Идол - Наталья Шагаева Страница 8

Богдан сжимает челюсть и медленно из меня выходит, а я втягиваю воздух, потому что это тоже больно. Становится немного легче, но все равно саднит. Сжимаю ноги, прикрывая руками грудь, и кажется, что я не просто голая и уязвимая, с меня словно содрали кожу. Невольно опускаю взгляд и вижу его большой член с разводами собственной крови.

— Бл*дь! — зло цедит Богдан, стаскивая с себя презерватив. — Ну, сука, конечно, именно сейчас это должно было случиться! — нервно ругается он, стягивая с себя презерватив.

Не понимаю, о чем он. Опускаю взгляд, сползаю с комода, подбираю с пола трусики и бюстгальтер, пытаюсь быстро одеться. На внутреннюю сторону бедра стекают розовые капельки, и я хватаю с комода салфетки и стираю их с отвращением. Нет, мне не противно от Богдана — мне противно от себя.

Мужчина надевает на себя футболку и молча идет к бару, а я натягиваю платье и туфли, смотря на разорванные колготки. Не о таком первом разе я мечтала… А кто сказал, что он обязан осуществлять мои мечты? Это я что-то себе придумала. Это он моя фанатичная мечта. Это я знаю о нем все. А Богдан только сегодня меня впервые заметил и, видимо, принял за шлюху. Теперь мне больно от того, что он для меня Бог, а я для него шлюшка. Сажусь в кресло и закрываю лицо руками, упирая локти в колени. Мне бы сбежать домой и попытаться вычеркнуть эту ночь и этого человека из своей жизни, но я, дура, сижу и жду приговора, на что-то надеясь. Слышу, как он гремит льдом в бокале, тяжёлые шаги и шуршание кожи в кресле напротив.

— Сколько тебе лет? — четко и холодно спрашивает он.

Молчу не потому, что не хочу отвечать, а потому что в горле до сих пор стоит ком, который я не могу сглотнуть. Я больше не плачу, слез нет. Боль отошла на второй план, я просто боюсь, что у меня начнется истерика. Слышу, как он с грохотом ставит бокал на стеклянный столик, встаёт с кресла, и вновь звон бокалов. Тяжёлые шаги останавливаются рядом:

— Выпей воды. — Поднимаю голову и сталкиваюсь с холодным стальным взглядом. Беру стакан и только по выплескивающейся воде понимаю, насколько сильно у меня трясутся руки. Сжимаю стекло и залпом выпиваю воду. — Попытайся успокоиться и предельно честно отвечать на мои вопросы! — Киваю, продолжая сжимать холодный стеклянный стакан. — Итак, сколько тебе полных лет? — спрашивает таким тоном, словно он судья, а я обвиняемая, и от моих ответов зависит его приговор.

— Восемнадцать, — отвечаю я и отвожу взгляд в сторону.

— Пи*дец! — сквозь зубы проговаривает он. — Ну хоть под статью не подвела — и на том спасибо!

Поднимаю взгляд и смотрю на большую картину-пазл — обнаженная девушка с идеальной фигурой на черном фоне. Что-то в этой картине не так, а я пока не могу понять, что именно.

— Как ты оказалась на боях? Фанатка?

— И да, и нет, я не люблю кровопролитный спорт, но… — всматриваюсь в картину, пытаясь понять, что не так, что именно меня заставляет ее изучать. С девушкой определенно что-то не так… как и со мной сейчас. Вроде все на месте, а ощущение, что отобрали что-то очень важное.

— Алиса! — Богдан отвлекает меня от картины. — Что «но»?! — с раздражением спрашивает он.

— Я твоя фанатка. Мне важны бои только потому, что ты принимаешь в них участие. Я стала интересоваться ими только после встречи с тобой, — поясняю я, сжимая и вертя в руках бокал.

— Мы встречались? — с подозрением спрашивает он.

— Да, пять лет назад я увидела тебя впервые и… — вдыхаю, задерживая дыхание. Всматриваюсь в силуэт девушки на картине и понимаю, что идеальна она только на первый взгляд, но если присмотреться…

— Пять лет назад тебе было тринадцать! — слышу, как он встаёт и опять идёт к бару. В его голосе негодование.

— Ну и что? Какая разница сколько мне было лет?! Я живу во дворе, где живёт твоя мама и сестра, я была у них дома много раз. Видела твои вещи, твои детские фото. Ты часто приезжал и заставал меня с Надей, но не замечал… Мы часто сталкивались… — кусаю губы, скрывая, что специально его караулила. Сейчас мне стыдно за это.

— Ты понимаешь, что это ненормально?! — спрашивает он.

Конечно. Только не знаю, где грань этой нормальности… Ничего не отвечаю, продолжая изучать картину, и понимаю, что пазл собран неверно, его части намеренно переставлены.

— Как ты попала на бой?! Такие места просто так не продаются!

— Я украла билет у твоей сестры, — честно отвечаю, чувствуя, как на меня накатывает слабость, а все тело ломит, и пульсирует между ног.



— Замечательно, бл*ть! Просто отлично! — вдруг взрывается он, подскакивая с кресла, и начинает ходить по комнате.

Но мне не страшно. Хуже уже не будет. Его тяжелые шаги отдают головной болью, и я вновь сосредотачиваюсь на картине. На первый взгляд красивая девушка совершенно неправильная нелогичная внутри, собранная из кусков. Такая же, как я сейчас, когда внутри все переворачивается и сжимается. Богдан подходит ко мне, забирает бокал, наклоняется и опирается на подлокотники кресла, заключая меня в плен.

— Какого хрена ты поехала со мной. Зачем?! Неужели не понимала для чего?!

— Понимала, — тихо отвечаю, обращая внимание на его расцарапанные мной плечи. — Но я думала, что все будет по-другому, — отвечаю и тут же жалею, потому что Богдан цинично ухмыляется.

— А как ты думала? Хотела увидеть здесь кровать в виде сердца с лепестками роз? Меня на коленях с признаниями в вечной любви? — гадко усмехается он, иронизируя, втаптывая в грязь мои мечты. — Запомни на будущее: если ты садишься в машину к незнакомому взрослому мужчине и строишь ему глазки, то будь готова к тому, что тебя везут жёстко трахать! — зло кидает он и резко выпрямляется, отходит от меня и выходит из комнаты.

Осматриваю помещение, и слезы сами собой стекают по щекам. Больно. Очень больно от того, что он прав. Я сама во всем виновата. Но разве я жалуюсь? Встаю с кресла, подхожу к зеркальной стене, смотрю на себя и ужасаюсь: косметика размазана, черные дорожки от слез, губы распухшие, глаза красные, вся растрёпанная и помятая. Вздрагиваю, когда вижу в отражении Богдана. Он проходит в комнату, кидает на стол конверт и садится в кресло.

— Иди сюда, сядь… — указывает на кресло, и я покорно сажусь, складывая сжатые руки на коленях. — Сейчас тебя отвезут домой. По дороге заедете в круглосуточную аптеку. Купи себе таблетку, которую пьют «после». Не уверен, что с первого раза можно… но все же.

Ничего не понимаю и вопросительно смотрю на Богдана. Что он несёт?!

— Какие таблетки?!

— Да, бл*ть! За что мне это?! До такой степени глупая?! — Сглатываю, кусая губы от обиды. — У нас порвался презерватив. Есть такие таблетки, которые выпивают в таких случаях, чтобы не было нежелательных последствий. Я достаточно ясно объясняю? — Киваю, чувствуя, как кружится голова. — В общем, здесь деньги. За моральный ущерб. Это все, что я могу тебе дать. Давай договоримся сразу — ты не жертва насилия. В том, что произошло, ты виновата сама! Забудь меня! Но, думаю, что у тебя и так больше не будет желания искать со мной встреч. …