Попаданка я и моя драконья семья - Лина Алфеева Страница 18

Резкая боль, пронзившая тело, вырвала меня из дурмана наваждения. Внезапно я осознала, что подпираю спиной стену и совершенно бесстыже обнимаю Шандора, причем ногой, а длинная юбка в пол, последний оплот девичьей скромности, сбилась чуть ли не до талии. Повторная вспышка боли заставила меня сосредоточить внимание на руке, на указательном пальце которой с бешеной скоростью вращалось кольцо или, если быть точнее, мой серебро-чешуйчатый хранитель!

– Пустите…

Я просунула руку и уперлась в каменную грудь, чтобы оттолкнуть, но дракон и не думал отступать. Моя ладонь оказалась в плену его пальцев, Шандор поднес ее к губам и поцеловал запястье с внутренней стороны. Медленно, чувственно, он поцеловал каждый палец. Пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы удержать стон, рвущийся с губ. Рука, попавшая в плен, дрожала, и Шандор это прекрасно видел. Прижав ладонь к своей щеке, он посмотрел мне в глаза, и я тихо ахнула: в его темных, как сама ночь, глазах полыхал огонь, внешнее кольцо радужки стало золотистым, и по ней разбегались оранжево-красные молнии, точно лава, проступающая сквозь толщу земли и пепла. И снова меня накрыло странное ощущение, захотелось закрыть глаза и, послав все к чертям, позволить Шандору все, чего так желало мое тело.

Но мелкий хранитель не сдался и снова от души цапнул меня за палец, чем окончательно привел в чувство.

– Не надо… – пролепетала я.

– Почему? Ты же сама хочешь этого. – Шандор казался сбитым с толку.

И этот недоуменно-оценивающий взгляд расставил все на свои места. Мгновенно вспомнилось пренебрежительное отношение Шандора к людям. Я не могла отдаться тому, кто считал меня низшим существом. Интимные отношения между мужчиной и женщиной всегда казались мне естественным продолжением эмоциональной связи. Я знала, что мой любовник будет мне другом, и уж тем более не желала, чтобы первый раз произошел у стены в крошечной гостиной.

– Ариана, доверься мне. Ты такая красивая, твое тело сводит меня с ума. Даже когда тебя нет рядом, я слышу твой голос, ощущаю твой аромат, он преследует меня и днем и ночью.

– Но это же неправильно! – в панике выкрикнула я.

Шандор презирал людей, а я была человеком, он ненавидел серебряных драконов, а я, по его разумению, принадлежала этой стае. Что бы Шандор ко мне ни испытывал, это было всего лишь мимолетное помешательство, и его следовало развеять. Причем немедленно! В противном случае я пропала.

– Это наведенное ощущение, фальшивое. На самом деле вы меня не хотите… – совсем уже слабо выдохнула я, потому что глаза Шандора стремительно потемнели. Свечение исчезло, уступив место непроглядной тьме.

– Поясни, – отрывисто приказал он.

Я не знала Шандора, практически ничего не знала ни о серебряных, ни о бронзовых драконах, но каким-то непостижимым образом нужные слова нашлись сами.

– Там, в пещере, я на вас повлияла и заставила меня желать.

Дракон отшатнулся с такой поспешностью, словно я внезапно превратилась в отвратительнейшее чудовище, и я незамедлительно закрепила результат.

– Это был приказ Эваларда. Его последний приказ мне.

Шандор горько усмехнулся.

– Зачем?

– Ни одна серебряная драконица не признает бронзового своим возлюбленным.

Хотела добавить, что именно поэтому вместо нее Эвалард и подсунул меня, но внезапно Шандор прижал меня к стене, сильные пальцы сжали мой подбородок, вынуждая запрокинуть голову и встретиться взглядом.

– Драконица? В тебе нет ничего от драконицы. Ты такая же лживая и фальшивая, как все серебряные змеи.

Шандор смотрел на меня с такой ненавистью, что у меня от страха перехватило дыхание.

– Не попадайся мне на глаза, Серебряна, или, клянусь Первородным Огнем, тебя не убережет даже обещание, данное мной Эваларду.

Стоило Шандору перестать меня удерживать, как я рухнула вниз. Плечи тряслись от сдерживаемых из последних сил рыданий. Никогда в жизни мне не было так горько и противно. Да, я солгала, но только чтобы защитить себя. А какие были оправдания у Шандора? Он и не искал их. Шандор был уверен в своей правоте и в своем праве, ведь здесь, на землях Гардонора, он был Повелителем.

* * *

С уходом Шандора мой дом начал погружаться во мрак. За окном стремительно темнело, но я не пыталась разжечь огонь, а продолжала сидеть на полу, уставившись на угольно-черный провал камина. Общение с Повелителем высосало из меня все силы, еще и так называемые хранители отличились. Во время моего отсутствия мелкие пакостники устроили в гостиной разборки. В результате пол в ней был заляпан чем-то темным и мокрым. Присмотревшись к кусочкам покрупнее, поняла, что это саламандра пыталась попасть в золотую рыбку угольками, та не отставала и отстреливалась водой. Мандрагора со змеем тоже что-то не поделили, вернее, занавески с окна. Теперь белоснежная ткань отмокала в грязной луже под столом.

Как же они меня все достали. «Улыбайтесь – завтра будет хуже…» – это как раз про меня. Если еще с утра я была полна энергии и желания разбиться в лепешку, но добраться до Эваларда, чтобы он вернул меня в мой мир, то сейчас не могла себя заставить встать на ноги.

– Хорошо-с сидишь. Монументально-с.

Я посмотрела на правую руку. Кольца на ней не было, зато у ног копошился некто серебро-чешуйчатый.

– Смотри наступлю, – буркнула я.

– Не грози-с-с… Для этого тебе придется подняться.

– Отвали. И так тошно.

– Жалеешь, что прогнала Бронзового? – несколько обеспокоенно спросил Светик.

– Еще чего!

– Тогда-с харэ киснуть-с. Пора превратить эту халупу в драконье логово!

– А ты скромный, – проворчала я, но с пола все же встала.

Как там говорила Брианна? Духи помогут по хозяйству? Да конечно! Спешат и падают помогать!

Я подошла к камину и полюбовалась на погасшие угли.

– Знаешь, Светик, меня обманули. Не тянет эта живность на роль домашних хранителей… – в сердцах бросила я.

– Стихийники-с. От них проку мало. То ли дело я – твой родовой хранитель.

Дракончик, успевший забраться на стол, теперь стоял в лунном свете и пыхтел от осознания собственной значимости. И у столь явной демонстрации появились зрители: выползла из горки углей саламандра, прилетел воздушный змей, мандрагора показала из листвы древовидное лицо, и даже золотая рыбка всплыла на поверхность. На месте Светика я бы заволновалась, но тот, как ни в чем не бывало, продолжал свой монолог:

– Гони ты в шею этих нахлебников-с! От них больше мороки, чем пользы! – И взгляд такой хитрый и явно намекающий, что духам пора указать, кто в доме хозяин.

– Так я могу от них избавиться? – медленно произнесла я, точно оценивала саму возможность.

Резкий порыв ветра ударил в лицо, и под потолком зажегся бледно-голубой шар, воздушный змей потыкался в него мордой, шар разгорелся ярче, после чего дух воздуха метнулся в противоположный угол, где создал еще один светильник. Легкое потрескивание, чередующееся с шипеньем, оповестило о розжиге камина – это расстаралась саламандра. Я повернулась к мандрагоре: