Талисман власти - Владимир Перемолотов Страница 24

— Не торопитесь. Еще увидите. Оно вот-вот появится, — сделав вид, что не понял скрытой угрозы, успокоил его Сераслан.

Гаврила уже утомленный стоянием на одном месте и чувствующий, что с каждым потерянным мгновением за их спиной вырастает то ли остроголовый, то ли песиголовец, решил ехать.

— Я не собираюсь никого ждать. Я просто поеду вперед и все, — сказал он. — У нас есть дела в Киеве, и мы не собираемся задерживаться тут по пустякам.

— Это не пустяк, — серьезно сказал Сераслан. — Это обычай. А если вы поедете вперед, то хотите вы этого или нет, но вам придется сразиться с чудовищем.

Это ничуть не испугало Гаврилу. Он потрогал меч у себя за спиной.

— Да ради Бога! Если оно будет мешать мне, я просто его убью.

— Не сомневаюсь, что вы обязательно попробуете сделать это, — осторожно подобрав слова ответил волхв, — но прощу вас, поймите. Сейчас все это, — он широко махнул рукой, охватывая и лес и дорогу, — не просто дорога. Это место поединка и здесь существуют свои правила. А они гласят: «На поединок с чудовищем поединщики выходят по жребию». Те, кто стоит впереди нас, вытащили первые номера и вряд ли захотят пропустить всех вас вперед. Это их право.

Ему никто не ответил и он даже не понял, слушают его эти люди или просто смотрят вперед, пропуская слова меж ушей. Тогда он выбрал одного из них и обратился напрямую к нему.

— Что бы проехать дальше вам нужно будет поубивать всех тех, кто стоит впереди вас, или дождаться, пока это сделает чудовище. Все очень просто.

Исин, сбитый с толку многословием Сераслана, смотрел на него молча, а тот продолжил свой словесный натиск:

— Я вижу, вы ничего не знаете о том, что тут происходит и, вам небезынтересно будет прослушать мой рассказ. Заранее прощу извинить, если 6yдy излишне краток — зверь должен появиться, с минуты на минуту…

Он еще раз привстал, оглядывая дорогу впереди себя.

— Началось это года два назад. Тогда князю нашему начали доносить об страшных преступлениях, которые стали совершаться на этой дороге. Подробности расправ над бедными путниками были столь ужасны, что я не решаюсь описать вам подробности. По началу-то как всегда подумали на разбойников, но вскоре отыскались очевидцы, которые указали, что творят эти преступления не разбойные люди, а неведомое чудовище. Тогда еще толком никто ничего не знал. Это уж потом разобрались, что появляется оно на этой дороге три раза в год и всегда в одно тоже время. Два дня оно рыщет по дороге, растерзывая всякого, кто попадается на его пути, а потом пропадает неизвестно куда…

— Так убить его и делу конец! — Исин лязгнул мечом. — Сами не справляетесь — вызвали бы Илью Муромца, Ратибора или еще кого. Не отказали бы богатыри, помогли бы.

— Князь не хочет… — вздохнул волхв. — Он все больше иноземцев привечает…

— И что? — удивился Избор. — Неужто никто…

— Да нет. Всякие у нас тут были… Кого у нас только на нашем погосте нет — и франки, и шведы. Даже один индиец есть. На слоне приехал…

Он на мгновение запнулся и сообщил.

— Печенка у слона вкусная… Та вот. Князь-то наш обещал победителю свою дочь отдать в жены, да земли изрядное количество отрезать. Вот и лезут доброхоты.

— А хороша ли дочь? — поинтересовался Исин.

— Что дочь? — махнул рукой Сераслан. — Земли какие…Лес, луга…

— Стало быть, весь сыр-бор из-за княжьей дочки? — переспросил Гаврила. — Знаю я несколько человек. Все приличные люди, добрые богатыри и все не прочь покняжить в каком-либо месте. Если увижу кого из них, обязательно расскажу как до вас добраться…

Волхв кивнул немного отстранено, словно думал о чем-то другом.

— Пусть едут. Мы гостям всегда рады. Только опоздают твои друзья. Пусть они такой случай в другом месте ищут. А тут сегодня все кончится! — самоуверенно сказал он.

— Нынче ему конец придет!

— С чего бы?

— Так Боги хотят.

Эти слова ни чего не значили, и Избор только внимательнее посмотрел на волхва. Под его взглядом тот кивнул на воинов впереди себя и добавил.

— Если не они его убьют, то нынче я ему конец положу!

Исин не без высокомерия оглядел Сераслана и поинтересовался.

— И чем же ты его убивать собрался? Ни меча у тебя, ни палки подходящей.

— Божьим словом да Истиной, — не моргнув глазом ответил волхв. — Чем же еще волхву с нечистью биться, если не этим?

И Избор и Гаврила немало выслушали в своей жизни похвальбы, но сейчас слова волхва выглядели не просто отчаянным хвастовством, но и просто нахальством.

— Ну, дай Бог, — сказал Избор не желая препираться с Серасланом.

— Дай Бог, да сам не будь плох, — отозвался тот. Он что-то знал или мог, или надеялся на что-то.

— У саркинозов есть пословица, — сказал Гаврила, наклоняясь к нему. — «На аллаха надейся, а верблюда привязывай» — намекая на то, что простая надежда на Бога вряд ли способна сама по себе принести победу.

— Да, — подхватил Избор. — У нас есть пословица не хуже — «На Бога надейся, да сам не плошай»!

— Не оплошаю, — уверенно откликнулся священник. — Хотя… про верблюда это очень кстати… Это вы мне вовремя напомнили.

Он встал, достал откуда-то снизу пару платков и принялся завязывать глаза лошадям.

Ни Исин, ни Избор вопросов не задавали, но он сам объяснил им:

— Вид зверя настолько страшен, что лошади не выдерживают. Бегут или сходят с ума. А мне на них еще дальше ехать.

— Возвращаться? — спросил хазарин, глядя поверх головы волхва.

— Сначала вернусь, живых привезу, а потом в Журавлевское княжество…

— Ну? — обрадовался хазарин. — А я там всех знаю? Князя увидишь?

— Если повезет…

— Привет передавай!

— От кого?

— От Гаврилы Масленникова, от…

Гаврила кашлянул и хазарин осекся. Он посмотрел на Масленникова и поправился.

— Нет. От Гаврилы, пожалуй, не стоит привет передавать. Скажи, что те, кому он свой корабль одалживал, кланялись, обещали зайти при случае.

Сераслан кивнул, озабоченный более ближайшим будущим, чем встречей с журавлевским князем.

На дороге все оставалось по-прежнему. Люди неподвижно стояли каждый на своем месте. Изредка только тишина нарушалась железным перезвоном, когда кто-то из стоявших переступал с ноги на ногу. На копьях воинов развивались разноцветные флажки

Все было чинно, благородно и торжественно, словно ждали приезда самой княжеской дочери.

Гаврила посмотрел на солнце и вздохнул. Оно неодолимо спускалось вниз, и уже путалось в коронах деревьев.

Сераслан неправильно истолковав вздох, поспешил успокоить его: