Дар Прозерпины - Андрей Дыфо Страница 13

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Ну, а мой коллега Агалиарепт?

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Свободен. Очень хорошо. Скажите, что он мне здесь нужен как можно скорее. И еще Агвареса. Обязательно. И Аниквелиса.

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Нет, не много. Работы хватит на всех. Хорошо бы еще Абигора.

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Тоже занят? А кого еще можете?

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Нет, этого не надо, а вот Риммон, Балемм и Мархозий – в самый раз.

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Да, буду телефонировать. Или телеграфировать… Ага… Как пойдут дела… Ага… Сама – в пути? Конечно. Встречаем. Скоро? Когда?

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Хорошо. Будем ждать. С нетерпением.

Непонятный голос на непонятном языке из трубки.

– Устроим, а как же? Ладно, до связи.

Иванов опустил трубку на рычажки. В этот момент дверь отворилась, и на пороге показался согбенный бледный архивариус Алексей с ключами, а с ним еще два человека.

– Как же, как же, помню-помню, – приветствовал вновь пришедших Иванов, бросаясь к ним с распростертыми объятиями, но приблизившись, сложил руки и, не касаясь ими новичков, аккуратно выпроводил их в коридор. – Борис Лукич, честный работник торговли, и Кирилл Матвеевич, директор мелькомбината и, по совместительству, развратник.

– ?

– Как, я что-то не то сказал? Прошу покорнейше простить. Кстати, Кирилл Матвеевич, мне понадобится ваш трудовой опыт и организаторские способности, будете тоже принимать гостей, работы много…

– А на каком основании? Как вас понимать? Кто вы вообще такой, чтобы мне указывать? – возмутился директор мелькомбината. – И вообще, мне надо прибыть домой на обед. Жена разогревает.

– Кстати, о вашей жене. Не торопитесь. Она вас стоит. И мы ее скоро увидим в числе гостей, только не надо торопить события…

– Но как? Что значит вся эта чертовщина?

– Вот именно! Вы сами знаете ответы на многие вопросы, – Иванов панибратски похлопал Кирилла Матвеевича по плечу, – мы с вами из одного теста. Уверен, вы справитесь. И не притворяйтесь таким глупцом, будто ничего не понимаете…

– Но я действительно…

Иванов наклонился к нему и навис над самым ухом.

– Указания из центра… – произнес он медленно, свистящим шепотом, – теперь понимаете?

– А-а-а, так бы сразу и сказали, а то все вокруг да около. Вас, столичных, не понять нам… простым труженикам.

– Бросьте скромничать, все вы понимаете, – Иванов одарил директора мелькомбината стандартной улыбкой, – отвечать ведь тоже когда-то надо и за секретаршу, и за муку первого сорта, сбагренную налево, и за отруби с опилками…

– Откуда вы знаете? – снова опешил успокоившийся было Кирилл Матвеевич.

– Да уж знаю… – заговорщицки процедил Иванов, снова понизив голос.

– Постойте, постойте… – заторопился директор. – Давайте-ка все это оставим между нами…

– А что взамен? – полюбопытствовал Иванов.

Кирилл Матвеевич засуетился, стал быстро прокручивать в голове варианты обмена. Чертов вымогатель! И так в этом квартале дела не ахти…

– Зато в прошлом году баланс закрыли с неплохим профитом…

У Кирилла Матвеевича глаза полезли из орбит.

– Это я так, на всякий случай. Чтобы освежить вашу память.

Директор мелькомбината не знал, что делать. Он понял, что раскрыт. Что Иван Иванович смотрит на него как рентгеновский аппарат на больные легкие туберкулезника.

– Вам муки отгрузить? – выдохнул большой человек.

– Не нужна мне ваша мука, милейший Кирилл Матвеевич, я этим добром сам могу завалить кого угодно. Мне от вас другое нужно. Разумеется, все сделанное вами останется между нами, но… но. Я вам даю деньги, вы обеспечиваете публику… провиантом и инвентарем… так сказать.

– Чем-чем? – Директор изумился не только лексике собеседника, но и общему повороту дела.

– Ну, провизией и необходимыми вещами, бытовой химией, там… разной. В общем, изделиями легкой и пищевой промышленности.

– По рукам. – Глянув на предложенную пачку денег, Кирилл Матвеевич сразу сообразил, что его дела резко пошли в гору, заранее прикидывая, сколько барышей можно настричь на таком выгодном подряде.

– По рукам, – подтвердил Иванов, и они пожали руки, – а в помощники вам определяю Бориса Лукича, работника торговли, непревзойденного знатока сведения дебета с кредитом. Кроме того, Олег Петрович Потапов – местный начальник отдела доставки – тоже весьма компетентный человек в оргвопросах.

Весь этот разговор продолжался, пока они плутали по длинным коридорам Главпочтамта. Наконец, подойдя к двери с надписью «Дежурный», Иванов, поморщившись, щелкнул пальцами, и тут, как из-под земли, появился вахтер дядя Ваня.

– Непорядок, – сказал Иванов, – Неправильная тут у вас какая-то табличка. Сделайте немедленно другую.

– Что написать? – по-лакейски склонившись, осведомился дядя Ваня.

– Напишите что-нибудь вроде «зал ожидания», «форум» или, как там у вас, «актовый зал». Кстати, вместо «отдела доставки» прибейте тоже какую-нибудь табличку поавантажней. Скажем, с надписью «Приемная И. И. Иванова». Хотя нет, несолидно. Давайте так «Личная приемная И. И. Иванова».

– Слушаю-с. – Получив задание, вахтер моментально растворился в закоулках почтамта.

Иванов распахнул дверь с надписью «Дежурный», за которой, к изумлению Олега Петровича Потапова, проработавшего в этом здании более двадцати лет, оказался огромных размеров зал, о существовании которого он раньше как-то не подозревал. Иванов провел небольшую экскурсию по залу и вкратце объяснил основные обязанности Строганову, Потапову и работнику торговли Борису Лукичу.

Снова появился дядя Ваня, доложивший о том, что «все готово», таблички заменены. Иванов довольно потер руки и объявил присутствующим, что сегодня вечером он ожидает прибытие важных гостей, которым необходимо оказать все почести согласно их высокому рангу, в связи с чем зал необходимо подготовить к приему.

Дело сразу закрутилось. Подходившие в значительном числе к Ивану Ивановичу граждане, умело направляемые дядей Ваней сначала к нему на прием, потом в залу, точно муравьи, тащили кто что мог – кто ткань, кто украшения, кто старинные канделябры, кто свечи. Через несколько часов пустынный зал было не узнать. По распоряжению Иванова откуда-то из кладовой извлекли огромный дубовый стол, о наличии которого ни в каких закромах Главпочтамта ни Фрумкин, ни Потапов, ни даже старожил дядя Ваня, конечно же, не подозревали. Вскоре были доставлены соответствующие массивные стулья, обитые черным бархатом. По завершении работы Иванов окинул залу критическим взглядом и признал старания не напрасными и даже довольно успешными. Дядю Ваню и вызванного ему на подмогу второго вахтера дядю Колю нарядили в ливреи, а всем остальным Иванов велел немедленно удалиться и сегодня больше не беспокоить. На чей-то вопрос «куда?» Иванов только пристально посмотрел на слишком непонятливого, и всем стало ясно, кто здесь имеет право задавать вопросы, а чей удел – молчать и повиноваться. Впрочем, в отсутствие Иванова за дело взялся Кирилл Матвеевич, прекрасно демонстрируя свои организаторские способности, активно размещая, при помощи Потапова, по имеющимся помещениям народ, валом валивший на прием к Ивану Ивановичу. Раздавались вялые протесты и голоса разочарования, но в основном все с пониманием воспринимали сложившиеся обстоятельства и готовы были ждать встречи с ним сколько угодно.