Дженнифер. Обитель скорби - Виктор Хорунжий

Эта история началась прохладным осенним вечером в городе Гринстоун. Шел 1995 год. В известном городском театре актеры, отыграв последние сцены, под жидкие аплодисменты зрителей удалились за кулисы.

Спектакль оказался на редкость скучным, и желание поскорее попасть на свежий воздух заставило Дженни одной из первых спуститься в гардероб. Она забрала свои вещи и тут же поспешила к выходу. На ходу застегнув молнию приталенной куртки, поправила свои длинные волосы, золотистыми завитками рассыпавшиеся по плечам. Когда входная дверь старинного здания тяжело захлопнулась за спиной, девушка облегченно вздохнула.

И вдруг она вздрогнула, едва не натолкнувшись на мужчину в строгом черном пальто, который шел ей навстречу. Шумно вдыхая вечернюю прохладу, незнакомец при этом пускал кольца из трубки, словно запрет на курение в общественных местах совершенно его не касался. В тот же миг Дженни увидела и огромного черного пса рядом с ним, взявшегося невесть откуда. От неожиданности Дженнифер отпрянула – невероятный зверь, черный, как сама ночь, с ослепительно-белыми зубами, выглядел угрожающе. Тем более на нем не было видно ни ошейника, ни намордника.

Незнакомец, почувствовавший немой испуг девушки, с улыбкой сказал ей:

– Не бойтесь, юная леди, мой друг не причинит вам вреда.

Словно в подтверждение этих слов, пес поднял на Дженни умные черные глаза и еще раз приветливо вильнул хвостом. Однако мысли протянуть руку и погладить его у девушки не возникло.

«Никогда не встречала собак такой породы», – подумала она, провожая взглядом два темных четких силуэта, отдалявшихся в свете уличных фонарей: высокого мужчины и пса размером чуть меньше пони.

Но в следующую секунду дверь театра отворилась снова и вместе с гурьбой недавних зрителей наружу вырвался поток звуков, в котором смешались обрывки слов, смех, кашель – обыденная музыка обычной толпы. Звуки выплеснулись на улицу, и время, которое только что, съежившись от испуга, робко замерло вместе с Дженни, теперь широко зашагало по влажному асфальту, подгоняемое торопливой толпой. Казалось, театральная площадь ожила – людская река, разбиваясь на тоненькие ручейки, стала разбегаться в разные стороны.

– Дженни! Куда ты пропала? – прозвучал за ее спиной недовольный голос матери.

Девушка еще раз взглянула на залитую желтым светом вечерних фонарей улицу, по которой только что двигались двое – человек и пес, однако теперь здесь совершенно никого не было.

– Ты меня слышишь?

– Да, мама, – повернулась Дженнифер.

Элисон Паркер выглядела безупречно в дорогом светло-сером пальто и элегантной шляпке, выгодно оттеняющей ее моложавое лицо в обрамлении мягких локонов светлых волос.

– Ну и погодка, – вздохнул Патрик Паркер, вслед за женой спускаясь по крутым ступеням. – Иногда особенно донимает эта сырость… Как вот сейчас, например.

Он взял жену под руку, и Дженни, шагая рядом, невольно залюбовалась ими. Ее родители всегда выглядели эффектной парой, поэтому, появляясь где-нибудь в обществе, неизменно притягивали к себе внимание. Мать Дженни по праву считалась красавицей, но и отец ничуть не уступал ей. Высокий, статный мужчина с чуть вьющимися черными волосами и живым взглядом темно-карих глаз, Патрик Паркер выглядел моложе своих сорока лет. Впрочем, и Элисон рядом со своей дочерью Дженнифер скорее казалась ее сестрой, нежели матерью.

А вот во внешности Дженни в равной степени смешались отцовские и материнские черты – волосы цвета бледного золота, серые выразительные глаза, прекрасная фигура, высокий рост. Можно было не сомневаться: еще пару лет и милая девочка расцветет так же, как ее мать…

– Надоела сырость? Тогда почему бы нам не переселиться из Гринстоуна в местечко потеплее? – улыбнулась мужу Элисон, продолжая разговор. – Хотя есть возможность решить эту проблему и менее радикально: взять, например, отпуск на неделю и махнуть куда-нибудь к теплому морю… Мы с Дженни с удовольствием составим тебе компанию!

– Да, пап! – от радости Дженнифер чуть не подпрыгнула. – Полетели к морю, пока я на каникулах! Хотя бы на несколько дней!

– Как у вас все просто! – тоже улыбнулся Патрик. – Вот так вот взял – и на море!

– Конечно! Раз – и на море! – воскликнула Дженни с таким восторгом, что теперь, глядя на нее, улыбались уже и отец, и мать. – Папочка, ну, пожалуйста!

– Стоит подумать, – обнадеживающе промолвил Патрик. – К этому разговору мы вернемся завтра. А сейчас – в машину! Хочется поскорее попасть домой и нырнуть хотя бы в теплую ванну, если уж подходящего моря пока что рядом нет…

Тем временем они оказались возле припаркованного на стоянке белого мерседеса.

Заняв свое место на заднем сидении, Дженни защелкнула ремень безопасности и склонилась к окну, разглядывая круглую площадь возле высокого старинного здания театра.

Вырулив на Винд-роуд – одну из центральных улиц, – их автомобиль влился в поток других машин. Мимо Дженни мелькали вечерние огни. Пусть Гринстоун и не претендовал на звание мегаполиса, но все же это был большой город, разделенный на историческую и новую части. Именно здесь, в последней, размещались офисы, торговые и деловые центры, кинотеатры и многое другое. С наступлением сумерек сдержанный, деловой дневной облик города менялся до неузнаваемости – будто молодая бизнес-леди сменяла свой строгий серый костюм на роскошное вечернее платье.

Дженни, закрыв глаза, стала представлять себе море: лазурный горизонт, теплый песок и кружева морской пены у самых ног… Ничто не могло сравниться с морем, а сравнивать было с чем: не зная недостатка в деньгах, ее семья посетила многие страны и побывала на разных курортах…

Со счастливой мыслью о море, Дженнифер задремала.

…Янтарно-желтые и светло-оранжевые, золотистые и зеленые, с оттенком коричневого листья вдруг ворохом посыпались сквозь распахнутое настежь окно. Дженни стояла посреди своей комнаты и молча наблюдала, как листвяной ковер на полу становится все больше, разливаясь по паркету подобно золотой лавине. Листья множились просто на глазах и становились продолжением ослепительного солнечного света, что заполнял собой все пространство…

– Ч-черт! Что у него со светом? – вдруг раздраженно ругнулся отец.

Моргнув, Дженни проснулась. Свет действительно был ослепляющим: он исходил от мощных фар автомобиля, что следовал за ними. Резкий звук клаксона заставил ее непроизвольно съежиться.

Как оказалось, они уже выехали из города и сейчас направлялись к дому по тихой улочке. Автомобиль со слепящими фарами продолжал держаться позади, на том же расстоянии.

Отец еще раз тихо выругался и щелкнул держателем зеркала заднего вида, поднимая его вверх. Дженни прижалась к боковому стеклу, пытаясь разглядеть машину, которая преследовала их, но не смогла: свет фар ослепил ее.