Колония - Андрей Ливадный Страница 25

Марс. Сектор освоения корпорации «Дитрих фон Браун».

Ночь с 30 на 31 мая 2415 года…

Этой ночью Келли не было суждено уснуть.

Мысли роились в голове, будто она превратилась в улей. После откровенной беседы с Мошером многие из прошлых событий нашли объяснение, встали на свои места, но следовало признать, что новых вопросов оказалось несравненно больше.

На душе было тревожно.

Оставить работу на корпорацию, уйти со службы — вот первый позыв, который испытал Марк, садясь в машину, где его ожидал Генри.

Возможно, лет пять назад он бы принял именно такое импульсивное решение, но мечта детства — обрести полную независимость, уйти в неосвоенные просторы родной для него планеты, чтобы где-то в неизведанной дали обосновать свой очаг, окружить его оазисом жизни, — теперь казалась несбыточной и отчасти — наивной.

Он гордо, зачастую с вызовом именовал себя марсианином, а на самом деле планета принадлежала не ему…

Машина плавно скользила по автобану, а вдалеке от скоростной трассы проплывали освещённые окна роскошных усадеб и вилл.

Марк никогда не бывал на Земле, но, глядя на далёкие огни, невольно думал о метрополии, откуда прибывали сюда разные люди. С одной стороны, это были респектабельные, уважаемые члены земного общества, но если копнуть глубже, как произошло сегодня в беседе с Мошером, выходит, что как минимум каждый второй из поселенцев сектора «Фон Браун» — потенциальный преступник, избежавший наказания за свою «земную» деятельность…

Стоило ли предаваться подобным размышлениям сейчас, когда назревали критические для колонии события? Марк, в отличие от Мошера, являлся человеком действия, со своим сформированным чувством внутренней справедливости, и именно оно толкало мысли дальше, производя внезапную ревизию моральных ценностей…

…По ту сторону мысленно проведённой черты он представил густонаселённые города концерна «Новая Азия», где ультрасовременные технологии сосуществовали параллельно с примитивным бытом и жестоким законом силы для большинства. Тогда возникал непроизвольный вопрос: где люди? Куда они подевались?

Что на самом деле представляет собой метрополия, если рассматривать Марс как её отражение? Тонкая прослойка колонистов из Российского сектора освоения не была показательна в этом плане — девяносто процентов населения там составлял тщательно отобранный государством контингент научных сотрудников, профессионалов в различных областях человеческого знания.

«Но, возможно, это и есть золотая середина, которую я ищу?» — подумалось Марку.

Никогда ещё не было так трудно отвечать себе на мысленные вопросы. Одно он понимал — Марс не должен быть убежищем для таких, как Дейвид Мошер, или рабской ямой для подавляющего большинства так называемых «служащих» концерна. Неужели первая колония человечества на самом деле является зеркалом общества, удалённого на десятки миллионов километров?

Трудные и, быть может, ненужные вопросы?

Но как жить, зная, на кого работаешь?

Утреннее ощущение толчка сидело в душе как заноза. И приватный разговор с Мошером отнюдь не развеял, а лишь усугубил его. Совершать глупости Марк не собирался, но ему претила роль кролика во внезапно возникшем противостоянии с неведомым противником. От подобных мыслей в душе нарастал глухой протест.

Он вытащил мобильный коммуникатор и вызвал дежурного из центрального офиса администрации, связавшись с ним на стандартной корпоративной частоте, через местный ретранслятор.

Выслушав традиционную формулировку доклада, Марк начал спокойным, усталым голосом сбрасывать информацию.

— Так, слушай внимательно, — обратился он к офицеру. — Я сегодня заночую в отеле сектора 4 в. Свяжись с ними, пусть подготовят номер. Открой доступ с расположенного там компьютера к архиву исследовательского отдела. Возможно, я проработаю всю ночь, так что с утра оперативное совещание отменяется. Да, вот ещё: меня интересует русский археолог, прибывший сегодня утром. Разобрались с ним?

— Его контракт в полном порядке, — ответил дежурный. — Господин Фридман лично провёл с ним ознакомительную беседу и дал указание приступать к работе. Поисковая партия отправляется завтра утром. Всё необходимое оборудование было заранее отправлено в пограничный сектор освоения ещё полгода назад.

— Состав группы?

— Господина Багирова будет сопровождать наш сотрудник Курт Штиммель, в качестве водителя им придан Роберто Маскани, который в дальнейшем будет исполнять обязанности рядового члена экспедиции.

— Запрограммируй автоматику связи на переадресацию всех отчётов поисковой партии на мой личный компьютер.

— Да, сэр.

— Всё, работай. Я буду в отеле минут через десять.

— Скинь скорость, Генри. Дай им подготовиться, — обратился он к дройду, убирая мобильный коммуникатор.

— Кому? Служащим?

— Нет. Тем, кто нас ведёт и слушает.

Андроид ничего не ответил на последнее замечание, но послушно исполнил указание.

— Генри… — спустя некоторое время позвал его Марк.

Дройд слегка повернул голову.

— Откуда у тебя имя? Тебе дал его прежний хозяин? Или оно присвоено на заводе-изготовителе?

— Нет.

— Но и я тебе его не давал. Помнится, мне пришлось принять к сведению, что у тебя есть имя.

— Марк, ты задаёшь вопрос с опозданием в двенадцать лет.

— Лучше поздно, чем никогда. В ту пору я был подростком, беглым рабом…

— Да, а я медленно врастал в почву посреди зарослей кустарника. Будем вспоминать прошлое?

— Будем, — кивнул Марк. — Чтобы доверять друг другу, как доверяли все эти годы.

— Хорошо.

Вдали у края дроги показались огни отеля.

— Поговорим в номере.

* * *

«Надо всё же подобрать Генри одежду… или заставить его носить пеноплоть», — подумал Марк, поднимаясь по ступеням гостиничного комплекса. В данный момент они находились в одном из старейших регионов колонизированного Марса. В округе располагались пять крупных населённых пунктов, пространство между которыми делилось на частные землевладения с элитными особняками наподобие усадьбы Дейвида Мошера, и тем не менее в отеле было многолюдно: судя по звукам музыки и росчеркам лазерных спецэффектов, ночной клуб, казино и танцпол работали по полной программе.

Марк часто подмечал эту странность: люди улетали на Марс в поисках уединения, но не все на поверку выдерживали его. Местное общество казалось Келли, мягко выражаясь, странным. Свобода нравов в сочетании с надменной чопорностью — вот самая краткая и мягкая из характеристик.