Змея и Ворон - Екатерина Оленева Страница 16

– Жду – не дождусь. А пока – пошли.

– Куда?

– Наконец-то мы добрались до этого животрепещущего вопроса. Я думал, ты спросишь меня от этом гораздо раньше. Скоро подойдём к одному из моих временных жилищ. Давай, шевелись.

– Осталось только добавить «Платва!», – буркнула в очередной раз Александра, на сей раз сочтя за лучшее всё же подчиниться.1

Земля в свете неровного, зыбкого освещения казалось серо-лиловой. Вереск разрастался неровным ковром, а словно островками, различающимися по высоте и ширине, между которыми, словно вода, поднималась трава. Ещё выше дыбили кряжистые, неширокие, ветвистые деревья. Пустошь как молоком, залило туманной дымкой, и солнце, прорывая эту пелену, расчищало дорогу к небу.

– Ух, ты! – восхищённо выдохнула Александра.

Но Никто явно не желал тратить время на лирическое любования природой.

– Давай, быстрей, – небрежно бросил он через плечо, продолжая двигаться вперёд с текучей кошачьей грацией.

Александра состроила ему в спину гримасу и показала средний палец.

Вскоре, миновав очередной холм, они подошли к дому, отражающему в себе всё английское, в понимании Александры: добротный, серый, готически-мрачный. Просто живая декорация к английскому детективу.

Поднявшись на ступеньку следом за своим сторожем, она оказалась в общей комнате с огромным камином. Судя по всему, её использовали и как гостиную, и как кухню. Задрав голову, она с удивлением увидела стропила и балки.

– Это твой дом? – спросила она, но, получив в ответ лишь мрачное молчание, пожала плечами и направилась следом за ним по лестнице на второй этаж.

– Тоя комната, – холодно проговорил суровый страж.

– Больше похоже на клетку.

– А что ты хотела? – ухмыльнулся он. – Тебя же поймали, птичка.

– Зачем?

– Что – зачем?

– Зачем ты меня похитил?

– А зачем люди берут заложников? – ответил он вопросом на вопрос.

– По разным причинам. Чего ты хочешь этим добиться?

– Поговорим позже. У нас будет достаточно времени для общения, – одарил он её очередной улыбкой, полной насмешки и превосходства. – Сейчас мне требуется передышка, да и тебе пауза не помешает. Можешь располагаться тут со всеми доступными удобствами. У меня тут нет цепей, отличная кровать. В общем, привыкай. Мы тут надолго.

– Ты что? Мстишь мне? Но ты не по моей воле был пленником и не я посадила тебя в клетку! Думаешь, отец бы меня послушал?!

– Я не намерен это обсуждать. Лучше заострю твоё внимание на том, что сбежать отсюда не получится. Этого места в реальности не существует. И только я могу приводить и выводить отсюда людей. Попытка покинуть дом без меня может стоить жизни, но это, конечно, не повод сдаваться. Ты можешь попытаться. Моя совесть чиста, о последствиях я предупредил.

Когда уже эта ужасная злорадная ухмылка исчезнет с его губ? Вот бы двинуть этой твари как следует! Но Александра понимала, что ничего подобного не станет.

В одном Никто прав: они оба слишком устали, чтобы продолжать сейчас противостояние.

Несколько секунд, показавшихся мучительно-длинными, они смотрели друг другу в глаза. И Александра почти физически ощутила лёд, пронизывающий насквозь эту холодную душу. Что она пыталась найти в его взгляде? Сострадание? Намёк на сожаление? Но… почему он должен сожалеть или сострадать? Несколько часов назад его никто не пожалел…

Хотя, она пожалела. И отправила к нему того идиота, которого, наверное, уже нет в живых.

– Ты убил его?

– Кого?

– Того парня, которого я отправила тебя лечить?

Он кивнул. В полуночно-синих глазах ровно столько же теплоты, сколько в замёрзшем озере.

– Он умер быстро и безболезненно.

– Так кто же ты всё-таки такой? – неожиданно резко спросила Александра.

– Да какая тебе разница?

– Ты знаешь, кто я. Будет честно, если мы будем на равных.

Тихий звук его смеха действует на нервы ужасно раздражающе:

– Кто сказал тебе, что я буду с тобой честен?

– Боишься назвать собственное имя? Ну, как знаешь. Останешься мистером Никем, если тебе так больше нравится.

Он улыбается, глядя на неё. И от его взгляда Александре становится жарко. Никакой магии – это просто… страх?

Вот именно! Её бросает в жар от страха.

– Моё имя Лоуэл Мэрл, но друзья и враги часто называют меня Вороном.

Его пальцы прикасаются к щеке Александры сначала мягко, но место соприкосновения отчего-то начинает гореть, как от ожога.

Схватив девушку за подбородок, он заставляет её смотреть себе в глаза и больше не улыбаются, а глаза синие-синие – такой синевы, что взгляда не оторвёшь:

– Клянусь, ты запомнишь моё имя до конца жизни. И не исключено, что она будет куда короче, чем ты рассчитываешь.

Он так резко оттолкнул её от себя, что она пошатнулась.

А потом, не произнеся ни слова, вышел.

Просто взял и вышел, даже не хлопнув дверью и, уж тем более, не оповестив, когда вернётся.