Проклятый цветок - Надежда Волгина Страница 11

– Ну что? – подлетела ко мне Арина. – Что она сказала?

– Ничего, – только и смогла ответить.

– Как ничего? – взяла меня под руку Катя. – А это что у тебя? – она указала на мешок, который я прижимала к себе, как священную реликвию.

– Сколько-то дней моей жизни. Или недель, или месяцев… Не знаю.

Какое-то время мы шли молча. Чувствовала я себя более или менее сносно. Если не считать полнейшего отупения и опустошения в душе.

– Ладно, – махнула рукой Арина. – Сейчас придем, и все расскажешь.

Дома Катя повела нас на мансарду, где нам никто не помешает, как объяснила она. В этой треугольной комнате с маленьким окошком до сих пор хранились ее игрушки, кукольные домики…

– В детстве я тут проводила дни напролет, – она любовно смахнула пыль с подоконника. – Эх, вернуть бы сейчас то время.

Неплохо было бы, мелькнула в моей голове мысль. Никаких тебе Булатов и Костиков. Ни переживаний, ни расставаний с собственной душой.

Меня усадили в старое, но мягкое и удобное кресло. Девочки устроились по бокам от меня на маленьких стульчиках.

– А теперь рассказывай, – велела Арина и, судя по тону, никаких возражений она не примет. Как и отмолчаться не даст.

Но я уже и сама решила поделиться с ними своим горем, потому что боялась с ним оставаться один на один.

Рассказ мой не занял много времени. Уже через пять минут я равнодушно наблюдала, как Катя размазывает слезы по лицу и громко всхлипывает, а Арина сосредоточенно хмурит брови и кусает губы.

– Ну уж нет! Так мы этого дела не оставим, – вскочила Арина и заметалась по мансарде, едва не касаясь головой потолка. – Завтра мы, Мира, едем в город. А там… Там дальше решим, что делать. Но умереть я тебе не дам.

Ну вот. Значит, и она поверила.

– Я поеду с вами, – откликнулась Катя. Энтузиазм Арины передался и ей. – Да и практика через неделю начинается.

– Девочки, – посмотрела на них, очень хотелось верить, что с мольбой в глазах. – А давайте сегодня вечером прогуляемся в лес.

– Зачем? – снова нахмурилась Арина. – Уж не Булата ли твоего искать? – с угрозой добавила она. И я себе на минуту представила, что мы его встретили, и что ему закатила Арина. Даже слабая улыбка появилась на губах.

– Ну, Арин, давай сходим, – предупредила новый взрыв гнева подруги Катя. – Хоть сосновым воздухом подышим, да земляники соберем. Мама только спасибо скажет.

Когда спала полуденная жара, мы втроем отправились в лес. У каждой в руках было по корзинке – под землянику. Микстура бабки Степаниды действовала, и физически чувствовала я себя хорошо. Только вот ни радости в душе, ни предвкушения чего-то не осталось.

Мы медленно брели по лесу, почти не разговаривая. Так изредка Катя показывала на какой-нибудь цветок и рассказывала про него что-то, наверное, интересное. Но в моей душе ее истории не находили отклика. Корзинки наши постепенно наполнялись земляникой. Часто Катя заставляла нас опускаться прямо на траву, чтобы передохнуть. Догадывалась, что делается это исключительно ради меня. Я и правда, уставала очень быстро, дыхание сбивалось, и кружилась голова, когда наклонялась за ягодой.

Во время одного из таких привалов лес прорезал мой крик:

– Смотрите!

Я показывала на дерево, на суку которого висел лоскут красной ткани. Я даже встала, подошла к дереву и потрогала его. Ну, точно, он.

– Мира, что с тобой?

– Девочки, – повернулась я к ним. – Ничего мне не приснилось и не привиделось.

Последние несколько часов Арина мне старательно внушала эту мысль, и я уже даже начинала с ней свыкаться.

– Эту косынку я нашла в траве, в Булат привязал к дереву.

Я вспомнила, как впервые его рука прикоснулась к моей, и по телу пробежала дрожь возбуждения. Как же я хотела ощутить это снова.

– Уверена? – прищурилась Арина.

– Как в том, что меня зовут Пальмира, – кивнула я, отвязывая косынку и кладя ее в корзину. Ее я решила сохранить на память о самых волшебных минутах в моей жизни.

– А потом он повел меня к цветку папоротника.

– Проклятый цветок, – буркнула Арина.

– Тогда уж проклятый, – вторила ей Катя.

По их лицам я видела, что они, наконец-то, поверили мне, а заодно и знахарке. Потому что до этого даже Катя, с ее суеверными убеждениями, склонялась к мысли, что Степанида шарлатанка и наговорила мне какой-то ерунды.

– Это ничего не меняет, – уверенно заговорила Арина. – Есть ведьмы и посильнее вашей, – она взглянула на Катю так, словно та была виновата во всех наших бедах. – Вот вернемся в город, и я разыщу самую лучшую из них. Она тебя обязательно вылечит.