Палые листья лета - Рина Лесникова Страница 11

— Подожди, — Санайя даже приоткрыла пухлый ротик, — ты хочешь сказать, что иер дин Пинешту — ведунья или, как будет правильно, ведун?

— Ведьмак, — даже не улыбнувшись, поправила подруга. — Но нет, думаю, это не наш случай. Не тот возраст у твоего жениха, чтобы открывать спящие ведовские силы, вернее, не то физиологическое состояние.

— Это как?

— Священные места придают силы только чистым телом, иначе девственникам. А ты же не питаешь иллюзий, что твой жених до сих пор невинен?

Санайя молча замотала головой. Начнешь говорить, а Дениз опять отвлечется, или сама заговорит на щекотливую тему. Подруге так нравится ее смущать.

— Так вот, — продолжила магичка, — подведем итог. Что мы имеем? А имеем мы священное место, особенный день и девственницу, то есть тебя!

— Денни, — иерина дин Тиаграсса в ужасе прикрыла раскрывшийся рот ладошкой, — ты хочешь сказать, он хочет принести меня в жертву?! Но папа никогда бы…

— Тьфу на тебя! — в сердцах ругнулась магичка. — Стал бы он с такой помпезностью обставлять убийство. Если и будет жертва, то твоей девственности! Скорее всего, где-то в Священном Лесу, а не на этой роскошной кровати!

— А зачем?

— Что ты знаешь о своей маме, Санни? О настоящей маме, не Эмили?

— Почти ничего. Папа привез меня из одного из своих плаваний, когда мне было три года. Что я могла запомнить? А сам он никогда о маме ничего не говорил. Всегда злился, когда я начинала о ней расспрашивать. Я до сих пор не знаю, жива она, или же просто от меня отказалась. Обычная островитянка, вот и все, что мне известно.

— Помнишь, я говорила, что в твоей голове как будто блок стоит? Давний. Вполне возможно, что он естественный, не наведенный. А если и наведенный, то не нашими, магическими методами, а… более тонко, что ли. Ведуньи, в отличие от магов, пользуются совсем другими силами, силами самой природы. Такую волшбу отследить сложнее. Она как бы это сказать, естественная! — оживилась Дениз, подобрав подходящее слово. — Ну так вот, если этот блок снять…

— Что? Что тогда будет?

Не желая повторять обидное «Не знаю», подруга глубоко вздохнула, а потом сообщила:

— Думаю, Бартон Пинешту хочет разрушить этот блок и получить в свое пользование то, что из тебя получится, подруга.

— Бр-рр, надеюсь, не монстр из страшных сказок.

— Доставучим монстром ты являешься уже сейчас, — Дениз ловко увернулась от удара подушкой и продолжила: — А вот твои неясные предчувствия могут иметь под собой вполне обоснованную почву. Ты можешь оказаться предсказательницей, Санни. Их почти не осталось. Прикинь, какое удачное капиталовложение для банкира. И потом, брак, проведенный по всем древним правилам, связывает людей на самом глубинном, магическом уровне и нерасторжим. Если у Пинешту все получится, ты будешь предана ему навсегда. Правда, как и он тебе. Даже если бы кто-то из вас задумал этот самый брак нарушить или разрушить.

— И что же нам делать? — вопрос прозвучал жалобно и растерянно.

— Нам, — хмыкнула магичка. — Делать все предстоит тебе. Добрая милая Дениз лишь организует твое счастье, подружка, а ковать его ты будешь сама. Мы перехитрим Пинешту на его же поле! Правда, это случится только в том случае, если боги сочтут, что этот твой эд'Рочестер подходит тебе больше, чем Пинешту. Слушай, что я узнала из тех же легенд, — поерзав, она устроилась в подушках поудобнее. — Есть где-то здесь священное место. Алтарь — не алтарь, поляна — не поляна, пещера — не пещера, в разных источниках описывается по-разному. Может, оттого, что каждому это место видится по-своему. Так вот, вычитала я в легендах, что раньше, в дремучую старину, здесь заключались священные браки. Светлые силы использовали ночь летнего перелома, темные, как можно догадаться — зимнего. Прибывали к этому времени желающие получить вторую половинку и силу. Юноши и девушки, даже не всегда знакомые между собой, заходили в Священный Лес, где и должны были встретить свою судьбу. И, собственно, под присмотром божества — не Алаи и Алая — другого, более древнего, заключали союз и там же консумировали брак. Но есть одна тонкость: божество само определяет пару, — Дениз на время смолкла, поднялась, налила воды из стоящего на столике графина и выпила большими глотками. — Уф, даже в горле пересохло, пока рассказывала.

— И что? Неужели Бартон Пинешту настолько уверен в своей неотразимости, что зайдет в Священный Лес с кучей другого народа? Да ни одно божество в здравом уме не приведет меня к нему! Да я лучше спрячусь в первом попавшемся дупле!

— Санни, может, иер Бартон и не первый красавец, но и не последний глупец. Он уверен, что в Священном Лесу в ту ночь будете только вы двое. И выбора никакого не будет. А мы его игру слегка поправим. Твой милый Рич тоже войдет в этот лес! Но тут уж, как понимаешь, в буквальном смысле: на все воля божества. Если оно сочтет, что эд'Рочестер тебя более достоин, то повстречается в том лесу тебе именно он. А если Пинешту… ну что ж, значит, он и есть твоя судьба, — Дениз, предугадав действия подруги, вновь ловко уклонилась от пухового снаряда. — Да предупрежден твой Рич, предупрежден! Если действительно желает быть вместе с тобой, то найдет возможность оказаться в нужное время в нужном месте. И тогда все будет зависеть от высших сил.

— И такой брак нерасторжим? — Санайя восторженно обняла подушку, которой несколькими мгновениями ранее собиралась избить вредную магичку.

— Думаю, после этого ты станешь неинтересна иеру Пинешту. Только, Санни, не может такого оказаться, что эд'Рочестеру нужно то же самое? Я имею в виду, твои способности?

— Да ты что! Это же Рич!

— А. Ну да, ну да, как я сама не подумала, — Дениз широко зевнула и, поправив подушки, улеглась. — Давай спать, я устала.

Спать, значит, спать. Кто бы возражал. Все же, день был не из самых легких.