Сын Авонара - Кэрол Берг Страница 12
Сын Авонара - Кэрол Берг читать онлайн бесплатно
Солнце стояло уже совсем низко над горизонтом, когда мы втроем вышли на ведущую к ручью тропинку.
За деревьями виднелись зеленые холмы, залитые золотистым светом. Я показала Яко место, где впервые встретилась с Эреном, где проследовала погоня, и попыталась заставить Эрена показать нам, каким путем он пробрался на вершину. Он сомневался, но когда мы поднялись выше, выйдя из-под деревьев, он замедлил шаг. Он водил глазами по сторонам, черты его лица были напряжены, руки сжимались в кулаки и снова разжимались.
— Чуть дальше, — сказала я, указывая на вершину.
На самой вершине был разлом, прохладная каменистая пещерка высотой чуть выше человеческого роста. Из-под гладких валунов бил ключ. Из чистого голубовато-зеленого озерца вода стекала по заросшим мхом камням, превращаясь в ручей, несущий свои воды по залитому солнцем холму вниз, под сень деревьев.
Мы с Якопо искали участки мягкой почвы, на которых могли сохраниться следы — свидетельства того, что в этом месте произошло нечто необычное. Но все, что я обнаружила, — ржавый половник, сунутый в воду: наверное, подношение страдающего из-за засухи крестьянина в попытке задобрить местного духа воды. Несмотря на все усилия жрецов выкорчевать из памяти, заставить забыть о любых богах, кроме Аннадиса и Джеррата, некоторые темные люди по-прежнему упорно не желали расставаться со старыми суевериями.
Потратив полчаса на бесплодные поиски, я разочарованно опустилась на камень.
— Ничего нет.
Какое же мне дело? Может, он действительно вор, как сказал Дарзид.
Якопо сел на камень рядом со мной, отирая лоб. — Было бы легче, если бы я знал, что ищу.
— Ладно, хватит, Яко. Дадим ему еды, покажем дорогу на Монтевиаль, и пусть попытает счастья. Он точно не беспомощен, а если он продаст кинжал, то станет богаче нас с тобой.
Эрен с огорченным видом неутомимо бродил по вершине. Он достал из ножен серебряный кинжал и каждые несколько шагов останавливался и смотрел на него, пока наконец с громким рыком, единственным доступным ему звуком, не всадил клинок в валун, нависающий над озерцом. Выражение лица у него не изменилось, когда кинжал ушел по рукоять в гладкую скалу, прорезав ее с такой легкостью, словно это был кусок хлеба.
— Демоны глубин! — Якопо пошатнулся, словно его ударили по голове.
Мне казалось, что сердце перестало биться. Каждый нерв дрожал от чего-то всколыхнувшего воздух. Заклинание… Словно короткая вспышка молнии, словно теплое дыхание огня на замерзшей коже, мгновенное воспоминание о страсти, от которой встают дыбом все волоски на теле и тебя охватывает неземное чувство. Десять лет прошло с тех пор, когда я в последний раз испытывала подобное, пятнадцать — с первого раза, с того дня, когда я узнала, что мой возлюбленный — чародей.
Эвард. Воспоминание о том, как я была увлечена им, до сих пор будоражит меня. О, он был весьма недурен: высокий, с плечами крепкими, словно крепостные стены, со светлыми волосами, спадающими на серые глаза и приглашающими откинуть их, с изящными руками, которые всегда были теплыми и никогда не дрожали. Какая лейранская девчонка шестнадцати лет устояла бы перед столь великолепным юным герцогом, в двадцать лет завоевавшим вражеский город?
Мой брат Томас уже был прославленным воином, Эвард заметил его в своем полку во время завоевания Валлеора. Был чудесный летний день, когда Эвард с триумфом возвращался в Монтевиаль. Я вместе с отцом стояла на балконе нашего городского дома, наблюдая за шествием победителей, и тогда-то Эвард увидел меня впервые. Жизнь переменилась, когда он посмотрел на меня. Первая перемена в полном перемен году…
Двадцать шестой год правления короля Геврона
— Смотри, папа, вон Томас, впереди войска! Рядом с темноволосым адъютантом, прямо за спиной у герцога Эварда. Ну разве он не великолепен?
Отец вглядывался в яркий полдень, одной рукой прикрывая глаза от слепящего блеска свежепобеленных домов и новых стеклянных окон широкой улицы. Теперь он редко покидал свою библиотеку. Он стал другим человеком, когда от лихорадки умерла моя мать. Я надеялась, что вид бравого войска, звук выбивающих марш барабанов и гордость за Томаса вдохновят его и он снова почувствует вкус к жизни, лошадям, оружию. Он не был настолько стар, чтобы не служить Лейрану, ему еще не было сорока, на его руках по-прежнему играли мускулы. Но лишь моя цепкая хватка помешала ему уйти в полумрак комнаты за балконной дверью.
— Великолепен. А теперь отпусти меня, девочка. И фляга, и бокал пусты. — От него несло спиртным уже к полудню.
Все еще не выпуская отцовскую руку, я отвела в сторону желто-красные цветочные гирлянды, которые слуги принесли этим утром с базара. И едва не окликнула Томаса — что не подобало девице, — но опасалась, что, выдерживая характер, брат даже не взглянет на нас, пока Третий легион Лейрана марширует по улицам под приветственные крики слуг, мальчишек, лавочников и девиц на выданье. Но как только облаченные в пурпурные одежды жрецы пронесли жезлы с набалдашниками в виде восходящего солнца Воителя и растущей луны Навигатора мимо нашего крыльца, Томас подался вперед в седле, коснулся рукава своего командира и указал на наш балкон.
Герцог Эвард откинул с лица светлые волосы и посмотрел прямо на меня. Я зарделась, будто действительно только что выкрикнула солдатское ругательство или сбросила на голову Томаса клок соломы, как сделала это из озорства всего лишь год назад. Я отпустила руку отца и схватилась за перила. К моему невероятному изумлению, герцог отделился от войска, махнув, чтобы все шли дальше, остановил коня прямо подо мной, встал в стременах и протянул руку к железной решетке, густо опутанной темно-зелеными листьями и оранжевыми цветами. Ловкий, словно искерский акробат, герцог Эвард вскарабкался по решетке, перемахнул через перила и оказался на балконе рядом со мной. Галантно поклонившись, он вручил мне букет белых лилий, которые ему сунула по дороге какая-то поклонница.
С пылающими щеками я приняла цветы и не успела сделать реверанс, как он снова перемахнул через перила. Под рев и хохот толпы и войска герцог спрыгнул в седло погнал коня и снова занял место впереди колонны. Ни он, ни Томас не оглянулись.
Эвард заявил, что с этого момента он мой раб. В то время мне не приходило в голову, что дочь представителя одного из старейших родов королевства может составить блестящую партию для человека, претендующего на трон. И ни Эвард, ни Томас, вообще ни один человек в Лейране не упоминал, какой кровавой была победа герцога, ради которой он вырезал все население красивого валлеорского города. Прошли годы, прежде чем я узнала правду.
Отец умер, когда мне было восемнадцать. Его уход стал по многим причинам благом и для него (он умер раньше, чем успел окончательно опуститься), и для меня. Хотя отцу был всего сорок один год, глядя на список его заслуг перед отечеством, высеченный жрецами на памятнике в храме Аннадиса, мы верили, что Божественные Близнецы не забудут ни его, ни его семью, слагая истории о земных героях. Помолвка не могла состояться в год траура.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments