Портал - Екатерина Гуреева Страница 19

Когда мы подъезжаем к особняку, Мира сбрасывает капюшон. Хотя в машине всю дорогу было довольно тепло, зубы девушки продолжают стучать.

Мы больше не говорим. Выбравшись на скользкую, утопающую в грязи дорогу, быстро бежим в дом, как две стрелы. По коже проносится табун ледяных мурашек, и только зайдя в теплый холл, я чувствую, что очень устал.

Волк лежит у маленького коврика, и я едва не задеваю его черный нос, когда он вскидывает вверх голову. Он сразу оживляется, высовывает розовый язык, всем своим видом показывая радость встречи с Мирой.

Удивительно, как быстро они нашли общий язык. Всего несколько поглаживаний, похлопываний по загривку, добрых, ласковых слов – и Джек тает, как масло.

Я отлучаюсь на время, чтобы включить свет в зале, на кухне и в коридорах второго этажа.

Зверь не настаивает на долгом общении, поэтому вскоре возвращается на свое место. В нем как будто сосуществуют дикий волк и верная, ручная хаски. Если бы я его встретил у кого-нибудь дома, то ни за что на свете не поверил бы, что это совсем дикое животное.

Интересно, сумел ли Адмунт Риз разыскать свою псину?!

– Ты голодна?

– Нет, Майк, – отвечает Мира.

– Устала?

– Немного. Хотелось бы душ принять и переодеться во что-нибудь сухое.

– Хорошо, – мы поднимаемся по лестнице. Поворачиваем направо, и я показываю на дверь, где сегодня Мира может как следует отдохнуть. Это напротив моей спальни.

– В комнате есть отдельная ванная комната, так что располагайся. Я принесу тебе что-нибудь из своих вещей. Дома женщины нет, поэтому не обессудь, – я надеюсь на понимание с ее стороны.

– Ничего страшного, Майк.

Я оставляю ее в комнате одну и спешу тоже согреться под струями горячей воды.

Возвращаясь теперь с клетчатой рубашкой в руках, я вижу ее обнаженную спину. Она укутала бедра мягким полотенцем, а сама теребит влажные пряди блестящих, словно покрытых воском, волос.

Я, застыв, пялюсь на нее. И одновременно боюсь напугать.

– Я принес тебе рубашку, Мира. Надеюсь, сойдет.

– О, боже! – она подпрыгивает на месте от испуга и скрывается где-то в глубине ванной комнаты. – Ты мог бы и постучать!

– Извини. Но и ты могла бы запереть дверь, а не красоваться в проходе.

– Я слышала плеск воды и думала, что ты все еще моешься! Хотя ты прав.

Сама виновата.

– Может, все дело в длине волос?! – шучу я.

И Мира откликается звонким заразительным смехом – такой мне очень нравится в людях. Она внезапно выходит из ванны, полностью, кроме выразительных плеч, укутавшись в большое полотенце. Забирает рубашку прямо из рук, а я даже не думаю выходить. Я разглядываю кусочек ее обнаженного тела, и Мира это прекрасно видит, но молчит.

– Могу я переодеться?

– Конечно.

Я выхожу в коридор. Через минуту она разрешает мне зайти обратно.

– Удивлена, что ты все еще здесь, Майк. Ты меня смущаешь.

Она очень сексуальна в свободной рубахе. Длинные светлые локоны ниспадают волнами до бедер. Запах цветов опьяняет меня.

Она смотрит в пол, и блеск ее глаз скрывают черные густые ресницы. Мира застывает напротив меня.

Смогу ли я побороть непреодолимое желание прикоснуться к ее коже, волосам, приоткрытым губам, напоминающим о спелой черешне? Захочет ли она того же, что и я?

– Прости, Мира. Чувствую себя по-дурацки. Сам не знаю, что я здесь все еще делаю! – отвечаю я, тоже глядя в пол. – Хотел спросить у тебя…

– Спрашивай, – Мира неловко поправляет одежду, безрезультатно пытаясь натянуть рубаху до колен.

– Хотя я прекрасно сознаю, что здесь делаю, – мне нелегко даются слова. Незаметно я проглатываю ком в горле. – Надеюсь, ты меня не боишься, Мира?

– С чего ты это взял? И почему я должна бояться тебя?

– Может, из-за неудачного опыта с мужчиной. Иногда бывают проблемы, если имеешь дело с сумасшедшими – как этот Стив, например…

Боже, что я несу. Она меня выставит за дверь либо выгонит на улицу после этой ерунды. Но я не сдаюсь.

– Прости, я имею в виду, что ты восхитительна. Неудивительно, что он… столько лет не сдавался. Прости, я опять все про него. Кажется, я давно потерял рассудок. Боже, как сложно иногда говорить…

Мои заикания смешат девушку, но она уже не так снисходительно разглядывает мое лицо.

– Ты нервничаешь, Майк, я понимаю. Но не надо, просто иди спать, – эти слова меня словно обдают кипятком.

Я не выдерживаю и подхожу ближе. Только протяни руку, и вот она, в моих объятиях. В груди воет буря – жгучая, мучительная.

– У тебя губа разбита, Майк, – ее забота трогает, и бурлящее приятное чувство завладевает мной без остатка.

Повинуясь порыву, я обнимаю ее за талию и прижимаю к себе. Наши губы сливаются в поцелуе, я запускаю пальцы в ее волосы, ищу успокоения в близких касаниях, но не могу остановиться. А ее ладони отталкивают меня, губы ускользают, подставляя беспомощно выгнутую стройную шею.

Я знаю, чувствую, что скоро все прекратится. Терпение, протест, и она ударит меня за чрезмерную требовательность.

Становится жарко во всех смыслах. Воздух на поверхности ее кожи превращается в горячий пар. Расстегиваются пуговицы, и только теперь все прекращается.

– Стой, остановись!. Постой, Майкл… – просит она и отстраняет меня еще дальше. – Я так не могу…

– Почему? – мой голос дрожит от волнения. Я не рассчитывал получить однозначный ответ, я вообще ни на что уже не рассчитывал, потому что не хотел ее обидеть.

– Ты слишком далеко зашел! – наконец сердито произносит Мира.

– Прости, не сдержался. Сам не знаю, что на меня нашло, прости еще раз… – отрывисто говорю я. – Я пойду?

– Да, конечно, иди!

Я выхожу в коридор, чувствуя себя полным кретином. Не смог толком объяснить девушке, что на самом деле испытываю и что прячу даже от самого себя. Дверь за мной закрывается на замок, и мне ничего не остается, как идти спать к себе.