Ни слова о драконах - Ульяна Бисерова Страница 25

— Ты звала?

— Мой друг ранен, он умирает.

Гексула склонилась над Греем. Нахмурилась, провела смуглой тонкой рукой по его щеке.

— Красивый.

Гексула отстегнула маленькую фляжку, которая висела на поясе, и поднесла к его губам. Грей сделал несколько жадных глотков. Потом она отпила сама и обрызгала его лицо и рану.

— Теперь спи. Как попали в мой лес? — обернувшись, спросила она у Сашки.

Сашка сбивчиво рассказала о событиях последних дней и планах Леборхам убить наследника престола. В зеленых, как болотный мох, глазах Гексулы затаилась недобрая усмешка.

— Нет спасенья. Она найдет ребенка. И убьет. Она видит, слышит, чует. Не убежать. Но ты! Ты владеешь кольцом Ладмира. Почему боишься, почему прячешься? Бейся!

— Я… не умею, не знаю, как управлять его силой.

Гексула совсем по-птичьи прищелкнула языком.

— Иди в Запределье. Ищи Искобальда. Он укроет. Но иди одна. Ребенку нельзя. Смерть.

— Но как же я попаду в Запредельный мир?

— Ищи Три-Дерево. Верь кольцу. Оно укажет.

Судорожно вздохнув, Грей открыл глаза и попробовал приподняться.

— Лежи. Еще рано, — сказала Гексула, склонившись над ним.

Сашке показалось, что в ее голосе, где еще недавно звенел металл, послышалось журчание лесных ручьев, шепот листвы и щебет птиц.

— Оставайся. Здесь, со мной. Навсегда. Чтобы не стареть, не умирать, не печалиться, не помнить.

— Спасибо, — прохрипел Грей, отведя глаза. — Я выжил только потому, что помнил.

Усмехнувшись, она легко коснулась его лба.

— Никогда не держу против воли. Затоскуешь. Сам придешь. Как верный пес. Не сейчас. Но скоро.

Она вложила в его ладонь маленькую свирель, выточенную из светлого дерева.

— Зови. Из любой беды выручу. Моим станешь — навсегда прошлое забудешь, — сказала она, а затем исчезла, растворившись в прогретом солнцем, душистом воздухе.

— Как рука?

— Не болит. Вообще ничего не чувствую. Так странно.

— Давай помогу тебе подняться? — Сашка подставила плечо, и Грей, тяжело навалившись, поднялся на ноги.

— Грей, Леборхам не отступится, она в бешенстве из-за того, что нам удалось улизнуть из-под самого ее носа, и не успокоится, пока жив принц. Нужно где-то укрыться. Ты еще не крепко стоишь на ногах, и Дейзи больше нет.

— Соломинку легко спрятать в стоге, человека — в большом городе, а ребенка — в обители черных сестер.

— Что это за место?

— Там оказываются все бастарды и сироты, которым посчастливилось не умереть в придорожной канаве.

— Далеко это?

Древесные фейри, которые при появлении Гексулы притихли и попрятались, сейчас снова осмелели и обступили их плотным кругом, загалдели все разом, перебивая друг друга.

— Тутась близехонько, коли напрямки.

— Ежели кто короткий путь прознает.

— Не сворачивать, так и до темени поспеете.

— Вы покажете дорогу? — спросила Сашка.

Все фейри, как по команде, вытянули руки-сучья, и все — в разные стороны.

— Так куда же идти?

— А хоть за солнцем, хоть супротив. Все одно — кудысь хошь, тудысь и придешь. Место таковское.

Сашка вздохнула и подхватила на руки заметно потяжелевшего малыша. Он мгновенно уснул на ее руках. Как только полянка скрылась за стеной деревьев, их нагнал Альнус и сунул Сашке погремушку из бобового стручка и маленькую сушеную тыкву, в которой плескался нектар.

— Дитяте, — смущенно пробормотал он и прежде, чем Сашка успела поблагодарить, превратился в кустик ольхи.

Грей шел впереди, прокладывая дорогу через густые заросли папоротника, и с каждым шагом силы возвращались к нему. Когда они уходили с поляны, Сашка заметила, как он выронил свирель — не выбросил намеренно, не потерял, а просто равнодушно разжал ладонь, словно там был использованный трамвайный билет. Сашка подняла дар лесной нимфы и спрятала за перевязь, в которой несла спящего принца.