Право на выбор - Рина Михеева Страница 21

— Так пусть исцелят, раз можно, — взорвался Ярон.

— Они пока не знают как, — развел руками Тремир. — Не думай, что я не возмущался. Я сказал им все, что мог бы сказать ты, князь, или любой из нас. Я настаивал и повторял одно и то же снова и снова. А они терпеливо повторяли свое. Одал в конце концов сказал мне, что это мы поставили себя и свою волю выше Богов и воли Высшей. Мы… разграбили святилище Шере-Лоа-Ри, Великого Змея Времен. Так он сказал. Забрали Часы и Священные Камни. Вороны никогда не пользовались Камнями, никогда не пытались управлять судьбой. И не намерены делать это впредь.

— Они — самые совершенные убийцы нашего мира. Особенно Вороны Лориша. И именно поэтому их силу может направлять лишь сам Лориш. Если Лориш сочтет, что они должны вмешаться, Он пошлет им Князь-ворона и внушит ему верное решение. Остальные не могут быть уверены, что верно понимают волю Лориша. А без этого понимания они и пером о перо не ударят.

— Так значит, и мы тоже должны просто смотреть на убийства и ничего не делать?

— Я спросил их о том же… Нет, они так не считают. У каждого своя роль. Мы должны защищать слабых, в том числе и убивая. Это наше предназначение. А их предназначение — убивать только по воле Лориша. Когда у них там наступит прояснение, отыщется Князь-ворон и на него снизойдет понимание, — Тремир усмехнулся, — они сразу возьмутся за дело. Но не раньше.

— Ясно, — выдохнул Ярон и покачал головой. — Ладно. Хорошо уже то, что отношения удалось наладить. Спасибо тебе, Тремир.

— Да не за что… — протянул волк, доставая из-за пазухи послание, скрепленное светлой печатью с изображением черного пера посередине. — Вот, послание от Одала. Ничего интересного. Заверения в дружбе, подтверждение союза и сожаление о том, что не могут помочь в войне с мраками. Пока не могут. Когда появится Князь-ворон — все ему передадут, он и решит. Мне Одал дал прочесть, прежде чем запечатал.

— Значит, принимали тебя хорошо?

— Вполне.

— Ладно. Спасибо и на этом.

— А у тебя тут какие новости?

— Никаких, — Ярон вздохнул. — За Тамилой проследили. Она сняла домик в людском поселении. Я велел обязать тамошнего старосту доложить мне, если она пропадет. Оставить кого-то из наших следить за ней — сам понимаешь, сейчас не могу. Каждый воин на счету. Да и Тамила — опасна. Где гарантия, что она не околдует того, кто будет следить? Так что смысла я в этом не вижу. Лишишься одного из верных оборотней, а гарантии, что за ней точно следят, все равно нет. Староста обещал, что попросит присматривать за ней всех в поселке, кому доверяет. Так больше шансов узнать, если что-то изменится. Тамила может очаровать того, кто будет за ней следить из наших, может и на старосту внимание обратить, но не весь же поселок она зачарует.

— Думаешь, она пропадет? — спросил Тремир.

— Подозрительно все. Домик слишком прост и мал. Явно не по ее вкусам. И она его не купила — сняла. Значит…

— Ну, что мал и прост, так, может, деньги экономит. Но раз сняла, значит, в любом случае ожидаются какие-то перемены, — кивнул Тремир. — С другой стороны — это разумно. Снять что-нибудь попроще, чтобы поискать более постоянное жилье и выкупить его. Однако… Думаю, что ты прав, подозревая: она на этом не успокоится. Но неужели кто-то из оборотней примет ее после всего, что о ней теперь известно?

— Кто-то… кому княжеская власть по ночам снится… Почему бы и нет?

— А что слышно из Светании?

— По-прежнему ничего. И чем дальше, тем все более странным мне кажется, что мраки обходят стороной земли Светании и подданных Леяны.

— Да, пожалуй, это и вправду странно… Если только они возвращаются туда, где… родились. Где жили прежде…

— Да, мы так и думали долгое время. Но сам посуди: они же бродят там и сям, тот, кого видели около одного поселения, пока до него доберутся воины, может оказаться уже у другого или далеко в лесу. А наши с Леяной земли не только граничат, но и накладываются друг на друга. Поселение светлых оборотней или присягнувших ей людей может быть окружено землями, относящимися к Теновии. И даже в этом случае — мраки не трогают светлых. Я мог бы подумать, что дело в их святости и наших грехах. Но я знаю, что это не так. И невинные дети — невинны повсюду. Нет, тут что-то другое. Это уже не совпадение. Кроме того, разведчики заметили, что подданные княгини Светании что-то уж очень боятся своей светлейшей госпожи… Причины страха выяснить не удалось. И еще — у них тоже то и дело кто-то пропадает…

— Вот как? — изумился Тремир.

— Да. Мы узнали об этом только недавно. Они же молчат. Но кое-кого удалось разговорить — подкупить, подпоить… Приходится действовать и так, хотя мы никогда не опускались до подобных методов, но сейчас не время отказываться и от них. Они боятся Леяны, и у них пропадают оборотни. Но их, вероятно, просто забирают слуги Леяны. Вроде бы на какие-то тяжелые работы. Пока это все, что удалось узнать.

Тремир вздохнул.

— Ну а дочь? — спросил осторожно, словно касаясь открытой раны.

Ярон отвернулся, сжав губы.

— Ничего. Я не могу разослать лучших, чтобы искать ее. Сейчас это немыслимо. А тех, кто искать не умеет, рассылать бессмысленно. Мраков все больше… Главы кланов обещали мне, что каждый в своем клане, на подвластной территории, разведает все, что можно. Наши охотники тоже спрашивают во всех селениях, где бывают. Я разослал почтовых птиц и назначил награду за сведения о ней. Териш шутит, что скоро в замок набежит толпа темноволосых и темноглазых девиц в возрасте от шестнадцати до шестидесяти и все будут бросаться мне на шею с криком "папа"

— Зубоскал, — сердито проворчал Тремир.

— Он прав, — махнул рукой Ярон. — Одна уже приходила. И это только начало. Если бы я мог сам ее искать… Я узнал бы ее. Я уверен.

— Мне жаль, Ярон, — Тремир поднялся, подошел, положил тяжелую руку на плечо князю. — Жаль… Сейчас ты не можешь этим заниматься. Сейчас народу Теновии необходим князь. Как никогда необходим.

— Она может быть в опасности… Пока я спасаю других… — Ярон опустил голову.

— Если ты перестанешь спасать других, она может оказаться среди тех, кого ты не спас, — жестко ответил Тремир.

— Ты прав. Благодарю тебя, старый друг.