Точка заката - Эдуард Катлас Страница 24

Похоже, я застонал, сам того не заметив. Врач замолчал и посмотрел на меня чуть ли не с жалостью.

— Да-да, — сказал он. — Я видел отчеты о том, насколько тяжело ассимилировался «Ходок». Кстати, хочу вам сообщить — я сегодня специально на это посмотрел, — что почти все боты «Ходока» уже отработали свой ресурс и постепенно выводятся из организма. Так что вы ходите сами, без чей-либо помощи. «Боты сделали свое дело — боты могут уходить».

Врач усмехнулся.

— Разве это не на всю жизнь? — удивился я. — Мне казалось, что это «вечный» бланк.

— Как раз этот — нет, — ответил врач. — Стимуляция восстановления нервных тканей — вот за что отвечает «Ходок». Это нюансы, но мне казалось, что вы обрадуетесь. Вы не зависите от того, будут эти боты работать или нет. Вы все равно будете ходить, бегать и прыгать.

— Я рад, конечно, — согласился я. — Просто удивлен.

— Да-да. Так вот, не думаю, что наш препарат будет столь же болезненным. Не думаю, что он будет болезненным вообще. Но опасность все равно есть, просто другого рода…

— Какого? — влез я, даже не дослушав.

— Чем вы мне нравитесь, так это тем, что вы — один из немногих, кто, как и я, очень консервативно относится к введению новых бланков. Вокруг все как с ума посходили. Колют себе все, без разбора. Нужно, не нужно, опасно, вредно — никто и не смотрит. Так раньше к еде относились — лишь бы набить брюхо, а там уж будь что будет. Теперь вместо еды появились бланки. А старое неуемное желание получить сразу побольше и ничем себя не ограничивать — осталось.

— Так об опасности… — Вся эта философия меня мало волновала. Кто там что любит, не любит, ест и пьет. А вот реальность новой боли волновала, и весьма.

— Да, — моментально успокоился врач. — Но чтобы о ней рассказать, нужно чуть поподробней описать суть процесса.

Он поднялся с кресла и подошел к белой доске, классической офисной панели, на которой пишут фломастерами. Выбрал черный, консервативный и написал сверху доски заголовок: «Реакция».

— Первое, что следует учитывать, — это фактор возбуждения, или фактор инициации, если хотите. Некое событие во внешней среде, на которое вам нужно среагировать. Для нас это — точка отсчета. — Врач положил фломастер, хлопнул в ладоши и добавил: — Например, хлопок.

Он взял фломастер обратно и написал: «1. Событие».

— Второе — это, конечно, достижение информации об этом событии ваших органов чувств. Вы услышите хлопок чуть позже, чем он реально произойдет. Скорость звука, как вы знаете, имеет пределы. То же самое для вспышки света. Или для жара, возникшего рядом с пламенем. Наверное, это основные примеры — звук, изображение и то, что можно лишь осязать. Ну или комбинация, как и бывает в большинстве случаев.

Пока он говорил, на доске появилась следующая запись: «2. Движение информации о соб.».

— К сожалению, здесь кроется первая проблема. Допустим, если вам выстрелят в спину, то пуля долетит до вас чуть ли не в три раза быстрее, чем звук от выстрела. И нашими методами как раз с этим поделать почти ничего нельзя. В рамках такой постановки задачи, конечно. Можно нарастить броню или усилить регенерацию, но когда мы говорим о реакции, то это — первый ограничивающий нас фактор. После этого информация попадает на наши органы чувств и от них передается в мозг.

Он аккуратно написал «3. От органа чувств к мозгу».

— Давайте ограничим пример так называемым акустическим восприятием, просто для того чтобы не занимать ваш мозг множеством медицинских деталей. Просто поверьте мне, что во всех остальных случаях идея остается той же самой. Так вот, скорость пункта три — это примерно сто метров в секунду. Маловато, конечно, но с учетом того, что мы существа некрупные, вполне сойдет. Вот динозаврам было тяжело. Наверное, не берусь судить. Одна-две сотые секунды — некритично для принятия большинства оперативных решений.

— Дальше идет самое интересное. Обработка сигнала мозгом. — Он выводил на доске «4. Обработка, оценка, выбор реакции». — Вообще-то это не совсем верно. Доказано, что в ряде случаев реакция идет, минуя собственно мозговую деятельность. Но это относится, конечно, к микрокомандам обратно тем же органам чувств, к примеру. В нашем случае мы можем сказать, что почти любое действие с нашей стороны требует работы мозга. Пример — вы услышали за спиной, как кто-то передернул затвор. Хороший пример, просто отличный. Чуть позже мы к нему вернемся. Допишу, дальше понятно.

На доске появилось: «5. Передача команды на ответное действие. 6. Действие».

— Сразу оговорюсь, что при моделировании ситуации для нашей темы нам неинтересно, как качественно вы сумеете провести действие, которое вам приказал сделать мозг. Это вопрос тренировки, ваших возможностей — как физических, так и умственных. Тоже интересная тема, но не для сегодняшнего разговора. Так вот, у вас за спиной кто-то передернул затвор. Первые две фазы проскочили почти мгновенно, и пришла пора действовать мозгу. Дальше возникает сложность. Насколько хорошо вы знаете этот звук? Как часто вы его слышали? Насколько уверенно ваш мозг сумеет выделить его из ряда схожих звуков? И множество других подобных вопросов. Например, можно сразу предугадать, что сделает среднестатистический нормальный человек. Мозг даст однозначную команду — повернуться и посмотреть, что происходит. Правильно ли распознан звуковой сигнал. И если да, насколько существует угроза и существует ли вообще. В этом случае тоже остается вопрос — как быстро он повернется, кстати, но лучше мы рассмотрим ситуацию, что ближе к нам. Как вы считаете, что должен сделать профессиональный боец в этом случае?

— Если он знает, что за спиной не кто-то из своих? Развернуться и выстрелить, наверное. Или, как в ковбойских фильмах, выстрелить на звук, за спину. Не знаю.

— Хорошо, пусть будет развернуться и выстрелить. Жестоко, но если вы знаете, что вокруг только враги, возможно, оправданно. На самом деле даже для людей, очень хорошо знающих звук передергиваемого затвора, существует набор разных реакций. То, что называют трусостью: впадение в ступор, попытка замереть и не шевелиться. На самом деле это атавистическая реакция мозга, которую он всегда может выбрать в случае опасности. От нее можно попробовать избавиться, если считать, что она вредна.

— А она может быть невредна? — Я усмехнулся. — Когда сзади на тебя наведен ствол, тяжело считать позицию неподвижной мишени наилучшей.

— Не буду с вами спорить, — пожал плечами врач. — Хотя можно представить ситуацию, что передернутый за спиной затвор, с позиции чистой логики, не связан непосредственно с вами. Что условный противник вас еще не видит. И именно ваше движение, ваш поворот или что-то еще спровоцирует ваше обнаружение и дальнейший выстрел с его стороны. Это всегда вопрос, выбор одной из трех базовых реакций. Ступор, побег или ответная атака.

— От пули не убежишь, — отметил я.

— Но зато можно, например, упасть. — Врач механически рисовал много стрелочек в разные стороны около пункта четыре, словно делая узелки на память. — Опять же выбор реакции — это вопрос сложный. Важна и так называемая ясность сознания, и есть ли у вас вообще набор предопределенных, отработанных реакций на определенный раздражитель. Уверяю вас, сколько бы мы ни говорили на эту тему, но вы не сумеете ни упасть, ни выстрелить за спину, если у тела и мозга нет отработанного навыка по этому вопросу. Ваш мозг так не работает. Не с той скоростью. Если действие уникальное, то на его первичное выполнение все равно понадобится несравнимо больше времени. Вот, к примеру, представьте, висите вы на веревке, спущенной с крыши здания. Что вы сделаете, если веревка порвется?