Пришлая - Алана Русс

На небе ни облачка. Луна, плывущая в россыпи звезд, светит ровно и лениво, осыпая мертвым холодом окрестные леса. Темноволосая стройная наемница, глядящая в эту серебристую прорубь неба, мерно втянула узкими ноздрями запах ночной сырости. Поежилась.

— Вот черт, — негромко выругалась она. — Не везет нам сегодня…

— О чем это ты?

Невысокого роста крепкий мужчина замер в паре шагов от нее. Словно подойти поближе так и не решился.

— Слишком светло, — сверкнула чуть раскосыми глазами женщина и с повторным вздохом накинула на плечи поношенный плащ. — Собирай остальных, Гаррет. Пора.

— Эмм… А не рановато ли? — мужчина с нескрываемой тоской поглядел на товарищей возле слаботрепещущегося костра.

Те, смеясь и переговариваясь между собой, усердно ковырялись в походных мешках, доставали провизию и фляги с крепким элем.

Гаррет невольно облизал губы.

— Нет, — твердо изрекла женщина, выдергивая из ножен тонкий серебристый клинок и критическим взглядом оценивая его. — Поверь мне, они придут раньше.

Гаррет покорно развернулся и грузно потопал к костру. В ту же секунду поднялась суматоха. Мужчины наскоро тушили очаг, собирали свои походные пожитки. Никаких споров, никаких пререканий.

Немного погодя вдали стал различим мерный стук копыт и фырканье пары лошадей.

— Вот же ж… — задумчиво почесал небритый квадратный подбородок Гаррет и с восхищением, оттененным раболепием, поглядел на замершую поодаль женскую фигуру. — Она как всегда оказалась права!

Двое всадников и впрямь неспешно приближались к компании, расположившейся на лесной прогалине. Однако следов недавнего привала на ней уже и в помине не было. Теперь семеро мужчин, включая Гаррета, словно часовые стояли за спиной дамы в плаще и напряженно следили за прибывшими.

Спешившись, оба всадника сделали по паре шагов к ним навстречу. Высокий мужчина с уверенной, грозной походкой резким движением откинул капюшон и первым приветственно подал руку женщине.

— Лилет? — слегка склонил голову он. — Рад встрече.

Наемница, отрывисто кивнув, тоже протянула руку и одарила мужчину довольно крепким рукопожатием.

— Эдмонд, полагаю? Мы не ждали вас так скоро, — слукавила она, тряхнув короткостриженой головой.

Мужчины за ее спиной недоуменно затоптались, а Эдмонд вежливо, словно извиняясь за непунктуальность свою и своего спутника, улыбнулся. Однако тот второй, не снявший капюшон, рассыпаться в извинениях и не собирался. Он лишь вальяжно переступил с ноги на ногу, надменно сложил руки на груди и презрительно хмыкнул.

Лилет бросила на него быстрый, колючий взгляд, но тут же вновь заговорила с Эдмондом, придав голосу легкий официальный оттенок.

— Итак, Эдмонд. Форт в паре часов езды отсюда, — она повела головой в сторону стены леса, чернеющей на востоке. — Я решила поостеречься и велела парням разбить лагерь поодаль. Но будь спокоен, все под контролем. Двое из моих ребят уже на месте и ведут пристальное наблюдение.

— Отлично! Тогда не станем терять ни минуты. Прикажи своим людям выдвигаться.

Эдмонд стиснул зубы. В свете луны его глаза вдруг хищно засверкали, а по высоким, словно высеченным из холодного мрамора скулам заплясали желваки. Он стремительно развернулся и направился к своему спутнику, и тот, как по команде, резво встал в стремена. Гнедая лошадь нетерпеливо закружилась на месте, почуяв своего хозяина в седле.

— Эй, постой! — крикнула Лилет, на секунду растерявшись. — Ты ничего не забыл?

Лошадь Эдмонда уже тоже рыла копытом землю. Мужчина, следуя примеру своего спутника, легко заскочил в седло.

— Кажется, нет.

Женщина сощурилась и слегка подалась вперед, пытаясь определить, насмехается над ней мужчина или нет.

— Я о чем-то забыл? — обратился Эдмонд к своему товарищу, и тот снова хмыкнул, источая презрение.

Похоже, он смеялся. Вот только капюшон надежно скрывал все движения его лица. А уж по одному только голосу определить истинное настроение этого мужчины Лилет никак не представлялось возможным.

«Этот второй точно из высокородных Кровопийц, никак не иначе, — нервно сглотнула наемница. — Мать моя, богиня Атайа, во что же меня угораздило ввязаться?!»

— Ладно, довольно шуток. Мы лишь теряем время, — прервал раздумья женщины Эдмонд и невесело рассмеялся. — Не беспокойся, Лилет, я не забыл о маленьком нюансе нашего договора. Я тебе заплачу.

— Тогда, я требую предоплату. Половина сейчас…

Голос женщины был холоден и настойчив, однако Эдмонд вновь хохотнул.

— Не выйдет, — движением руки пресек он ее речь. — Даже половины вам хватит на то, чтобы купить небольшой островок в море нимф и жить там припеваючи до глубокой старости. А мне нужна гарантия, что ты и твоя шайка не бросит нас при первой же возможности.

Лилет нетерпеливо цокнула.

— Ты получишь свои деньги, — успокоил Эдмонд женщину. — Но только по окончании работы, на которую ты, позволь напомнить, дала согласие.

Наемнимца сжала кулаки и горделиво расправила плечи, за ее спиной шумно выдохнул Гаррет.

— Ты должен понимать, — тщательно контролируя свой голос, снова перешла в атаку она, — я и мои ребята не можем так рисковать. Если вы погибните…

— Не бойся, милая, мы не отправимся за Пелену. Не сегодня.

Раздался скрежет зубов. Похоже, долгие разговоры утомили спутника Эдмонда. Он явно начинал злиться.

— Поторопитесь! — со смешком кинул Эдмонд. — Не советую заставлять нас ждать.

— Ты коня-то попридержи, — выступил на полшага вперед Гаррет, исподлобья глядя на статных всадников. — Мы и с места не сдвинемся, пока ты не заплатишь.

Его соратники дружно загудели, и только Лилет недовольно дернулась и что-то пробормотала сквозь зубы. Вот только Гаррет, занятый защитой достоинства своей предводительницы, этого даже не заметил.

— Сдвинетесь, — с усмешкой протянул Эдмонд, за поводья удерживая беснующуюся лошадь. — Я уверен.

— Уверен? — выкрикнул кто-то из толпы. — Держи карман шире!

— Верно, верно, — поддержали смельчака остальные. — Дело говорит! Мы приказам чужаков не подчиняемся.

Лилет вновь резковато дернулась, но на сей раз причиной был надменный голос, звучащий холодно и властно.

— Вы, может, и не подчиняетесь приказам чужаков, но вы подчинитесь голосу своего рассудка, — проговорил второй всадник, до этого хранящий презрительное молчание. — Ну и голосу своего животного страха, разумеется.