Пещерная тактика - Алексей Переяславцев Страница 15

— Меня зовут Стурр, а тебя как?

Содержание этой фразы было вполне мирным. Интонация — нет. Но не представиться кандидат в альфа — самцы не мог.

— Я Киррин, а старшим нужно дорогу уступать, мелочь.

Небольшой толчок в корпус. Не сильный, но оскорбительный. Мне хватит. Драться не хочется, но уступать никоим образом нельзя.

— Должен ли я считать, что ты вызываешь меня на поединок, Киррин?

Несмотря на полную официальность сказанного, вся троица разразилась хохотом. Отсмеявшись, самый — главный — петух — в — этом — курятнике выдал:

— Разрешаю тебе так думать, малявка.

— Как вызванный я имею право на выбор судьи. Я выбираю Ррису.

Впервые я заметил в славной тройке некий намек на расхождения во мнениях. Левый подпевала тихо, но внятно процедил: «Грамотный». Прозвучало это даже с некоторым уважением. Великий вождь второго класса бросил:

— Выбор неудачный. Она тебя жалеть не будет. Как и я, впрочем. Тупых надо учить.

— Это мой выбор, а не твой. И я с тобой согласен: тупых надо учить…

Ржач.

— … вот почему я тоже не буду тебя жалеть.

В разговор вступил правый помощник:

— А я‑то думал, ты и вправду дурак. Ты, оказывается, еще глупее.

Громкость веселья удвоилась. Я терпеливо ждал его окончания. И дождался:

— Идем к Ррисе.

Ее (будущая) честь развлекалась щебетанием с подругами. Обращаться к ней надлежало именно мне, и я это сделал по всем правилам:

— Меня зовут Стурр, и я был вызван на поединок Киррином. Прошу вас быть судьей в этом поединке, Рриса.

Если бы она уже согласилась быть судьей, то обращаться надлежало бы «Ваша честь» и никак иначе. Но согласия пока что не было. Вместо этого драконочка сделалась на сто двадцать процентов официальным лицом.

— В каком классе ты учишься, Стурр?

— В первом.

Моего будущего противника не просили представиться: видимо, он уже обрел известность.

— Я согласна быть судьей в этом поединке.

Я учтиво опустил гребень:

— Благодарю, Ваша честь.

К полному моему удивлению последовало:

— Как судья запрещаю проведение этого поединка вплоть до зимних каникул.

Слабым утешением было то, что и Киррин явно ничего не понял. Рриса же продолжала:

— Согласно правилам, в течение первой половины обучения в первом классе поединки могут состояться лишь между первоклассниками.

А ведь отец мне не говорил об этом пункте правил. Забыл, что ли? Не очень верится: у драконов память превосходная. Скорее, просто не знал. Видимо, это положение применяется редко. Но оно в мою пользу. Я буду тренироваться; теперь у меня есть на это не только время, но и официальная возможность. Телемагию мы ведь уже начали изучать.

А еще один положительный фактор состоит в том, что согласно правилам, с момента вызова на поединок и до его начала противники обязаны не общаться друг с другом: ни словом, ни делом. Значит, не надо ждать мелких пакостей в спину.

Разумеется, по прибытии домой я тут же обо все рассказал родным. Реакция была очень разнообразной.

Отец ничего не сказал, но взгляд его означал: «Я это предвидел и предупреждал». Но беспокойства в нем не было. Лишь позднее я понял, что сработала привычка сержанта: подчиненные не должны догадываться, что командир встревожен.

Мама подумала то же самое, но скрыть чувства не могла или не захотела.

Саррод был хорошим братом. Он буркнул:

— Поединок будет трудным, но ты… значит… держись как следует. Умеешь ведь, я знаю. Ну а если что надо, так спрашивай. Расскажу и покажу.

Сестричка ласково коснулась моего бока хвостом и доверительно сообщила:

— Знаешь, я верю, что все будет хорошо. Сама не знаю, почему, но верю.

Выходит, что до окончания зимних каникул надо научиться не то, что стоять — подтягиваться на ушах.