Товарищ Гитлер. Повесить Черчилля! - Герман Романов Страница 27

Нечего им посылать!

Тут думать нужно, как в Канал влезть, что под зонтиком люфтваффе находится, а не о том, как награбленное вернуть. Слишком велика империя, и какой бы у нее ни был большой флот, но удержать весь океан он не в состоянии. Тем паче когда сейчас решается судьба самой метрополии. Нет, ничего британцы не предпримут, а янкесам месяц нужен, а то и больше, чтобы раскачаться. Да и подготовка должна быть серьезная, и общественное мнение подготовить, куда ж за океаном без этого. Так что пара месяцев у генерала Дитля есть, чтоб остров в крепость превратить.

Защищать Исландию нужно до упора, бросив немалые силы и построив там полдесятка аэродромов как минимум. Потому что это заноза, нет, целый гвоздь, вбитый по шляпку в американскую задницу. Не смертельно, но жизнь качественно отравит!

— Немедленно радируйте адмиралу Лютьенсу мою самую искреннюю благодарность. И от имени всего немецкого народа. Да-да, именно адмиралу, он заслуживает этого чина. Это за потопление «Рипалса» и уничтожение английской эскадры. А за успешный десант на остров…

Андрей задумался на минуту, пробежался по кабинету, принимая решение. Остановился возле стола и заговорил торжественным голосом, радость от такой морской победы переполняла эмоции:

— Генерал-адмирал Лютьенс заслуживает Мечей к Рыцарскому Железному кресту. И более того, я назначаю его новым командующим кригсмарине. Он этого достоин. Не так ли, фельдмаршал?

— Так точно, мой фюрер! — Геринг просиял, будто его самого только что наградили. «Вот только куда ему награды вешать, разукрашен как новогодняя елка, мест на мундире нет. Может, в рейхсмаршалы его произвести, крутой чин, вроде генералиссимуса. Таких в Германии вроде парочка была, вряд ли больше. Толстяк доволен будет, да он этого и заслуживает».

— И вас благодарю, мой дорогой Манштейн!

Андрей повернулся к генералу и бросил на него такой многообещающий взгляд, что тот вытянулся, как юнкер, с вожделением ожидая, что фюрер ему что-нибудь пожалует. Вот только у Родионова имелись совсем другие планы, раскрывать которые он не торопился.

— Давайте, господа, выпьем по рюмочке, отметим столь славную победу нашего флота. Прозит!

…Сон был прерван самым бесцеремонным образом — сильная ладонь тряхнула его за плечо.

— Мой фюрер!

Встревоженный голос Шмундта нагло влез в сон, и на самом интересном месте. За эти дни Андрей привык к бессонным ночам и дремотному состоянию днем, когда сон прямо накатывал на глаза. Но бодрился перед всеми, призывая отдавать все силы на победу рейха, хотя делать это в возрасте, перешагнувшем пятидесятилетий рубеж, было нелегко.

— Скверные новости…

Лондон

— Прах подери!

Злое ругательство Черчилль приберег для самого себя. Он ошибся, и теперь за эту его оплошность может расплатиться империя, служению которой сам отдал свою жизнь.

Танки 1-й дивизии нужно было бросать в бой немедленно, и всей массой, дабы уничтожить врага в наиболее опасном и узком месте, где пролив Па-де-Кале можно пройти за несколько часов даже на самой тихоходной барже. Однако он придержал одну бригаду, отправив тяжелые «Матильды» на запад, где немцы высадили наиболее опасную, как ему показалось тогда, группу Гота. Но это был обман, вместо удара серпом, как думалось несколько дней назад, пытаясь предугадать действия противника, «боши» просто нанизали южное подбрюшье на острые «вилы» танковых групп, ударив с запада и востока.

Его собственные ошибки оказались бы не столь существенными, если бы флот разогнал снующие по Каналу немецкие суденышки. Но могучие линкоры и крейсера, на которых всегда зиждилось могущество империи, оказались совершенно беззащитными перед угрозой с воздуха.

— Годдем!

Черчилль выпустил клубок сигарного дыма — разве можно было представить в ту войну, что неуклюжие полотняные этажерки превратятся в хищного зверя, смертельно опасного для любого корабля. И вот здесь не его просчет, тут фатальную ошибку, недооценив грозного противника, сделали их лордства, по заказу которых на британских верфях были построены заведомо ослабленные крейсера и линкоры.

Все корабли Его Величества оказались плохо вооруженными даже против единичных атак малых групп, что впервые продемонстрировали германские самолеты в Норвежской операции, искалечив тяжелый крейсер «Лондон». А против массированных атак авиации, как показали вчера немцы, бросив в бой полторы сотни самолетов, не устоит даже эскадра из трех линкоров, пяти крейсеров и почти двух десятков эсминцев.

И вместо того чтобы пройти в пролив и смести шквалом снарядов с поверхности моря всех немецких недомерков, флот, как трусливая шавка, убрался в базы, как в будку, где начал зализывать раны. Осталась всего одна надежда, единственная…

— Сэр! — Радостный выкрик адъютанта, столь не свойственный этому всегда сдержанному офицеру, истинному джентльмену, вывел Черчилля из мрачных раздумий. Руками именно таких сынов отечества создавалась самая великая империя мира. Сэр Уинстон поднял голову, и радость неожиданно разлилась по телу, как добрый бокал шустовского коньяка.

— Получена радиограмма от адмирала Соммервилла! Соединение «Н» прорвало западное заграждение, и сейчас линейные крейсера «Худ» и «Рипалс» прорвались в Канал. Их сопровождают тяжелый крейсер «Норфолк» и семь эсминцев. Потеряли на минах…

— Прах подери, не о потерях речь! — неожиданно взорвался Черчилль. Он надеялся на идущую от Гибралтара эскадру, которая перетопила «лягушатников» в Алжире в начале июля, и правильно сделала — нечего им предавать Англию, и тем более их линкоры могли попасть в руки немцев.

— Они уже топят огромный конвой, сэр! А потом пройдут по проливу, сметая все на своем пути. Они… — Офицер запнулся и произнес явно свои слова, которых просто не могло быть в радиограмме: — Сделают нечто похожее на волка, который забирается в овчарню, сэр!

Черчилль с превеликим облегчением вздохнул, выронив из губ потушенную сигару. Его последний джокер выскочил на стол в самый нужный момент и смешает противнику всю партию. Нет, грешно сомневаться в божественном провидении, которое всегда оберегало берега благословенного острова от захватчиков. Как шторм разметал «Непобедимую армаду», так линкоры Соммервилла сметут все на пути. А десанты, оставшиеся без подкреплений, рано или поздно будут уничтожены.

— Моя молитва была услышана!