Мы, домовые - Далия Трускиновская Страница 12

– Помрет? А это мысль… – пробормотал Евсей Карпович. – А что? Очень даже хорошая мысль! Ну-ка, Матрена, рассказывай. Да из-за коробки не вылазь! И подол подбери, его же видно.

– А чего рассказывать, Евсей Карпович?

– Как этот твой дармоед живет, чем занимается, часто ли из дому выходит.

– Да ты что это выдумал? – изумилась Матренушка. – Да ведь коли его до смерти убить – кто отвечать-то будет? Ты ж хозяев под удар ставишь! А у них бизнес!

– Если дармоедов кормить-поить, бизнеса ненадолго станет! – отрубил домовой.

Выяснилось: дармоед Алешка целыми днями сидит дома, врет, что готовится в институт, сам же играет в компьютерные игрушки. Вечером приходит из института Анечка, приезжают родители, и все дружно кидаются его ублажать. Халява же, пока он играет, отсыпается, а как семья в сборе – так и она на боевом посту.

– Вот скотина! – искренне высказался Дениска, имея в виду, очевидно, ровесника, а не посланницу всемирного халявного центра.

– А на улицу выходит? Или так и сидит дома?

– Ой, и не скажу…

Евсей Карпович недовольно фыркнул.

– Ты, дедушка, что-то не то затеял, – тихо сказал Дениска.

– То, то…Мне бы его, подлеца, на улицу выманить.

– Чтобы и Халява за ним увязалась?

– Мне бы хоть на пару минут.

– А тогда?

Домовой почесал в затылке.

– Ты, Денис Андреевич, служебный пистолет без спросу взять можешь?

– Ахти мне! – закричала Матренушка. – Ты что ж это удумал?!

– Взять-то могу.

– А какой у тебя график дежурств на неделю?

Дениска закрыл наконец окно и полез в блокнот.

Евсей Карпович ознакомился с графиком и поинтересовался, уплатил ли Дениска за сотовый, а то будет, как в прошлый раз: техника работает лишь на прием, а самому никуда и не позвонить.

– Дед, если ты с моего телефона ему звонить будешь, он номер засечет, да и вообще этот номер в телефоне навсегда останется, – припугнул Дениска.

Но Евсей Карпович завелся – и в конце концов убедил всю честную компанию следовать своим советам.

* * *

Дармоед Алешка носился на виртуальном вертолете под высоченными арками и шмалял из виртуального огнемета по несуществующим врагам. Он как раз пришиб последнего, имея в запасе еще немало зарядов, когда зазвонил телефон. На экране высветился родной номер.

– Лешенька, солнышко, встреть меня, пожалуйста, с остановки! – попросил Анечкин голос. – Я на акции пылесос выиграла, тащу домой, прямо руки отваливаются!

– Какая акция? – заинтересовался дармоед.

– Я в магазин за батарейками зашла, а там рекламная акция, каждая покупка участвует в лотерее. Я взяла батареек на тридцать два рубля, а мне пылесос! – объяснила невеста.

На самом деле, конечно, никакая не Анечка, а Матрена Даниловна вызвала Алешку из дома, Якушка же в это время изображал помехи на линии. Крошечный телефончик они еще с утра вытащили из Анечкиной сумки.

Умом понимая, что время от времени в семейной жизни следует совершать подвиги, Алешка вылез из-за компьютера, оделся и пошел встречать невесту. Было уже довольно темно, он спрямил дорогу и между домами направился к автобусной остановке. Тут и услышал тихое «стоять!»

Одновременно между лопаток он ощутил жесткий тычок.

Насмотревшись фильмов, Алешка развернулся, чтобы с разворота выбить рукой оружие у нападающего. И таки выбил – длинную тонкую палку. А пистолет, нацеленный прямо в грудь, как был у незнакомого парня в правой руке, так и остался. И не простой, а с глушителем, от чего сделалось вдвое страшнее.

– Пошли, – спокойным, даже чуть усталым голосом велел парень. – Шаг влево, шаг вправо – стреляю. Заорешь – тем более.

– Да ты чего? Ты меня с кем-то спутал!

– Не ори. Ни с кем я тебя не спутал. Пошел, живо. Снимаю с предохранителя…

Скрежетнуло так громко, что человек, знакомый с оружием не по кино, пожалуй, и удивился бы: что же это за предохранитель такой несмазанный? Но Алешке было не до удивления.

Незнакомый парень, приказав держать руки на затылке, завел его в соседний лесок. Дом, куда при Халявиной помощи внедрился Алешка, был из всех новостроек крайним, так что шагать пришлось недалеко, опять же – территорию городские власти еще толком не привели в порядок, и довольно близко от дома начинался дикий кустарник.

Доставив Алешку к нужному месту, парень показал на продолговатый сверток, похожий на срулоненный ковер.

– Бери на плечо, пошли.

– Что это?

– Не твое дело.

– Труп?!?

– Бери и пошли.

Алешка попытался взвалить сверток на плечо, стоя на корточках, и шлепнулся на задницу. Тут же получил основательный пинок.

– Не придуривайся, – сурово сказал незнакомый парень. – А то сам таким станешь.

Кое-как Алешка взвалил замотанный в тряпки труп на правое плечо.

– А теперь пошли, – распорядился парень.

Они шли долго, очень долго, и примерно через полчала Алешка сообразил, что его с трупом на плече гоняют по кругу.

– Далеко еще? – осведомился он.

– От забора до обеда, – был стандартный ответ.

Алешка, у которого уже ноги подкашивались, встал как вкопанный.

– Послушай! – проникновенно начал он. – Я не могу больше! Я рухну сейчас!

– Пошел. Ну?

Труп, понятное дело, становился все тяжелее.

– Что? Надоело? – спросил парень за спиной.

– А то!

– Повторяй за мной.

– Что? – спросил совсем одуревший Алешка.

– Я работаю, я работаю, я работаю…

И дальше Алешка под диктовку огласил лес таким монологом:

– Я работаю, я работаю, я тружусь, я честно зарабатываю свой ужин, и завтрак, и обед, я работаю, а не ваньку валяю, я работаю и ни у кого на шее не сижу, я работаю, я работаю, мне нравится моя работа, гори, гори, моя звезда!

Это Дениска не вовремя вспомнил классику рока – неувядаемого и бессмертного Бэ-Ге.

* * *

А в это время за ванной корчилась и брыкалась Халява.

– Ой, не могу, ой, помираю! – скулила она.

– Тише, дура! – Якушка стоял наготове с кляпом и в паузах между воплями излагал Халяве все, что он о ней думал в это нелегкое время.

– Гляди ты, она вроде поменьше сделалась, – заметила Матрена Даниловна.

– Не околела бы… – проворчал Лукьян Пафнутьевич.

В углу, под трубами, барахтался тщательно им спеленутый Акимка.