Опасные игры с реальностью 1 - Эрли Моури

Как-то уодного безызвестного автора, кажется поимени Эрли Моури, попалась странная мысль: «Миры внашем сознании гораздо реальнее, чем мыможем предположить». Мысль глупая— так мне поначалу показалось. Носейчас возвращаюсь кней особо часто, ведь именно она определяет мою жизнь иреальность, вкоторой янахожусь.

Все началось собычной компьютерной игры под названием «Флагрум», которую мне иеще одному сотруднику подарили нановогоднем корпоративе. Вобщем, кому-то солидное денежное вознаграждение, ценные подарки, анам сАланом поигрушке. Прошло примерно полгода, япоигрывал в«Флагрум» почти каждый вечер через шлем виртуальной реальности. Игра насамом деле оказалась классной, очень затягивала. Иногда просиживал заней додвух-трех ночи, потом скрасными, точно укуренными глазами наработу. Ивсе быничего, нооднажды получилось так, что компьютерная игра стала для меня реальнее, чем мир, вкотором япрежде жил. Сейчас неважны причины, как это произошло. Просто водно скверное утро, готовя себе завтрак накухне ирассуждая одовольно сложном квесте игры, явдруг обнаружил себя вовсе некухне, анадороге вгород Китеж. Иэто была уже неигра: вокруг совершенно реально раскинулся Флагрум— мир той самой безумной компьютерной забавы. Впервые минуты яедва несошел сума. Янемог поверить впроизошедшее, как идиот ощупывал свое тело, рванное тряпье нанем, трогал траву икамни наобочине дороги, сдиким страхом смотрел напронесшихся рядом всадников. Ипостепенно понимал, что все это больше неигра: намоей голове больше нет виртуального шлема, аесть лишь тот мир, вкоторый яхотел погрузиться. Сама вселенная или коварные боги подслушали меня ипревратили глупое желание вреальность.

Никогда незабуду первые дни жестокой жизни здесь, полные страдания иунижений. Дни нищеты, когда корка хлеба, отнятая усобаки, казалась вкуснее обеда вресторане. Дни рабства умерзавца-эльфа поимени Маскуэль, ксчастью недолгого. Стех пор яненавижу эльфов всех поголовно— безжалостных надменных ублюдков. Ясмог сбежать отнего, прихватив два ценных эликсира, кинжал ихорошую котомку ское-какой мелочью. Все это случилось вовладениях князя Михаила Дуброва втом самом далеком Китежском княжестве, скоторого яначал путь. Теперь уже янеслишком беден ивовсе ненуб. Якое-чего стою, особенно если рядом сомной Агата. Еенастоящее имя чуть сложнее: Агашимая. Нарек еедля простоты Агатой, иейтак нравится. Люблю еекак друга. Иопасаюсь, как конченую дуру, которой она становится внекоторые особые дни. Тогда ожидать отнее можно очень больших глупостей.

Она кеошерийка. Только это вовсе незначит, будто все кеошерийцы склонны кненормальным поступкам. Они рассудительны неменьше, чем люди, или даже больше. Скорее всего, боги эту особенность подарили лишь моей подруге. Агата довольно красива, насколько может быть красива кеошерийка для человеческих глаз. Представьте грациозную кошку, ходящую назадних лапах. Или проще: представьте девушку, покрытую темно-серой шерстью ссиневатым оттенком; маленькими грудями; недлинным пушистым хвостиком ипочти кошачьими ушами над симпатичной мордашкой. Выше розового носика зеленые глаза. Честное слово, эти глазища большие, лукавые очень пленительны! Они словно говорят: «Ястрастная, похотливая сука! Хочешь, пережить сладкое приключение?». Ноялюблю Агашимаю как друга, хотя ееглаза неврут. Она насамом деле похотливая сучка инесколько раз просила переспать сней. Даже хныкала, потираясь оменя, облизывая мою шею. Извините, яктаким диким приключениям пока неготов.

Вот исейчас, когда доКузней осталось небольше двух часов ходьбы, кеошерийка вдруг остановила меня исказала неподражаемым мурчащим голосом:

—Сершш, там вятичевские стражи. Двое. Какой-то еще человек.

Ятоже заметил их, ноАгата видела набольшом расстоянии лучше, различая мелкие подробности. Кеошерийка упорно меня называла «Сершш», хотя янаучил еевыговаривать букву «ж». Ейнравилось произносить мое имя именно так. Может вэтом крылась ееблагодарность заимя «Агата», которое яейдал.

—Вижу, два стража икакой-то хрен. Что стого? Мыпока еще несделали княгине вятичевской больших гадостей,— спокойно ответил я, все жезамедлив шаг.

—Как тынепоймешь, яхочу трахнуться,— усмехнулась она, сверкнув зелеными глазами,— вних вспыхнули иугасли изумрудные искры.— Вот тот срыжей бородкой мне нравится. Такой красавчик. Хочу его, Сершш! Подождешшь недолго? Разберусь сним быстренько. Разве оноткажет такой милой кисе, как я.

—Чертова кошка! Ладно, если недолго,— рассмеялся я.— Незамучай его досмерти!

—Мыеще изаработаем замое удовольствие!— сблаженством мявкнула она идвинулась вперед снеподражаемой грацией.

Да, уАгаты последние дни что-то вроде брачного периода— унее там мокро изудит. Ейнадо. Только приставать стаким вопросам кстражам данадороге! Что закошачья блажь! Будто нельзя подождать дотаверны, где наверняка найдется немало любителей воткнуть милой киске взудящую дырочку. Кеошерийка так озаботилась этим вопросом, что опередила меня насотню-другую шагов. Яжеподходил неспеша. Все что успел расслышать иззабавного диалога, это слова стража сразорванным сзади плащом:

—… нузачем так? Давай мывдвоем затри рубля? Чего тебе терять, милая? Тем более мы— мужчины ласковые.

—Нуесли ласковые. Только деньги сразу,— предупредила Агата, предостерегающе подняв короткий пальчик свыпущенным коготком.

Тот, который вгражданской одежде, полез вкожаную суму иохотно зазвенел монетами.

—Благодарю, милый,— мявкнула Агата, цапнув изего ладони две монетки, играциозной поступью направилась заблизкие заросли кизила.

Страж игражданский едва линевприпрыжку последовали заней, арыжебородый остался. Мне оттакого расклада стало смешно. Ведь Агата хотела именно его.

—Атычего?— полюбопытствовал я, остановившись невдалеке ипоглядывая натропу, уходящую влес.

Янеслишком научился разбираться вследах, ноказалось, будто трава примята лапами тролля. Отчего наумпришли неприятные воспоминания.

—Знаешь, явообще-то нормальный. Уменя жена есть,— недовольно отозвался он.— Тебе она кто?— после недолгого молчания спросил вятичевский воин.

—Снедавних пор подруга. Как-то спас ейжизнь. Кеошерийки наредкость благодарны иценят такое,— отозвался я, сопаской поглядывая влес.

Было дело— ядействительно спас Агату, когда она, нерассчитав силы всхватке сдвумя троллями, лежала наобочине, истекая кровью отжутких ран. Кстати, иодин тролль был ейповержен, авторой сбежал. Непредставляю, как она смогла убить одного изних. Ееоружие— недлинные баллок. Ихлезвия явно коротки, чтобы достать досердца чудовища. Втот день яслучайно оказался рядом, имея вкотомке два дорогих эльфийских эликсира. Закаждую склянку вКитеже мог получить рублей посемьдесят, атоибольше. Для меня втупору даже пару рублей— приличные деньги, которых хватило бынаужин иночлег. Ксчастью, боги вразумили меня, иполутора сотне рублей япредпочел сохранить жизнь существу, ставшему мне другом.