Снежная роза для Нелюдимого - Властелина Богатова Страница 27

Ну, Хиодхон, попадись ты мне только!

Я сжала кулаки, не зная, куда выплеснуть свои чувства – злость и дикое волнение. Готова была крушить всё.

Фамильяр будто услышал мои мысли. Камердинер вошёл в дверь.

Я бросилась на него, но внезапно моя кисть застыла, будто запястье сковала чья-то невидимая пятерня. Я округлила глаза, испытывая самый настоящий испуг.

– Что? – нахмурилась, дёргаясь. – Что это? А ну отдайте мою руку! – сделала попытку вырваться, но не вышло.

– Отпущу, когда успокоитесь. А собственно, что вас так взволновало? Ведь всё идёт по нашему плану.

– По плану? По какому плану?! Сначала эта дурацкая затея с ногой, потом бессмысленное мельтешение перед глазами. Думаете, он поверил?

– Думаю, да, вы же до сих пор здесь, а не на улице. Кстати, вы поговорили?

– Сначала отпустите.

На лице Хиодхона возникло сомнение, а потом он задумался. Мне уже хотелось его не то чтобы побить, а покусать. Хватка вдруг ослабла. Я торопливо встряхнула кистью, восстанавливая её чувствительность.

– Думаете, я собиралась и впрямь ударить?

– Не сомневаюсь.

Я сузила глаза в ярости. А, впрочем, пусть остерегается. Себя я в обиду не дам.

– Я с ним не поговорила, потому что его мысли заняты другим. Точнее, другой. Рузлокк ездил на встречу с Легайн.

– Поэтому вы так разозлились?

Мои ноздри гневно вздрогнули, но Хиодхон и бровью не повёл. Он оставался таким невозмутимым, будто был уверен в этом. Это действительно выводило из себя.

– Я отказываюсь от этого! Не приближусь к этой глыбе льда ни на шаг.

Хиодхон приподнял брови: хоть одна эмоция на его лице.

– Вы хотите расторгнуть наш договор? Очень жаль, а я к вам, между прочим, с хорошими известиями.

– Правда?!

Моя радость была настолько бурной, что я снова бросилась к фамильяру, но вовремя себя остановила, стараясь держать в руках.

– Правда. По сути, ваша проблема решена, – медлил с ответом Хиодхон.

– Что? Что вы узнали?

Фамильяр полез во внутренний карман жилета и изъял какую-то бумагу.

– Это. Договор вашей тёти с одним очень влиятельным господином, пожалуй, настолько влиятельным, что мне лучше бы не трогать эту ценность. Но надеюсь, вы всё оставите в секрете и не сдадите меня. Мне, конечно, волноваться нечего, но все камни полетят в моего хозяина, что очень нежелательно.

– Вы хотите сказать, – я не верила своим ушам, – что этот документ…

– Да. Вы можете пойти с ним прямиком в прокуратуру, а можете этого не делать, достаточно заявить о нём вашей опекунше, разумеется, предоставив копию. Она сама отстанет от вас, как и претендент на вас.

Я сделала шаг, чтобы взять бумагу и убедиться собственными глазами, потому что разум отказывался верить в такое везение. Но фамильяр поднял руку и улыбнулся.

– Я не договорил.

– Да, да, разумеется, говорите, говорите, пожалуйста.

Волнение охватило меня с такой силой, что я потеряла всякий контроль.

– Я не могу вам его отдать сейчас.

– Что?? – вскинула взгляд, недоумевая.

– Простите, пока не могу, вы ведь ещё не выполнили свою часть договора.

– Я сделала всё, о чём мы договаривались, чего ещё вы хотите? Ваш господин ни за что в жизни не изменится, если вы эту цель преследуете. И ваши попытки увести внимание Анрида Рузлокка от госпожи Легайн тщетны. И, я так подозреваю, они неплохо провели время. Боги, чем я вообще занимаюсь, – чуть подняла подол платья, выставляя вперёд ногу, совершенно здоровую, между прочим, – ни одна уважающая себя леди на это не согласилась бы.

– Значит, я ошибся в вас, – он сжал бумагу и вознамерился спрятать её обратно. – Верну её, пока хозяин не хватился.

– Нет! Стойте! Стойте! – я бросилась к нему, схватив за руку. – Что вы делаете?

Фамильяр перевёл на меня вопрошающий взгляд.

– Подождите, зачем же делать такие поспешные выводы. Мне что, теперь нельзя высказать своё мнение о вашем плане?! Который провален с самого начала. Ваши методы плохо работают, уж признайте, так я могу потратить полжизни на эту хмм… затею.

На лице этого негодяя-манипулятора появилась самодовольная ухмылка. Как бы мило я ни старалась улыбнуться, улыбка вышла кривой.

– Если моя провальная, то… – он наклонил голову набок, вдумчиво меня рассматривая, – то, может, у вас есть какие-то идеи?

Я скрестила руки на груди и приподняла подбородок.

– Но сначала вы мне скажите. Что конкретно вы хотите, господин высший?

Глаза фамильяра неожиданно вспыхнули зелёным свечением, что напомнило мне лишний раз, с кем я имею дело. Жутковато.

– Тогда слушайте, миледи.

Хиодхон смолк, заставляя окунуться в тишину.

– Моя цель защитить хозяина. Иветта Легайн – прямая угроза для его жизни. Нужно, чтобы милорд увидел это. Что она…

– Постойте, вы серьёзно? – не поверила своим ушам. – Это все ваши доказательства? Ваши догадки? Говорите конкретно, в чём её угроза и чем она может навредить Рузлокку. По мне, так это он представляет угрозу для любого, кто попадается в его окружение против его планов.

– Вы не поняли, – лицо фамильяра стало совсем уж суровым, заставив меня насторожиться. – Если я говорю «угроза», то это значит «смерть».

Я смотрела на фамильяра и пыталась понять.

– Откуда вам это знать?.. Хотя, с другой стороны, конечно, странно это всё. Что она до сих пор вьётся около милорда… – я вскинула взгляд на Хиодхона. – Связано это всё как-то со смертью старшего Рузлокка?

Хиодхон кивнул.

– Более чем. Я пытался узнать, но ей кто-то помогает, скрывает следы от любой магии, любого воздействия. Со стороны кажется, что её репутация безупречна.

– Но всё же, может… вы всё-таки ошибаетесь?

– Нет, ошибки быть не может. У меня есть доказательство.

– И что это?

Напряжение сковало всю меня, всё оказалось сложнее, чем я думала.

– В тот вечер, когда Бастион погиб в пожаре, на развалинах я кое-что нашёл. Сначала я думал, что Легайн вьётся вокруг господина, чтобы вынюхать о своей потере, но всё оказалось хуже.

– Постойте, вы Легайн обвиняете в покушении?

Скорее, я ожидала отрицательного ответа, но фамильяр кивнул.

– Если не она одна, то с кем-то. И, скорее, она связана с…

– С кем?

Хиодхон посмотрел на меня застывшим взглядом, будто сомневался, говорить или нет.

– Не могу пока сказать, я не смог это выяснить окончательно.