Попаданка для герцога? - Алёна Цветкова Страница 21

Это меня несколько обескуражило, поэтому я как-то заторможено отреагировала на сообщение, что племянник Фипп готов работать у меня за те же деньги, которые ему намеревались платить купцы – десять золотых.

Фипп оказался совсем не мальчишкой, а мужчиной двадцати четырех лет. Симпатичным, но каким-то невзрачным: пепельные волосы, белесые брови и ресницы, бледная кожа, серые, похожие на подтаявшие льдинки, глаза. Вел он себя на фоне громких и шустрых купцов тихо и незаметно.

– Сэр, – обратилась я к нему, – может получиться так, что механизмы нужно будет немного дорабатывать. И мне нужен человек, способный не только собрать механизм по чертежам, но и придумать и внести изменения, чтобы достичь того результата, который я попрошу. А возможно придется собрать еще один. С нуля. И такому специалисту я готова платить десять золотых.

– Леди, – слегка обозначил он поклон, кланяться в тулупе особенное удовольствие, – я закончил университет по специальности маг-инженер. У меня два собственных патента, и эти механизмы я собрал с нуля по чертежам, полученным от дядей. За полгода работы я внес кое-какие изменения. Но если я вам не по нраву, то готов помочь перевезти, установить и запустить оборудование бесплатно. И считаю своим долгом предупредить, что оборудование работает идеально, однако мясо в банках все равно портится. И мне кажется, проблема в чем-то другом. Не в механизмах.

Говорил он со спокойным достоинством, не кичился, не кричал, не суетился. И мне это нравилось, вызывало доверие…

И, вообще, не слишком ли ты, Лилька, привередничаешь? Где ты сейчас найдешь подходящего мага-инженера? Да еще такого, который пожелает поехать в глушь, в поместье к какой-то странной дамочке. И которому действительно интересно, чтобы все получилось. А я видела, Фипп искренне болел за успех моего будущего консервного заводика.

– Я тоже очень надеюсь, – улыбнулась я, – что вы правы. И думаю, вы мне подойдете. Я готова предоставить вам комнату в поместье, стол и десять золотых в месяц.

Фипп согласно кивнул, улыбнулся и, отлучившись на несколько минут, вернулся с большим саквояжем и дорожным тулупом, которые закинул в телегу с пустыми банками. Он поедет с обозом, а я вернусь дилижансом. Не приличной молодой леди ехать в обществе постороннего мужчины в одиночку.

Я бы, конечно, наплевала на дурацкие обычаи, но мне хотелось ссориться с купцами. Доеду и на дилижансе. Правда, обозникам придется ночевать на станции… но они сами виноваты. Не вспомнили бы про приличия, взяли бы меня с собой, ночевали бы в поместье.

Переночевав еще одну ночь в гостинице, я снова села в дилижанс. Мороз не радовал. И, кутаясь в проклятый тулуп и чувствуя натертые грубыми войлочными краями валенок бедра, я решила, что пока не потеплеет, больше я из поместья ни ногой. Хватит с меня путешествий в минус тридцать.

До весны с места не сдвинусь. Я, в конце-концов, баронесса, а не рабочий-вахтовик. Я уже больше двух недель в этом мире, а дома, в своей постели спала всего три или четыре ночи.

Дорога прошла привычно скучно. Но когда дилижанс остановился на нашей станции, и я сошла, все пришло в движение. Фипп помог мне спуститься и рассказал, что они решили не ночевать на станции, и ехали всю ночь. Дорога прошла нормально. Ничего не случилось и все механизмы прибыли в Розанское баронство целыми и невредимыми. И ему уже не терпится опробовать мой рецепт готовки мяса.

Я не стала просить у начальника станции карету и доехала до поместья вместе с обозом, хотя Фиппа это немного смутило. А Гизелла, увидев в дверях мужчину выпучила глаза, как жаба.

– Леди, – зашептала она, помогая мне раздеться, – одинокой женщине неприлично приводить в дом постороннего мужчину.

– Гизелла, – фыркнула я, слишком уж забавно выглядела моя экономка, – скажу тебе по секрету, – добавил заговорщицким шепотом, – он не посторонний. Только тс-с-с… никому не говори.

Глаза у Гизеллы увеличились еще раза в два, но она только кивнула, сглотнув ком в горле. Бедняжка. Мне даже жаль ее стало.

А Фипп с розовыми от стыда щеками заявил:

– Леди, я не знал, что вы живете в доме одна… я могу снять комнату на постоялом дворе на станции…

– Я не одна, – отмахнулась я от мага-инженера, – со мной живут Гизелла, ее муж, ее старшая сестра и дочь. Так что не переживайте, вашей добродетели здесь ничего не угрожает.

– Леди, но прислуга не считается! – возмутился Фипп, – я не хочу своим присутствием здесь испортить вам репутацию.

Я закатила глаза. Ужасный мир. Дурацкие обычаи.

– Хватит, сэр, – мне надоела эта шутка, – прислуга тоже люди. И если мою репутацию способно испортить присутствие в доме мужчины, то грош цена такой репутации. Я обещала вам комнату и стол, и вы их получите. Гизелла, проводите сэра Фиппа в гостевую комнату, – распорядилась я, – и велите подавать ужин. Мы голодны.

Гизелла кивнула с недовольным лицом, но больше ничего сказать не посмела и увела Фиппа наверх в гостевую. Ту самую, в которой раньше спала я. Перед отъездом я велела Гизелле отмыть хозяйскую спальню и перенести туда мои вещи. Это мой дом. И я не собираюсь быть здесь гостьей.

Моя новая комната мне понравилась. Намного больше и просторнее, чем гостевая. К тому же здесь была небольшая гардеробная и отдельная ванная комната. Совсем крошечная и немного тесноватая, Гизелла мне рассказала потом, что граф сделал ее, поделив старую гардеробную

пополам.

С первого взгляда было видно, что комната изначально предназначалась мужчине. Темная мебель, светло-серые стены, вместо туалетного столика большой письменный стол… граф чаще работал здесь, а не в кабинете.

Сдержанность и некоторая холодность, присущая предыдущему хозяину, никуда не исчезла после уборки. Но ничего, если добавить ярких оттенков, все изменится, и мрачная спальня перестанет быть такой мрачной.

Но это все потом. Сейчас пора собираться на ужин, есть хочется страшно.

– Клати, – позвала я горничную, – принеси мне серое домашнее платье.