Мельранский резонанс - Ясмина Сапфир Страница 25

Я расстался с Миланой, вернулся в Кардиллар и отпустил такси.

Возвращаться домой не хотелось, ехать куда-то – тоже, и некоторое время я бесцельно бродил по ночному городу.

Смаковал воспоминания, погружался в них снова и снова. Пьяный от близости русалки, взбудораженный, сам не свой…

Губы все еще покалывало, в животе было тепло и щекотно, в паху – тяжело и горячо. Я шагал – куда глаза глядят – и думал о ней. Об удивительных, темно-карих глазах, с янтарными отсветами, огненных волосах, прямо как у мамы, гибкой фигурке. О том, как мы танцевали, и я прижимал ее, словно имел на это все права. В голову ударяло так, будто сильно перебрал, ноги сводило от желания. А я продолжал кружить Милану, кружить в такт музыке и совершенно терял контроль от того, как она позволяла вести, распоряжаться собой.

Карлиллар подмигивал мне тысячами разноцветных витрин, подглядывал за мной мириадами окон. Трехмерные рекламные плакаты куда-то зазывали, что-то предлагали, о чем-то информировали. В воздухе пахло ночной свежестью, немного листвой и ароматами из ближайших кафе. Сладкие, пряные, сытные, кислые, они смешивались в ядреный коктейль, и исчезали также быстро, как и окутывали.

Мостовые и асфальтовые улицы мелькали под ногами, устремляясь куда-то вдаль. А я продолжал шагать и вспоминать Милану. Не знаю, добрался бы я до границы города или нет. Может даже уткнулся бы в густой вековой лес, окружавший столицу, только внезапно тревожно присвистнуло кольцо-компьютер.

Я вздрогнул, словно очнулся, и в воздух выплыла эсэмеска от Ласилевса.

Хватило секунды, чтобы горло словно стянуло петлей, сердце забухало в груди какой-то бешеный и нестройный ритм, в желудке похолодело.

«Рас, Милану и еще двоих из карантинного центра похитили. Срочно прилетай ко мне».

Эти несколько фраз разделили мою жизнь на «до» и «после».

Я плохо помню, как вызвал такси, как летел через весь город, слушая молоты в ушах, ощущая себя беспомощным и злым, готовым рвать и метать.

Почему-то я даже не усомнился в том – куда же именно нужно ехать. Лас мог вызывать меня в больницу, в Черный Замок – а чем черт не шутит, вдруг они с Эйми еще там. Но я решительно приказал автопилоту:

– В родовое поместье Элдоров! И побыстрее.

Навстречу выплыло виртуальное: «Принято». Немного покрутилось в воздухе – на случай, если ночной пассажир не совсем трезв и не сразу разберет надпись – и исчезло.

Такси прибавило ходу. Несмотря на бешеную скорость, по сравнению с полетом в малиновом «истребителе» Эймердины, нынешний казался скучным и пресным. Мы строго следовали прямым, поворачивали только под углом, все время держались примерно одной высоты и встраивались в воздушную трассу так, что никто даже не замечал.

Наверное, поэтому, успокоение мне не грозило. Пульс взвился до небывалых высот, кулаки сжались так, что ногти расцарапали ладони, от зубовного скрежета передергивало.

Все, о чем я мог думать – моя русалка, в чьих-то явно недобрых руках! Конечно, недобрых, раз ее похитили! Добропорядочные мельранцы не крадут девушек по ночам! Приглашают в гости, просят о встрече. Воруют лишь те, у кого нечисто за душой, чьи намерения далеки от благородных.

Зачем я вообще ее отпустил? Надо было ночевать в центре! Меня наверняка пустили бы – для наследника клана Саркатта открывались и не такие двери.

Черт! Зачем я оставил ее одну? Мила же совершенно беспомощна в нашем мире, ничего не знает, нигде не ориентируется! Обмануть ее, похитить ничего не стоит! А я… я… Я просто дурак!

В ту минуту я и думать забыл, что карантинный центр – самое охраняемое место на Мельрании. И никто, даже я, даже все мужчины Саркатта не защитили бы Милану в эту ночь.

Я захлебывался воздухом, задыхался, словно глупая рыба, выброшенная на берег беспощадным штормом. Если бы сейчас меня о чем-то спросили, в ответ получили бы нечто бессвязное, несуразное или ругательное.

Невозмутимый автомат-пилот и не думал успокаивать нервного пассажира. Мы продолжали лететь по идеально гладкой траектории, почти не меняя скорости. И когда под машиной промелькнула грибная рощица с невысокими, косматыми деревцами, я едва дышал. Сразу за ней раскинулось небольшое поместье семьи Ласилевса.

Пятиэтажный, серо-голубой замок Элдоров размерами и убранством сильно уступал восьмиэтажному бежево-розовому особняку Саркатта. И возводили его мастера пониже классом. Резиденция родного семейства казалась высеченной из монолитной скалы – так здорово спрятали строители все до единого «швы» между камней. Вместо множества остроконечных башен с пестрыми «картинами» витражей замок Ласа мог похвастаться лишь куполом-крышей, с серебристыми узорами, похожими на тонкую вязь. Но стрельчатые окна, белокаменные мостовые от особняка к деревянным скамейкам и белокаменной же ограде ничем не уступали нашим.

Поместье Ласа, гораздо менее обширное, чем угодья Саркатта, тем не менее, дышало простором и свободой.

На тонком шпиле, в самом центре крыши трепетал настоящий мельранский раритет – военный флаг Элдоров.

Немногим знатным «фамилиям» удалось сохранить боевые знамена далеких лет, когда Мельранию рассекали границы десятков государств. И страны сражались друг с другом за лучшие земли, леса, поля, за богатство и власть над планетой.

С ярко-оранжевого стяга зорко смотрел вортус – темно-синяя хищная птица, похожая на земного орла, только раз в пять больше. Под ним сверкали серебристой краской перекрещенные натты – что-то вроде земных мечей, с широким, зазубренным лезвием.

Такси пошло на снижение, двери замка распахнулись, и меня предсказуемо встретили Лас и Эйми.