Секира царя Колоксая - Татьяна Мирная Страница 13

В дальнейший путь волхвы и Огнеяра отправились на следующий день. Собирались молча, желания болтать и шутить не было ни у кого: погода снова начала портиться, и путешественникам предстояло ехать под пронизывающим ветром. Березосол в этом году выдался на редкость холодным.

Дорога за ночь подмёрзла, и лошади шли легко. Однако путники всё чаще поглядывали на темнеющее небо, понимая, что нужно искать укрытие. Тяжёлые тучи одна за другой выползали из-за горизонта, предвещая бурю. Сильный порывистый ветер гнул деревья к земле, заставляя всадников прижиматься к лошадиной холке. И наконец сыпанул дождь вперемешку со снегом. Порядком продрогнув и вымокнув, путешественники остановились в первой попавшейся деревне. Радомир договорился с одним из местных жителей о ночлеге и вошёл в дом вслед за товарищами. Хозяин, впустивший их, махнул рукой в сторону горящей печи:

— Грейтесь! Сейчас на стол соберу.

В разговоре выяснилось, что мужчина — вдовец, схоронил жену год назад. А дочери давно замужем. Здоровье и силы ещё были, и он остался вековать в своём доме. Волхвы оценили, как споро мужик нарезает хлеб и раскладывает тушеные овощи по тарелкам. Видно, привык и научился справляться с бабской работой.

Огнеяра быстро перекусила и легла спать на полати. Володарович молча проводил её взглядом и вернулся к прерванному разговору. Видунья и до этого не особо надоедала им с Ланом, поэтому Радомир не придал особого значения непривычной сонливости девушки. Так, отметил для себя и всё.

На следующий день он понял, что ошибся.

Путешественники выехали ранним утром, стараясь наверстать упущенное время. Ехали быстро, лишь раз остановившись отдохнуть. И всю дорогу перед глазами мужчин была прямая спина альвийка. Капюшон, полностью скрывающий лицо. Тягучее, словно смола, молчание. Казалось, с ними едет тень.

— Огнеяра, как ты? — Лан не выдержал первым.

И в ответ безликое:

— Всё хорошо, брат.

Видунья оживилась лишь раз, ближе к вечеру. Махнула рукой по правую сторону от дороги:

— Там большая деревня. Значит, есть корчма.

— Это Корфёз. Поехали туда: нам пора отдохнуть, — согласился тарс.

Огнеяра не ошиблась: корчма имелась. Больше похожая на обычный дом, но можно было снять отдельные покои и купить горячую еду.

Когда девушка, молча поев, вышла во двор, Лан глянул на Радомира:

— И часто с ней такое бывает?

— Не очень, — ответил тот и вышел следом за видуньей.

Володарович не нашёл её ни во дворе, ни на конюшне. Хозяйский мальчишка кивнул на ворота:

— Госпожа пошла к кузнецу.

Радомир действительно встретил девушку в кузнице. Огнеяра, словно завороженная, наблюдала за работой мастера. Высокий мускулистый гетаец увлечённо работал молотом, только искры летели во все стороны. Волхв прислонился к столбу в шаге от видуньи:

— Огня, что стряслось?

Альвийка чуть повернула голову, не отрывая глаз от раскалённого докрасна металла:

— Посмотри, это харалугская сталь!

— Я знаю, — сказал тарс, но не дал отвлечь себя. — Огня, ты что-то чувствуешь?.. Не хочешь нас пугать?

Кузнец на мгновение поднял глаза, понял, кто стоит в дверях, и кивнул, приветствуя сотоварища по школе. Володарович кивнул в ответ, дав понять, что предстоит разговор. Снова посмотрел на девушку и встретил спокойный… чересчур спокойный взгляд зелёных глаз.

— Не бойся, Радомир. Если я что-то «увижу», то обязательно предупрежу тебя и Лана.

Этот тон живо напомнил ему их прошлогоднее путешествие в Маг’яр, когда они вынуждены были изображать вежливое перемирие, но при каждом удобном случае строили козни друг другу. Мужчина склонил голову набок и пристально разглядывал альвийку, ровно до следующих слов.

— Ступай в корчму.

— Ты приказываешь мне? — не поверил он, делая шаг вперёд. — Прогоняешь как пса?

Огнеяра смерила волхва равнодушным взглядом:

— Нет, всего лишь успокоила твою совесть насчёт глупой девицы, навязавшейся на голову… Я могу побыть одна?

И не дожидаясь ответа, подошла к кузнецу.

Радомир молча ждал, пока видунья беседовала с мастером, обсуждая его работу. Ждал, пока наточат её меч. Ждал, когда кузнец, проникшись симпатией к гостье, подарит ей железный браслет такой тонкой работы, что не посрамил бы и княжеское запястье. По ощущениям Володаровича, они проторчали в кузнице больше часа. Поэтому, когда девушка, наконец, вышла на улицу, он только что ядом не плевался от злости. Больно схватив Огнеяру за руку, тарс прошипел: