится. Он единственный из всех слуг не был отпущен герцогом из Тедервин на «выходные». Всё-таки у хозяев Замка всегда должна быть возможность его покинуть на случай экстренной ситуации. Моя именно такая.

Включаю «герцогиню». Пока у меня есть полное право. Я предусмотрительно выбрала завтрашнее число. Не сегодня. Сегодня я ещё могу приказывать.

— Как герцогиня Морриган я требую к себе почтительного отношения. Немедленно выводите лошадей.

Папа говорил, что лучше всего слушаются тех, кто говорит тихим уверенным голосом — люди невольно напрягают слух и потому с большим вниманием относятся к сказанным словам. К тому же человек, за которым реальная власть и сила, не будет повышать голос, чего-то громко требовать, кричать и топать ногами. Окружающие «считывают» такое интуитивно.

Кучер — жилистый и слегка сгорбленный мужчина средних лет с седыми бакенбардами и красным, видимо от возлияний в долгие периоды ожидания, лицом. Умолкает, бросив на меня острый взгляд, и в конце концов подчиняется. А что ему ещё остаётся делать? Я немного расслабляюсь, отрешённо наблюдая за тем, как он долго и старательно запрягает коней в ту самую карету, в которой мы прибыли сюда с Дорном. До моего сознания долетают лишь обрывки его бурчания.

— …И почему этим господам вечно не живётся спокойно!.. Молодые, здоровые, денег куры не клюют, им бы в потолок плевать, да деток рожать… Так нет, и эта туда же… Хозяин тоже ни свет ни заря разбудил, лошадь ему подавай… И ведь говорю я ему, туман как сметана густой, и лошади ноги переломаете, и себе шею… не слушается! Упрямый. Вот как вы… прямиком в туман и ускакал! Без плаща, да без головного убора… в эдакий холод… А сейчас там и вовсе подморозило, скользко, а подковы летние, без шипов… Своих-то девочек я перековал уже, а господского коня без повеления не трожь…

Бурчание слилось в один неразборчивый гул, который я едва разбирала через звон в ушах.

Я не стала переспрашивать, зачем Дорну понадобилась лошадь. Это не моё дело. Больше не моё.

Я села в карету, она тронулась плавным ходом.

Под цокот копыт сознание начало сползать в сон, больше похожий на оцепенение.

Как-то я слышала на светском рауте, в легкомысленной салонной болтовне женщину сравнили с драгоценным сосудом, который наполнен светом любви. И мол, именно женщина отвечает за счастье в семье. Она должна наполнить мужчину, а если любви нет, значит плохо наполняла. Я всегда слушала и втихомолку, чтоб не обидеть остроумных светских львиц, недоумевала — что за волшебный свет такой, и почему этот сосуд положен только женщинам, и отчего он получается у них какой-то бездонный. Мужчине его и наполнять, получается, не надо. И сколько бы женщина ему на голову не наливала, у неё снова всё прибывает и прибывает. Самовосполняющийся какой-то свет.

Может, они и правы. И в каждой из нас действительно сокрыт волшебный сосуд.

Но теперь я знаю кое-что ещё, о чём не рассказывали досужие сплетницы.

Даже если твой сосуд и впрямь бездонный, а свет в нём волшебным образом зарождается снова и снова, и чем больше даёшь, тем больше остаётся, как в сказке…

Но если твой мужчина не будет нести тебя бережно в руках, если станет ронять твой сосуд, если начнёт по нему бить… Чем крепче ты, тем дольше выдержишь, конечно.

Но в конце концов через трещины утечёт даже самый бесконечный свет.

Прислонившись плечом к оконной раме, я равнодушно смотрела сквозь снегопад, как уплывает и медленно скрывается из виду пепельно-серая громада Тедервин.