На лезвии любви - Карина Искра Страница 29

– Раскомандовался, – хрипло отозвался Генри, с вызовом глядя в глаза спасителя. – И без тебя знаем, что делать!

– Давайте просто уйдем отсюда, – попросила Марианна, не в силах выслушивать подобные пререкания. Пока она поднималась и возвращала рюкзак на место, старалась не смотреть на Бродерика.

...Где-то час назад на этом самом месте, на стыке трех домов, среди высоких деревьев, они с Генри хотели развести костер. Уже было начали расходиться, чтобы насобирать хворост, как их атаковали.

И вот теперь нужно искать новое место для привала.

Трое молча и настороженно брели вперед, по заросшей травой улочке, прислушиваясь к постоянным шорохам и звукам со всех сторон. Бродерик, махнув рукой, повел команду за собой в следующий переулок. На мужчине был камуфляжный костюм, штаны заправлены в резиновые сапоги, болотного оттенка рюкзак мерно подпрыгивал при ходьбе. Марианна поймала себя на том, что не следит за безопасностью, а сонно залипает на идущего впереди дядю.

Некогда аккуратный переулок, ныне заросший травой, кустами и деревьями, закончился очередным стыком коттеджей. Между домами были просветы, в которых теснились могучие стволы ясеня, дуба и каких-то мутировавших высоченных берез.

– Я разожгу костер, и только потом мы поищем хворост, – тихо предупредил Бродерик, снимая рюкзак и копошась в нем. Вытащил пару книг и какие-то деревянные узкие брусочки. Принявшись за костер, он предоставил Генри и Марианне возможность охранять его, что сероглазый воспринял с явным неудовольствием. Но промолчал.

Когда пламя занялось, Бродерик отрывисто попросил:

– Найдите в пределах видимости все, что может гореть.

И вот уже совсем скоро огонь грел и защищал путешественников, уютно потрескивая и окутывая мир запахом дыма.

Вечерело. Сумрак поселился в кроне деревьев, постепенно укрывая и нижние земные этажи. Рюкзаки были распакованы, палатка – поставлена. Марианна искоса посматривала на Бродерика, даже не думающего обустраиваться на ночлег, и сконфужено думала, что ситуация ну очень неловкая. Тем временем Генри присел рядом с девушкой у костра, обнял ее и тихонько спросил:

– Ты как?

– В порядке, – еле слышно ответила подруга. – Тебя же ранили? Дай посмотрю.

– Ерунда, царапина. Залил антисептиком и забинтовал. Но, – и парень носом потерся о щеку девушки, – мне приятна твоя забота.

– Ясно, – чуть отстранилась Марианна, невольно бросив взгляд на Бродерика. Его лицо, повернутое к костру, казалось равнодушным, однако пляска пламени создавала на нем ощущение постоянно мелькающих масок с самыми разными эмоциями. Интересно, о чем он сейчас думает?..

– Помнишь, Марианна, ты спрашивала, что имел в виду доктор Тейлор, уходя из моего кабинета? – вдруг разлепил губы объект ее пристального внимания, и девушка покраснела. Вспомнились все последующие за этим события, внутри стало жарко.

– Помню...

– Он все-таки рассказал, – повернулся к ней Бродерик, оглушая, сбивая с толку своей счастливой улыбкой. Почему он так доволен?!

– И что же он имел в виду? – прервала томительную паузу Марианна, вдруг ощущая, как на коже поднялись волоски. Мужчина так смотрел на нее... Волнующе. Радостно. Безудержно тепло.

Не скрывая своих чувств.

– Может, ты оставишь нас в покое? – недовольно произнес вдруг Генри, прижимая подругу сильнее, демонстративнее. – Спасибо, конечно, за своевременную помощь, но, думаю, мы больше в твоем присутствии не нуждаемся.

Бродерик смотрел только на нее, и Марианна тонула в голубых озерах, с нетерпением ожидая ответ. Мужчина, закусив губу, уточнил:

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Зачем ты это спрашиваешь? – пересохшими губами спросила девушка, испытывая резкую горечь от невозможности сказать правду. Нельзя обнадеживать...

– Чтобы понять, насколько я ценен для тебя сам по себе, не глядя на возраст, положение, состояние... Родство.

– Какое это имеет значение? – прошептала Марианна, чувствуя, как слезы затуманивают взор. Хватит напоминать о больном! Зачем, зачем ты это говоришь, жестокий человек?!

– Потому что... – хрипло начал Бродерик и, прокашлявшись, как-то робко договорил. – Оказалось, что я не твой дядя.