Без гнева и пристрастия - Павел Корнев Страница 24

— Комиссар! — окликнул меня знакомый криминалист. — Не советую.

— В смысле? — удивился я.

Парень распахнул пузатый саквояж и достал оттуда пару высоченных прорезиненных сапог. Выставил их на перрон и предупредил:

— И плащ лучше оставьте.

— Все так плохо? — нахмурился я.

— Хуже не придумаешь, — подтвердил криминалист, принимая мой плащ. — Настоящее месиво.

— Весь состав?

— Нет, только один вагон. И несколько человек на платформе под удар попали.

— Внешние повреждения? — спросил я, глядя на глухие, без единого окна вагоны с облезлыми бортами, которые пестрели многочисленными царапинами, сколами и вмятинами.

— Внешних нет. Выломана только одна дверь, но и она выломана изнутри.

— Это произошло в Вечности? — уточнил я.

— Нет, уже здесь. Видите, как заклепки разлетелись?

— Получается, двери заблокировало, когда сущность была уже внутри? — задумчиво пробормотал я под нос, разглядывая прочерченные мелом кружочки на гранитном полу, и спросил скорее себя самого, нежели собеседника: — Тогда как она попала внутрь?

Криминалист только плечами пожал.

— Не знаю, — признался он. — Но на первый взгляд алхимическая защита в полном порядке.

— Остальные пассажиры до сих пор находятся в вагонах? — спросил я напоследок.

— Да. Им объявили о технической неисправности. Свидетелей увезли в ближайший участок.

Я кивнул и подошел к двери вагона, ощетинившейся острыми пластинами прорванного изнутри железа. Ни металл, ни алхимические формулы не сумели удержать тварь внутри, и немудрено — ведь предназначались они для отражения вторжения извне.

— Приступаем? — поспешил ко мне помощник коронера.

— Одну минуту.

Занавесь не позволяла заглянуть внутрь, но мне и не требовалось делать этого, чтобы знать, какое именно зрелище ждет в разгромленном вагоне. Кровь. Одуряющим запахом крови тянуло оттуда просто-таки с убийственной силой.

Отдергивать брезент не хотелось.

Ну я и не стал. Вместо этого дошел до конца вагона, перескочил на лесенку и забрался на исцарапанную крышу. Прошелся по ней, чувствуя, как слегка пружинят под ногами листы железа, не заметил ничего подозрительного и вернулся на перрон.

Неправильно.

«Неправильно» — вот единственное слово, которое пришло на ум.

Однажды мне довелось видеть вагон, выпущенный в рейс с поврежденной алхимической защитой, так вот — от него не осталось почти ничего. Какие-то жалкие ошметки металла и человеческой плоти, спаянные в неразделимое целое.

Здесь все не так. И это неправильно. Ведь если нарушена защита, если сумела просочиться внутрь сущность, то в эту лазейку вслед за ней хлынуло бы безвременье и тогда вагон неминуемо разметало бы на куски.

Что же стряслось?

Сущность призвали или подземкой воспользовался тот, кому делать этого не стоило? Некто, ощутивший себя запертым в стальном вагоне на веки вечные? Пойманный в ловушку собственным сознанием?

Но как тогда он умудрился выбить дверь?

Я полез за новой сигаретой, но понял, что просто тяну время, и прямо поверх туфель надел безразмерные сапоги. Потом махнул рукой бойцам штурмового дивизиона, и те с оружием на изготовку окружили вагон полукольцом.

Тогда я попросил помощника коронера:

— Дайте мне минутку, — и откинул брезент.

Откинул — и немедленно отшатнулся назад. Внутренности затянуло узлом, к горлу подкатил едкий комок тошноты, враз перехватило дыхание.

Впрочем, ситуацию успел оценить и так.

Никаких следов проникновения извне. Никаких следов Вечности. Одни только кровавые ошметки, обрывки одежды и куски тел. Но это, к счастью, уже не по моей части…

Я отступил от вагона, вновь закурил и предупредил помощника коронера:

— Выносите фрагмент, выкладываете на брезент. Я проверяю, приносите следующий.

Эксперт спорить не стал, только протянул резиновые перчатки.

— Вам понадобится, — сообщил он и спокойно скрылся внутри.

Его напарник передал мне длинный прорезиненный фартук и отправился следом, а я выкинул окурок и закрыл глаза, готовясь к неприятной работе.

Пусть сущностям и не затаиться в изуродованных телах, но Вечность коварна. Она может напитать собой мертвую плоть, вдохнуть в нее противоестественный эрзац жизни, превратить в вечно голодное создание, одержимое идеей исправить чужой кровью собственную ущербность.

Поэтому вариантов только два: либо проверять останки на предмет заражения безвременьем, либо запустить в вагон бойца с огнеметом. Очищение огнем? Хорошо бы, но не в нашем случае…

Ян Навин явился, когда мы обработали не больше половины вагона.

— Вы еще не закончили? — удивился он.

— Как видишь.

— Виктор, ты понимаешь, что в остальных вагонах до сих пор находятся люди? — возмутился дивизионный комиссар, чей пижонский приталенный костюм на залитой кровью платформе смотрелся еще более неуместным, нежели обычно. — Ты подумай только, что наверху творится! Целая ветка подземки встала!

— Предлагаешь отправить тела прямиком в крематорий? Без проверки их ни один морг не примет!

— Хорошо, — сдался Навин, — попробую выторговать еще полчаса. Один черт, в таком виде вагон через Вечность гнать нельзя. — Он мрачно глянул на меня и спросил: — Есть предположения, что здесь стряслось?

Я поднял с перрона бумажный пакет для улик и спросил:

— Ты ведь в курсе, что некоторым людям не стоит спускаться в подземку?

— Людям с нестабильным внутренним временем?

— Вроде нас с тобой, да, — подтвердил я. — Только не прошедшим обучение.

Навин глянул на выломанную изнутри дверь и покачал головой:

— Простой человек не смог бы устроить подобный разгром. К тому же сам посуди, ну кто в здравом рассудке сунется в вагон подземки, зная, чем это закончится?

— Возможно, тот, у кого просто не было выбора? — усмехнулся я и покачал пакетом для улик перед лицом дивизионного комиссара.

— Что там? — потянулся Ян за пакетом, но я отдернул руку.

— Уверен, что хочешь это увидеть?

— Дай сюда! — Навин вырвал пакет, заглянул внутрь и поднял на меня озадаченный взгляд. — Вот дерьмо! — выдохнул он.

— Это еще мягко сказано, — поморщился я, стянул окровавленную перчатку и похлопал начальника по плечу. — Готовься. Газетчики нас с потрохами сожрут, когда пронюхают.

— Если пронюхают.