Караваль - Стафани Гарбер Страница 17

– От такого любой онемеет! – возразила Скарлетт. – Только посмотри, сколько вокруг балконов – десятки! А там, внизу, – целое королевство в миниатюре.

– Неужели ты ожидала увидеть обыкновенный дом?

– Конечно же нет. Сразу было видно, что это здание гораздо больше обыкновенного дома.

И все-таки Скарлетт не понимала, как в одном строении, даже самом просторном, может уместиться тот мир, который бурлил под балконом. Не в силах сдерживать волнение, она шагнула к парапету и в нерешительности остановилась перед тяжелым красным бархатом задернутых занавесей. Хулиан приоткрыл одну из портьер.

– Думаю, мы не должны их трогать, – сказала Скарлетт.

– А по-моему, они для того и закрылись при нашем появлении, чтобы мы сами их открыли.

С этими словами Хулиан раздвинул занавеси шире. Будучи уверенной, что нарушает правила игры, Скарлетт все же не могла не подойти и не выглянуть: по меньшей мере десятью ярусами ниже простирался чудесный город. Его мощеные улочки напоминали те, по которым она только что бродила, однако отнюдь не казались заброшенными. Яркие островерхие крыши, поросшие мхом башенки, пряничные домики, золотые мосты, голубой кирпич на дорогах, бурлящие фонтаны – все это было ожившей сказкой. Свечные люстры, висевшие повсюду, струили странный свет, не утренний и не вечерний.

По своему подлинному размеру городок, пожалуй, не превосходил того островного поселения, откуда Скарлетт приехала, однако выглядел гораздо больше и значительнее, – так слово становится более значительным, если рядом с ним поставить восклицательный знак. На улицах кипела жизнь, и казалось даже, будто они сами находятся в движении.

– Не могу понять, как все это здесь уместилось.

– Это лишь искусно выстроенный театр, – сухо ответил Хулиан, и его взгляд метнулся вверх, скользнув по другим балконам, с которых открывался тот же самый вид.

Только теперь Скарлетт поняла, что балконы образуют круг – огромный круг. Открытие огорчило ее. Иногда ей приходилось целый день разыскивать Теллу в поместье отца. Найти сестру здесь будет еще труднее.

– Смотри, пока можно, – сказал Хулиан. – Чем лучше разглядишь все сейчас сверху, тем легче тебе будет потом внизу. Спустившись, ты уже не сможешь сюда подняться, если только не…

– Хм, – кашлянул кто-то в глубине балкона. – Прошу вас отойти от края и задернуть шторы.

Скарлетт тут же обернулась, испугавшись, что их прогонят за нарушение правил, но Хулиан, прежде чем отпустить портьеру, еще раз неторопливо посмотрел вниз.

– Кто вы? – Он смерил вошедшего молодого человека таким взглядом, будто сам собирался в чем-то его обвинить.

– Зовите меня Рупертом, – ответил юноша тем же пренебрежительным тоном, словно зная, что Хулиан проник на Караваль обманом.

Ростом Руперт был так мал, что, если бы не цилиндр, который он сейчас торжественно поправил, Скарлетт, вероятно, оказалась бы выше его. В безукоризненно отглаженных серых брюках и фраке он издалека походил на мужчину, но, стоило ему приблизиться, Скарлетт сразу поняла: перед ней мальчик, одетый по-взрослому. Со щек до сих пор не сошла детская пухлость, руки и ноги еще продолжали расти, отчего Руперт выглядел нескладным. Щеголеватый наряд был, очевидно, данью восхищения Легендо, который славился изысканностью в одежде.

– Я здесь для того, чтобы напомнить вам правила и ответить на ваши вопросы, прежде чем вы вступите в игру.

Без дальнейших предисловий Руперт повторил речь, произнесенную у ворот девушкой на моноцикле. Скарлетт хотелось только одного – скорее начать поиски сестры, которая, как это было ей свойственно, наверняка не замедлила впутаться в какую-нибудь доселе неизведанную неприятность.

– Слушай внимательно, – шепотом сказал Хулиан, подтолкнув Скарлетт.

– Мы это уже слышали.

– Ты уверена?

– Как только вы вступите в игру, вам будет предложено разгадать тайну, – продолжал Руперт. – По пути вы получите несколько скрытых подсказок. Мы хотим увлечь вас, однако не уноситесь слишком далеко.

– А что произойдет, если я позволю игре унести себя слишком далеко? – уточнила Скарлетт.

– В таких случаях люди обыкновенно сходят с ума или умирают, – произнес мальчик так невозмутимо, что она подумала: «Уж не ослышалась ли я?»

Все с тем же спокойствием он снял цилиндр, извлек из тульи два куска розовато-бежевого пергамента и протянул их гостям как будто для прочтения, однако буквы оказались слишком мелкими.

– Вы должны оставить по капле крови внизу каждой страницы.

– Зачем? – спросила Скарлетт.

– Таким образом вы подтвердите, что дважды прослушали правила. Следовательно, магистр Легендо не будет нести ответственность за случаи увечья, умопомешательства или смерти.

– Но ведь вы сказали, что все, происходящее здесь, – вымысел!

– Люди зачастую путают вымысел с реальностью. Потому и случаются происшествия. Редко, но случаются, – пояснил Руперт и прибавил: – Если боитесь, вы вовсе не обязаны играть. Можете просто наблюдать за игрой.

Когда мальчик дошел до конца своей речи, вид у него был почти скучающий. Скарлетт почувствовала себя так, будто разнервничалась из-за пустяка. Она ясно представила себе, как Телла говорит ей: «Скар, ты приехала всего на один день. И потом пожалеешь, если будешь просто сидеть и смотреть». И все же необходимость подписывать соглашение кровью тревожила девушку.

«Вдруг, если Донателла решится играть, а я нет, это помешает мне вовремя ее найти? – подумала Скарлетт. – Тогда я задержусь здесь и не успею вовремя вернуться домой, чтобы выйти замуж за графа».

Несмотря на объяснения Руперта, она лишь в общих чертах представляла себе, в чем заключается игра. В детстве ей хотелось как можно больше почерпнуть из рассказов бабушки, но та всегда говорила туманно, предпочитая действительным фактам романтические впечатления. Сейчас внучке начинало казаться, что, повествуя о прошлом, старая дама изображала его не таким, каким оно было на самом деле, а таким, каким рисовалось ей в мечтах.

Скарлетт взглянула на Хулиана: моряк без малейших колебаний протянул Руперту палец, а когда тот уколол его каким-то шипом, поставил на каждом из двух листов кровавый отпечаток.

Двумя годами ранее магистр Легендо перестал гастролировать со своими артистами из-за того, что во время Караваля погибла женщина. Скарлетт слыхала об этом, однако подробностей не знала. До сих пор она полагала, будто несчастный случай не имел отношения к игре, но сейчас ей подумалось: «Возможно, та несчастная чересчур увлеклась иллюзией Караваля?»

Как бы то ни было, Скарлетт всю жизнь играла в извращенные игры своего отца и умела понимать, когда ее обманывают. Едва ли она могла бы увлечься представлением настолько, чтобы лишиться жизни или рассудка. При всем том, протягивая руку, девушка испытывала страх. «Глупо надеяться, – думала она, – что можно играть, ничем не рискуя».