Эти ведьмы не горят - Изабель Стерлинг Страница 15

– Что это было? – спрашивает Кэл и выбирается из-за прилавка, а Лорен возвращается в будуар. – Ты как, ничего?

Я лишь киваю, потому что слишком занята обузданием магической силы, бурлящей в венах. Не позволю Эвану угрожать мне и уходить с таким самодовольным видом! Он регуляр. Какую бы эйфорию он ни чувствовал, какой бы кайф ни ловил от ритуала (после такой реакции я почти уверена, что ритуал провел именно он), это ерунда в сравнении с тем, на что способна я. Даже меньше, чем ерунда.

* * *

– Передай Лорен, что я беру перерыв, – говорю я Кэлу. – Скоро вернусь.

Когда я выскальзываю из магазина, на узких тротуарах хватает и туристов, и местных жителей. Замечаю белоснежную рубашку Эвана и бросаюсь следом – пробираюсь сквозь поток пешеходов, оставляя за собой шлейф из «простите» и «извините».

Группа учеников средних классов запруживает тротуар, и я выбегаю на проезжую часть, чтобы скорее их обогнуть. За спиной гудит клаксон: вздрогнув, возвращаюсь на тротуар и врезаюсь в стайку шестиклассников.

– Эй, ты!

– Куда прешь, чмо?!

– Чеши отсюда, дрянь!

Когда малолетки стали такими агрессивными? Я в их возрасте боялась старшеклассников. Прямо подмывает наколдовать трещину в асфальте – пусть спотыкаются! – но я гоню мысль прочь. Стихийные Ведьмы в жизнь регуляров не вмешиваются – этим грешат только Кровавые. Леди Ариана убьет меня, если обнаружит следы магии при таком скоплении регуляров. Не желаю, чтобы мои уроки откладывались еще хоть на секунду, особенно из-за сопливых шестиклашек.

Впереди Эван пересекает перекресток, направляясь к Музею ведьм Салема – к тому самому, где жуткие восковые фигуры объясняют суть охоты на ведьм, а я спешу следом. Впрочем, не исключено, что малолетки всегда были придурочными. Эбигейл Уильямс ^[7] вроде бы едва одиннадцать исполнилось, когда она целый город с ног на голову поставила.

Я на всех парах перебегаю перекресток и, к счастью, на светофоре загорается красный. Игнорируя косые взгляды пешеходов, догоняю Эвана прежде, чем он обходит небольшую очередь у билетной кассы.

– Эван, подожди!

Вэлк вздрагивает и отшатывается. Когда парень поворачивается ко мне лицом, пакет с покупками из «Котла» качается в его руке.

– Чего тебе надо?

– Не позволю… – Делаю глубокий вдох, грудь вздымается. Бегунья из меня та еще. Прижимаю ладони к бедрам, сгибаюсь пополам – и как не бывало показной свирепости, которую я собиралась продемонстрировать. – Не позволю тебе угрожать мне безнаказанно! – выдаю я, когда дыхание, в конце концов, восстанавливается.

– Пошла на фиг! – Эван закатывает глаза, отмахиваясь от меня.

– Я серьезно! – шиплю я. – Угрожать наговорами я тебе не позволю! – Вместе с эмоциями из берегов выходит и магическая сила – на людной площади поднимается ветерок, – но я ее приструниваю.

– Сказал же, понятия не имею, о чем ты. – Вэлк бросает взгляд на туристов, берет меня за локоть и уводит подальше от очереди, глубоко вонзив большой палец прямо в бицепс.

– Отпусти! – огрызаюсь я, но, словно боясь устроить сцену, стараюсь не повышать голос. Вырываю руку из его тисков и тычу пальцем в покупки. – В пакете полно средств для наговоров. Не знаю, что ты затеваешь, но это должно прекратиться. И на меня свои наговоры ты точно не наложишь. Только попробуй – и я…

– И ты что? – Эван вскидывает бровь, и я премерзко чувствую себя из-за того, что не могу продемонстрировать магию, которой накажу парня, если посмеет меня обидеть.

Заставляю себя сделать глубокий вдох и меняю тактику.

– В «Котле» я работаю с шестнадцати лет, – начинаю я, но делаю паузу, потому что мимо идет женщина с двумя малышами. – Как накладывают сглаз, знаю не понаслышке. Сглазив человека, своего не добьешься.

– Кое-кто заслуживает наказания. – Глаза Эвана блестят на ярком солнце, от обиды голос становится хриплым. – Кое-кто заслуживает, чтобы ему разрушили жизнь. Почему бы мне этим не заняться?

Вопрос Эвана застает меня врасплох. Сразу в голову приходит лишь одно: «Потому что так нельзя», – но, по-моему, подобный ответ звучит уж очень просто. Я подыскиваю викканское объяснение, надеясь, что многочисленные приходы Эвана в «Котел» означают: на эту магию парню не наплевать.

– По Закону троекратного возвращения отрицательная энергия наговора, который ты наложил, ударит по тебе с тройной силой. Готов рискнуть?

– Я хочу, чтобы он получил по заслугам. – Эван сжимает кулаки, руки дрожат, но кто такой «он», Вэлк не пояснят. – И плевать, что со мной станет.

– Эван…

– Твоя начальница знает, что ты здесь?

– Ну…

– Ясно. – Эван подходит вплотную – теперь, чтобы встретить его взгляд, надо вытягивать шею. – Не суйся в мои дела, Ханна, не то перестану наведываться в «Котел». Перестану и подробно объясню твоей начальнице, почему она потеряла меня как покупателя.

Угроза попадает в цель. Я вечно жалуюсь на туристов, но благодаря «Котлу» могу позволить себе развалюху-машину и страховку. Благодаря «Котлу» я покупаю принадлежности для рисования, по вечерам хожу с Джеммой в кафешки и даже с грехом пополам откладываю на колледж.

– Ты так не сделаешь.

– Я и не хочу. У твоей начальницы лучшие товары в городе. – Эван пододвигается еще ближе, взгляд парня становится жестким. – Но я не позволю тебе меня кошмарить при каждом посещении «Котла». Не лезь в мои дела!

Так и подмывает послать Вэлка подальше, но перспектива потерять работу и единственный источник дохода, пусть даже скромного, вынуждает прикусить язык.

– Поняла?

– Да. – Скрещиваю руки на груди и отвечаю на ледяной взгляд Эвана таким же. – Но не говори, что я тебя не предупреждала.

– По барабану мне твои предупреждения. – Эван корчит из себя крутыша, но голос мальчишки дрожит. Может, он и горит желанием нарушить один из постулатов викканства – не вредить никому, – но в курсе, что играет с огнем.

Прислонившись к грубой стене Музея ведьм, наблюдаю, как Эван заходит внутрь. Может, спросить Лорен, зачем она держит на виду принадлежности для сглаза и других отрицательных наговоров, хотя я заранее знаю, что она ответит. Что-нибудь о равновесии и необходимости иметь право на ошибку в поиске пути истинного. Чушь полная. Леди Ариана такой либерализм никогда не позволила бы.

Кланы права на ошибку не имеют.

Теплый ветерок раздувает волосы и треплет низкие кусты у здания музея. Я опускаю глаза.