Безобидное хобби - Татьяна Андрианова Страница 25

Вот что ни говорите, а вампиров не люблю. Если бывает нелюбовь с первого взгляда, это она и есть.

Алази шел по коридорам долго, с энтузиазмом партизана, готового ради отечества завести ненавистных врагов туда, куда Макар телят не гонял. Коридоры оказались сплошь мрачными, неприветливыми и абсолютно одинаковыми, как барханы в пустыне. То тут, то там с потолка свисали живописные грозди паутины, придавая и без того непривлекательным каменным стенам оттенок запустения. Антисанитария расцветала буйным цветом. Иногда на пути встречались деловито спешащие куда-то по своим делам мыши. Если вампиры хотели поразить меня безумным количеством галерей и переходов, им это удалось. С другой стороны, ребята явно экономили на обслуживающем персонале, а зря.

Я, например, некромант и тоже навожу на местное население страх и ужас не меньший, чем кровососущие. К тому же с недавних пор клыкастые вовсю работали над положительным образом своего народа, включая как личное обаяние, так и многочисленные пьесы, написанные для простого народа в доступной для обывателя форме. Эти произведения играли многие знаменитые труппы страны явно с подачи клыкастых заказчиков, так как плата за вход взималась весьма умеренная и была вполне по карману многим. В отличие от вампиров, некроманты предпочитали тишь и уединение ночных кладбищ, что популярности, понятное дело, им не прибавляло.

Сюжет о невозможной любви прекрасной юной девы и не менее обворожительного, хорошо одевающегося, обеспеченного вампира, нежно и трепетно ухаживающего за смертной подругой, преданно стерегущего ее сон, охраняющего ее драгоценный покой от недоброжелателей и терпеливо читающего сборник сказок о милых котятах и щенках на ночь неизменно пользовался большой популярностью. Лично я в такое чувство со стороны нежити не верю. А другие пусть делают, что хотят.

Считайте меня наивной, но я раньше была убеждена, будто вампиры проживают исключительно в темных, сырых склепах. Там, подальше от посторонних глаз, проводят они ночи и дни своей долгой не-жизни. В это я верила так же свято, как жители Загорска, которые убеждены, будто у некроманта есть рога, хвост и копыта и иногда он крадет младенцев, чтобы сделать из них мини-зомби.

Как оказалось, местные вампиры предпочитали комфорт. Зал, в который после долгих блужданий в полутьме мы пришли, оказался относительно неплохо освещен многочисленными светильниками. Жаркий огонь пылал в камине, разгоняя далеко не летнюю прохладу подземелья. За это моя персональная благодарность кровососам. Признаться, прогулка в остатках халата, мало похожих на одежду, порядком выстудила весь организм. Несмотря на то что за стенами царила жара, лишь немного смягченная ночной прохладой, до зуда в ладонях хотелось погреть руки у горящего камина. Огонь бросал отблески на легкие, безумно дорогие драпри из эльфийского шелка, щиты с черной летучей мышью на кроваво-красном поле и девизами на древнем, забытом языке.

Он восседал на высоком стуле с резными позолоченными подлокотниками, словно король на приеме. Золотые кольца локонов ниспадали на белый атлас рубашки, длинные пальцы, унизанные массивными перстнями, спокойно лежали на подлокотниках. Когда-то давно в книге я прочла фразу: «Он был искушением для мужчин и женщин». До этого момента я понятия не имела, что это такое. Так вот, сидевший в роскошном кресле вампир был именно таким. Аристократичное лицо с высокими скулами, породистый нос, глаза такой глубокой синевы, что могли соперничать с сапфирами в его перстнях. В правом ухе гордо сверкал самый большой бриллиант, который мне доводилось видеть. Не то чтобы я была накоротке с ювелирными изделиями, просто и подумать не могла, что они бывают таких размеров.

Других вампиров я заметила не сразу. Да, они здесь были, просто стояли неподвижно, словно статуи, изваянные талантливым скульптором.

Только мы вошли, все взгляды устремились на нас. Никто нас не представил, но никто и не удивился нашему появлению. Здесь явно ждали гостей. В мертвом молчании Алази торжественно провел меня под руку, как невесту к алтарю, с той лишь разницей, что новобрачная обычно одета лучше и выглядит гораздо счастливее.

— Ваше высочество. — Алази затормозил так резко и неожиданно, что чуть не вывихнул мое плечо. — Некромантка здесь, как вы приказывали.

Вампир изящным движением опустился на одно колено и дернул меня за руку вниз. Но я сочла неприличным демонстрировать содержание глубокого декольте в ненужных реверансах и осталась стоять с гордо выпрямленной спиной, будто меня враги привели на расстрел, а я в ответ готовлюсь презрительно плюнуть в их злорадные лица.

— Действительно? — Блондин изволил удивленно изогнуть красиво очерченную бровь. — Разве я приказывал обрядить леди в лохмотья и разукрасить царапинами с синяками?

Вот уж никогда не думала, что стану испытывать к нежити щемящее чувство благодарности. Вопреки ожиданиям он не спрашивал, «где мы шлялись так долго», а заметил плачевное состояние конвоируемой. Я жалобно шмыгнула носом, скромно потупилась и попыталась выдавить скупую слезу несчастной мученицы, но не удалось. Ладно. И так сойдет.

— Прошу прощения, ваше высочество, — покаянно молвил Алази, опускаясь на второе колено. Он на всякий случай повторно дернул меня за руку, но не преуспел.

Раздался подозрительный треск, и изрядный кусок материи остался у него в руках. Мужчина уставился на клок в собственных пальцах с таким видом, словно внезапно обнаружил крепко зажатую в них змею и теперь понятия не имеет, как следует с ней поступить. Поэтому следующая реплика прозвучала несколько удивленно:

— Нураг слишком молод, ему свойственна некоторая импульсивность в решении вопросов, и он немного перестарался. Его прямо сейчас наказывают.

Блондин удовлетворенно кивнул. Лично я вовсе не считала заявление Алази исчерпывающим. Наказывать можно по-разному: выпороть розгами по мягкому месту или погрозить пальчиком, сказать «ай-ай-ай!» и поставить в угол минут на пять. Вряд ли вампиры ставят своих подданных в угол в качестве наказания за излишнее рвение, но все же хотелось каких-нибудь подробностей.

Мужчина-вампир появился откуда-то сбоку из-за занавесей, как актер из кулис, склонился к блондину и что-то зашептал ему на ухо. Вампир в кресле выслушал сообщение спокойно, с царственным видом, ни один мускул не дрогнул на бледном мраморе лица, так что нельзя было понять, хорошая весть или дурная.