Разборки олимпийского уровня - Валентин Леженда Страница 10

— Ну что, приятель? — доброжелательно спросил он изобретателя. — Как твой телефонтий, работает?

— Слева от трона, — ответил Гефест, указывая на черную коробочку с ручкой. — Говорить нужно вон в ту продолговатую трубку.

Хмыкнув, Зевс поднес трубку к уху.

— Да? — мелодично донеслось из трубки. — Я вас слушаю, с кем бы вы хотели поговорить?

Громовержец недоуменно посмотрел на Гефеста.

— Это оператор, нимфа Эхо, — пояснил бог огня, — для удобства связи.

Зевс одобрительно кивнул.

— Э… — неуверенно произнес он. — Я хочу поговорить со своим братом Посейдоном.

— Сию минуту, — донеслось из трубки. В устройстве что-то щелкнуло, и знакомый Зевсу булькающий голос произнес:

— Да, Посейдон на связи.

— Здравствуй, брат. — Тучегонитель улыбнулся. — Как там подводная жизнь?

— Ничего, — ответил владыка морей, — помаленьку, нефть вот бурю. Говорят, у вас там на поверхности война назревает?

Зевс нахмурился.

— Назревает, — подтвердил он, — но я звоню по другому поводу. Скажи-ка, братец, моя жена Гера сейчас, случайно, не у тебя?

— У меня, у меня, — ответил Посейдон, — страшно ругается. Это ты ее с Олимпа сбросил?

— Конечно я, а кто же еще. Так вот, окажи, брат, услугу, подержи ее там у себя подольше, а еще лучше в клетку коралловую посади для большей надежности.

— Сделаю, что смогу. — Посейдон тяжело вздохнул. — Но ты же знаешь Геру, она хуже немейского льва.

— Знаю, — сказал Громовержец, — но ты постарайся, а я тебе лицензию на добычу нефти продлю.

— Заметано, — согласился владыка морей, и, распрощавшись, братья прервали связь.

— Полезную ты штуку, Гефест, создал, — похвалил Зевс кузнеца, — телефонтий этот. Молодец, горжусь я тобой, не то что некоторыми. — Косой взгляд в сторону Ареса.

Напряжение на Олимпе после низвержения Геры немного спало. Но хорошим настроение Зевса пока что назвать было нельзя.

Воспитательный момент не был еще закончен, и Тучегонитель взялся за Афродиту.

Включив телевизориус, Зевс продемонстрировал ошарашенным олимпийцам запись ночи любви Афродиты с Парисом. Снято все было на славу, можно даже сказать, с анатомическими подробностями. Четкость звука и резкость изображения были выше всякой критики. Общая сцена то и дело сменялась подробным крупным планом.

— Ага, — ехидно сказала Афина, лукаво посмотрев на залившуюся краской сестру.

— Ого, — произнес Арес, снимая медный шлем.

— Гм… — кашлянул Гефест, пряча глаза, хотя ему было приятно, что еще одно его изделие пользуется на Олимпе таким оглушительным успехом.

— Охо-хо! — закричал Эрот, подпрыгивая на месте и многозначительно перемигиваясь с озадаченным Гименеем.

Видеоролик (или видеоклип, как кому из читателей больше нравится. — Авт.) длился ровно десять минут.

После того как экран погас и сладострастные стоны любовников оборвались, Зевс устремил испепеляющий взор на Афродиту.

Комментарии были излишни, но все же Громовержец не удержался:

— Потаскуха, — громко произнес он, и это слово прозвучало как приговор. (Черт, по-моему, оно уже третий раз встречается в тексте. — Авт.)

Залившись слезами, опозоренная богиня любви пулей (или стрелой?) вылетела из тронного зала.

— Ну что ж, теперь вернемся к нашим баранам, — сказал Зевс, когда пошлые смешки в зале наконец стихли, — то бишь к грекам.

Олимпийцы приготовились внимательно слушать.

— Почему данная неприятная ситуация грозит колоссальной войной? — раздумчиво проговорил Тучегонитель. — Хочу напомнить присутствующим, что по совету хитроумного Одиссея, чтоб ему пусто было, многочисленные женихи прекрасной Елены, которых она отвергла, дали кровную клятву помогать ее избраннику Менелаю, если что случится плохого. Боюсь, что в скором времени Парис предпримет попытку похитить Елену, обещанную ему в жены потаску… гм, то есть богиней любви, естественно, не без помощи Афродиты. Помешать этому я не в силах, поскольку эта дура дала смертному божественное слово, а точнее, честное олимпийское. Итак, товарищи боги, что будем делать?

— Предлагаю повесить Одиссея, — сказал Арес, кровожадно ухмыляясь, — как главного виновника произошедших событий.

Зевс задумался.

— План хорош, — проговорил он наконец, — но, пожалуй, отложим его осуществление на потом. Какие еще будут предложения?

Вперед выступил Гефест:

— Надо будет предупредить царя Трои Приама о грозящей беде.

— Хорошо. — Громовержец кивнул. — Это сделает прорицательница Кассандра. Что еще?

Боги молчали.

— В таком случае сегодняшнее заседание объявляю закрытым. — Зевс величественно встал с трона. — И помните, кто без моего ведома станет впредь помогать смертным, отправится вверх ногами вслед за Герой вниз. Второго предупреждения не будет. Особо меня доставших буду скидывать прямо в Тартар.

Испуганно переглянувшись, боги часто закивали.

В общем, Зевс как в воду глядел.

После встречи с богинями Парис, отдавший золотое яблоко Афродите, недолго оставался в лесах Иды. Помня слова Гермеса насчет своего происхождения, он отправился в Трою.

А в Трое, как обычно, томившиеся скукой герои устроили от нечего делать спортивные игры: состязания там, распитие спиртных напитков, пьяное мордобитие и прочее.

Короче, отрывались троянцы, как могли.

А могли они много чего, ну, скажем, метать копье, диск (не компакт. — Авт.), бегать наперегонки или, намазав зад охрой, сражаться с бешеным на почве сексуального воздержания быком.

Каково же было удивление Париса, когда, прибыв в Трою, он узнал, что игры эти проводятся в его честь.

Точнее, формулировка игр звучала так: “Данные спортивные соревнования проводятся в честь погибшего сына царя Приама и его жены Гекубы”. Это Париса несказанно возмутило, как возмутило и то, что народ вокруг страшно веселился, совершенно непонятно по какому поводу. Получалось, что по поводу его смерти.

В принципе то, что троянцы среди греков считались законченными придурками, Парис слышал и раньше, но теперь он смог воочию в этом убедиться.

Отличавшийся редкой силой и ловкостью юноша решил показать преждевременно его похоронившим засранцам, кто тут главный, приняв участие в играх.

До появления на соревнованиях загорелого и стройного, как Аполлон, пастуха во всех единоборствах побеждал известный троянский герой Гектор.

Поставив перед собой цель проучить зарвавшегося троянца (к слову сказать, своего родного брата), Парис с легкостью послал копье так далеко, что его нашли только на следующий день на окраине Трои торчавшим из спины какого-то бродяги.