Цирк проклятых - Лорел Гамильтон Страница 14

– Свежая кровь! А я сегодня еще голодна!

– Ясмин, возьми себя в руки.

– Ты не научил свою слугу вести себя как следует,Жан-Клод, – сказала Ясмин, глядя на меня очень недоброжелательно.

– Оставь ее в покое, Ясмин. – Жан-Клод уже стоял.

– Каждого слугу надо выдрессировать, Жан-Клод. Тыслишком запустил этот процесс.

Я взглянула на него поверх плеча Ясмин:

– Выдрессировать?

– Это, к сожалению, неизбежная стадия процесса, –сказал он. Голос его был нейтрален, будто речь шла о дрессировке лошади.

– Будьте вы прокляты! – Я выхватила пистолет и держалаего двумя руками, как чашку. Сегодня никто меня дрессировать не будет.

Краем глаза я заметила, что кто-то встал на другом концекровати. Мужчина все еще лежал под одеялами. А встала стройная женщина цветакофе со сливками. Черные волосы были острижены очень коротко. Она былаобнажена. Черт возьми, откуда она взялась? Ясмин стояла в ярде от меня, водяязыком по губам, и клыки поблескивали в свете потолочных ламп.

– Я тебя убью. Понимаешь? Убью, – сказала я.

– Попытаешься.

– Развлечение и игра не стоят того, чтобы за нихумирать, – сказала я.

– После нескольких сотен лет только они и стоят того,чтобы за них умирать.

– Жан-Клод, если вы не хотите ее потерять, отзовите ее!

Мой голос звучал выше, чем мне хотелось бы. С испугом.

На таком расстоянии пуля разворотит ей всю грудь. Если такслучится, она не воскреснет как нежить – сердца уже не будет. Конечно, ейбольше пятисот лет. Один выстрел может этого и не сделать. К счастью, у менябольше одной пули.

Уголком глаза я заметила какое-то движение. И уже наполовинутуда повернулась, когда что-то бросило меня наземь. Чернокожая сидела на мнесверху. Я наставила пистолет, чтобы выстрелить, не думая, человек она или нет.Но ее рука поймала мои запястья и сдавила. Она готова была раздавить мне кости.

И она зарычала мне в лицо – сплошные зубы и низкий рык. Утакого звука должны быть остроконечные зубы в отороченной мехом пасти.Человеческому лицу так выглядеть не полагается.

Она выдернула у меня браунинг, будто отобрала конфетку умладенца. Держала она его неправильно, будто не знала, который конец куда.

Чья-то рука обвила ее талию и стащила с меня. Это былчеловек с кровати. Женщина обернулась к нему, рыча.

Ко мне прыгнула Ясмин. Я отползла, прижавшись спиной кстене. Она улыбнулась:

– Без оружия ты совсем не так крута, да?

Вдруг она оказалась передо мной на коленях. Я не видела ееприближения, даже размытого движения не заметила. Она появилась как поволшебству.

Всем телом она навалилась на мои колени, прижав меня кстене. Вцепившись пальцами мне в руки выше локтей, она рванула меня на себя. Силанеимоверная. По сравнению с ней негритянка-оборотень была игрушкой.

– Нет, Ясмин!

Наконец-то Жан-Клод пришел мне на помощь. Но он опаздывал.Ясмин обнажила зубы, отвела шею для удара, и я ни черта сделать не могла.

Она крепко прижимала меня к себе, сомкнув руки у меня заспиной. Еще чуть крепче – и я вылезла бы у нее с другой стороны.

– Жан-Клод! – завопила я.

Жар. Что-то горело у меня под свитером, над сердцем. Ясминостановилась. Я ощутила, как она затряслась всем телом. Что за черт?

Между нами взвился язык бело-голубого пламени. Я вскрикнула,и Ясмин отозвалась эхом. Мы вместе кричали и горели.

Она отвалилась от меня. По ее блузке вился бело-голубой языкпламени. Огонь пролизал дыру в моем свитере. Я выскользнула из наплечной кобурыи сорвала с себя горящий свитер.

Крест все еще горел ярким бело-голубым огнем. Я дернула зацепочку, она порвалась. Крест упал на ковер, задымился и погас.

У меня над левой грудью, где бьется сердце, был ожог, точноповторяющий форму креста. Он уже покрылся волдырями. Вторая степень.

Ясмин срывала с себя блузку. На ней был точно такой же ожог,но ниже груди, потому что она выше меня ростом.

Я поднялась, стоя на коленях в лифчике и в джинсах. По лицуу меня текли слезы. У меня уже есть ожог побольше в виде креста на левом предплечье.Группа людей из вампирского охвостья заклеймила меня, думая, что это оченьсмешно. Они ржали до той самой минуты, пока я их не убила.

Ожог – это зверская боль. При тех же размерах он болит кудасильнее любой другой травмы.

Передо мной стоял Жан-Клод. Крест горел раскаленным светомбез пламени, но ведь Жан-Клод его и не трогал. Поглядев вверх, я увидела, чтоон заслоняет глаза рукой.

– Уберите это, ma petite. Больше никто вас не тронет. Яобещаю.

– Почему бы вам не отойти подальше и не дать мне самойрешить, что я буду делать?

Он вздохнул:

– Ребячеством было с моей стороны дать этому так далекозайти, Анита. Простите мне мою глупость.

Трудно было принять это извинение всерьез, когда он стоял,прикрываясь рукой и не смея взглянуть на пылающий крест. Но это было извинение.А для Жан-Клода – просто невероятное раскаяние.

Я подняла крест за цепочку. Срывая его, я повредила замок.Теперь, чтобы его надеть, понадобится новая цепочка. Другой рукой я подобраласвитер. В нем была дыра больше моего кулака, как раз на груди. Тут уж ничем непоможешь. А где прятать пылающий крест, если на тебе нет рубашки?

Человек в кровати подал мне мой жакет. Я посмотрела ему вглаза и увидела там заботу и чуть-чуть страха. Его карие глаза были оченьблизко ко мне и смотрели очень по-человечески. Это было приятно, хотя я и непонимала почему.

Кобура болталась у меня возле талии, как спущенные подтяжки.Я снова ее надела. Странно было ощущать ее на голой коже.

Мужчина подал мне мой пистолет рукояткой вперед.Негритянка-оборотень стояла с другой стороны кровати, все еще голая, и смотрелана нас сердито. Мне было все равно, как он отобрал у нее мой пистолет. Я толькобыла рада получить его назад.

С браунингом в кобуре мне стало спокойнее, хотя я ни когдане пробовала носить наплечную кобуру на голое тело. Наверное, она будетнатирать. Нет в мире совершенства. Мужчина подал мне горсть бумажных салфеток.Красные простыни сползли ниже талии, угрожая свалиться совсем.

– Рука кровоточит, – сказал он.

Я посмотрела на правую руку. Она слегка кровоточила. Ноболела настолько слабее ожога, что я просто про нее забыла.

Я взяла салфетки, а про себя подумала, что он тут делает.Занимался сексом с этой голой чернокожей, с оборотнем? Ее я в кровати невидела. Может, она пряталась под кроватью?