Сумка, посох и удача! - Эрли Моури Страница 2

—Что-то много носков с трусами. Целый пуд что ли? Стоять, Булатов!— взвизгнул магистр.

—Ага, сейчас!— я мигом сунул карточку в щель детектора и поспешил к мерцающему кругу.

—Булатов! Сумку на досмотр!

—Вот вам!— я обернулся и выкрутил смачный кукиш.— Другого дурачка ищите, который с пустыми руками в иные миры отправится! А здесь…— я злобно улыбнулся и стал перечислять, с наслаждением глядя, как вытягивается физиономия этого мудозвона.

Что орал куратор дальше, я не слышал. Волшебные силы закрутили меня и понесли через пространство-время по всяким многомерным закоулкам. В ушах заложило, и воздух вылетел из груди. Перед глазами замелькали разноцветные ленты, вспыхнули яркие точки. Именно так. Или вы думаете, что в другие миры перемещаются с комфортом, как в кресле авиалайнера? Хрен там, несет так, что многие в штаники делают или обильно блюют на вылете.

И вот стою я на обочине дороги. Вдалеке справа виднеются горы, одетые сизой дымкой. Слева километрах в семи город. Рорид. Дерьмовая столица дрянного королевства, в котором мне придется провести не один год. Возможно, всю жизнь. Я не уверен, что эта жизнь будет долгой и сколько-нибудь счастливой. И я не уверен, что когда-нибудь найду способ, вырваться с Гильды в более просветленные, удобные для проживания места. Да… уж такая судьба у выпускников нашего университета: учишься, учишься долгих шесть лет, лучшие годы отдаешь наукам, пропитываешься знаниями так, что они из носа капают и в ушах звенят, а потом вынужден всю оставшуюся жизнь трудиться на благо всяких недоразвитых миров. Помогать им магической силой и выручать местное народонаселение во всяких передрягах. Когда-то, на первом курсе или еще раньше, все это представлялось мне бесшабашной романтикой, этакой розовой сказкой, в которой только поцелуи принцесс, славные приключения и головы поверженных драконов в ряд на полочке вряд с другими трофеями. Сейчас я так не думаю, потому что последних два курса напрочь выбили из меня детскую дурь, а более тесное знакомство с чужими мирами (даже в лабораторных условиях) показали, что у розовых сказок финалы бывают кроваво-красными, ну или могильно-черными с нежными цветочками на крышке гроба.

Но предаваться унынию, я не собирался. Разве не я ли выпускник Московского университета прикладной магии и бытовых чудес? Разве не я без пяти минут великий маг Игорь Булатов? И верно сказала Светка: «Даже в чертячьей Амирии можно жить с шиком». А здесь, слава богам, не Амирия. Здесь тем более прорвемся.

Я перехватил посох и зашагал к столице, щурясь от теплого солнышка и придерживая объемистую сумку, чтобы не сваливалась с плеча. В сумке чего только не было (хотя труселей и запасных носков в ней точно не имелось). Весить она должна не пуд, как выразился куратор, а килограмм пятьсот — шестьсот, но реально тянула всего лишь на два с половиной. Ага, хитрая такая была у меня сумка. При этом ее внешние габариты совсем не соответствовали внутреннему объему. Скажу вам так, чтобы сразу не испугать: мы в нее на спор с Маратом Гулиевым вчетвером помещались, еще умудрялись там раскладывать столик, пить пиво с воблой и, покуривая, играть в преферанс. Штука в том, что сумочка моя была с особым секретом: по днищу и стенкам дебелой кожи были выведены редчайшие руны, которые мы как-то с Пашкой Крикуновым позаимствовали в университетской лаборатории. Взяли их перед самыми выпускными экзаменами, принесли в общагу и разделили пополам. Я свои руны на сумку извел, он свои на магические башмаки. И потом я очень сожалел, что не все волшебные знаки достались мне. Если бы эти руны в полном комплекте, да на мою несравненную сумочку, то она бы и невидимой была, и по воздуху за мной летела, точно воздушный шарик на веревочке, и даже полезные советы давала милым женским голосом. А так, чем богаты…

За развилкой дорог, обозначенной кривым указателем стало появляться все больше народу: крестьяне на скрипучих повозках с корзинами всякой снеди, пешие людишки с окрестных селений и важные физиономии на лошадях. Иду я по обочине, никого не трогаю, местных приличий не нарушаю, а на меня все равно так и пялятся. Понятное дело, не каждый день на дороге настоящего мага встретишь. А выдает меня, наверное, мой атласный плащ с серебристыми знаками на спине и посох со сверкающим набалдашником. Или народ удивляет, как я такую объемистую сумку несу не сгорбившись. И мое высокоинтеллектуальное лицо тоже вполне способно удивить любого, ведь вокруг такие рожи: небритые, немытые, то со шрамами, то без зубов и с улыбкой от уха до уха. Это внимание меня совершенно не смущало. Напротив, я чувствовал себя значимой фигурой на широких просторах Кенесии и всей Гильды; человеком важным, от которого теперь очень многое зависит. Ведь я маг посерьезнее, чем местное жулье и наверняка сотворю что-нибудь такое, что тысячи лет о моих деяниях будут в легендах и священных книгах вспоминать. Однако мне из-за врожденной скромности отделяться от народных масс не хотелось, поэтому на каменистом подъеме я остановил одну из повозок, запряженную лошаком и вежливо попросил хозяина:

—Эй, добрый человек, до города подвези. А то пятку натер на ваших долбанных дорогах.

—Иноземец что ли?— поинтересовался добрый человек, с подозрением разглядывая серебристую вышивку на моем плаще и мою благородную рожу.

—Угу,— согласился я.— Из таких далей, что ни на каком осле не доедешь.

—Из Варивии, небось?— он потянулся, чтобы помочь мне погрузить сумку.

Я сам с легкостью закинул багаж в повозку и, запрыгнув следом, ответил:

—Практически.

—Чего?— переспросил он.

—Практически из Варивии. А теоретически… лучше на этот счет теорий не строить.

—А-а… понятно, понятно,— абориген закивал и быстрее погнал лошака.

Жизнь как-то сразу стала милее. Повозка поскрипывала, покачивалась на колдобинах. Корзины с яблоками терлись друг об дружку у меня за спиной. Мимо проплывали квадратики огородов, деревья и ленивые пешеходы, топчущие придорожную пыль. Город приближался, проступая зубчатыми башнями, красными крышами домов на холмах.

Возница, молчавший первое время, разговорился, рассказал что-то о своем садике и селении у реки. Потом поинтересовался, как меня величать. Здесь я призадумался, и понял, что мне нужно выдумать имя. Желательно, имя попроще. Не буду же я каждому встречному представляться долго и заунывно, мол, я Игорь Александрович Булатов, 25 лет от роду, уроженец такого-рассякого города, выпускник Московского университета прикладной магии и бытовых чудес. Правда, это скучно? Поэтому я выбрал простенькое имечко: Блатомир. Блатомир — и этим все сказано. А чего?.. Звучит! Главное — наше исконно русское. И смысла полно сакрального, и тутошним аборигенам легко выговорить.

—А-а… Блатомир я. Маг, чародей, волшебник и специалист по тайным наукам,— представился я, глядя, как его поросячьи глазки мигом наполнились уважением.

—Блатомир…— повторил он и отчего-то снова затряс головой.— А я Паленок. Паленком отец спьяну нарек, так и прилипло.

—Паленок — это нормально. Хорошее имечко,— успокоил я его.— Порядочное, рабоче-крестьянское.