Достать со дна черствеющее сердце - Алексей Чайчиц Страница 6

В двадцать лет у нас такое мерило жизненных ценностей. Мы набираемся опыта и руководствуемся честолюбием, корыстью и тщеславием, а позже шутим: «Были времена…»

Прозвенел звонок.

Все, как обычно, ожило, зашуршали учебники и разговоры о том, кто чем займется, куда пойдет, какой фильм посмотрит и на какие занятия придет завтра.

На выходе из здания я заметил невысокого парня. Он каждый вечер стоял с букетом цветов. Обычный парнишка, каких множество, но меня зацепило то, что он, как солдат, уважающий свой долг, каждый день приходил и ждал ее, ту самую, которая, видимо, дорога сердцу…

В душе появилась зависть. Несмотря на все маски, я хотел полюбить так же. Хотел, чтобы она, та самая, разбудила во мне верность и преданность, желание вести себя, как верный пес, каждый день встречать ее с цветами, предвестниками чувств и их спутниками. Я не дарил цветы. Точнее, дарил, но давно. А тут – каждый день.

Кто же она? Наверное, долго он искал ее среди тысяч других. А может, только добивается? Кто она? Нездоровое любопытство овладело мной… Серега и Макс заметили это, обернулись: «Ты идешь? Поехали, нас ждет автобус». Я был в своих мыслях, от их вопроса опомнился и негромко произнес: «Я догоню, дайте минуту».

Друзья махнули рукой и пошли к автобусу, весело обсуждая очередной завершенный день, такой же, как и все другие. Я сел на лавку неподалеку и сделал вид, что читаю что-то в телефоне, чтобы не привлекать внимания и спокойно наблюдать.

Минут через десять из института вышла та самая девушка, которую так долго ждал парень. Я не поверил глазам. Резко подался вперед, большим и указательным пальцем протер глаза… Я увидел девушку, которая буквально полчаса назад была в моих руках, отдавалась мне и была полна желания.

Я не верил глазам и отказывался понимать, что происходит. В мыслях нарциссизм и раздутое эго сражались с верой в то, что любовь существует. Я все же был романтиком. Как в Билли Миллигане боролись между собой множество личностей, так и во мне шла ожесточенная война нравов.

Выходит, она мерзкая изменница? Или же этот парень не так хорош? А может, он слюнтяй и тряпка? Может, она мстит ему? А может, он пытается ее добиться? Кто она такая, почему так себя ведет?

Рой, огромный рой мыслей, внутренних противоречий и спорящих между собой голосов заполнил мою голову. Я продолжил наблюдать…

Приняла цветы, ага!

Целует его? Серьезно?

Мне стало как-то не по себе, ведь только недавно мои губы впивались в ее, я весь был в ней, а она растекалась, как Ниагарский водопад. Нечто охватило меня и словно перехватило инициативу. Я захотел пройти мимо и заглянуть ей в глаза.

Уважения к парню не было. Я презирал его, как тряпку, которой изменяют. Я был убежден, что мне самому никогда не изменяли, и судил других с высоты этой уверенности. Я не мог и подумать, что есть мужчины, которых предают, а они и не ведают, с кем тратят силы и в кого верят.

Я встал, молча, уверенно подошел и и с долей высокомерия сказал: «Привет, познакомишь нас?» Она не ожидала, хотела провалиться сквозь землю, но нельзя было подавать виду.

Выдавила из себя слова, как из апельсина сок: «Эээ, привет, это мой парень, а это мой друг». Я ухмыльнулся, пожимая руку парнишке, а глаза мои кричали ему: «Какой же ты лох!» Злорадство съедало меня и я ехидно произнес: «Ну ладно, пусть будет так». И ушел.

Парнишка спросил: «Что это за друг у тебя такой странный? Кто он? Что вас связывает?» Она ответила, желая поскорее закончить разговор: «Однокурсник и больше ничего. Говорила ему о тебе, что ты у меня такой хороший, вот он и решил познакомиться».

Ее ложь была так фальшива, что любой мало-мальски адекватный парень раскусил бы ее за секунду. Но этот бедняга слушал и слепо верил. Для него она была всем, как он мог сомневаться в ее словах? Он даже не обратил внимания на другого парня, не допустил и мысли, что за его спиной могло что-то произойти…

Да лучше бы и не знал, а может, не знает и по сей день. Он был из тех, кто думает: «Она хочет романтику, цветы и свечи», а ей бы палец в рот и порку жесткую при каждой встрече.

История этой девушки и ее поступок могут вызвать множество вопросов. Она думала, что любит, ведь парень такой заботливый, так трепетно относится к ее проблемам. Он любит ее волосы, гладит их. Он любит ее за скромность. Любит, что она пахнет, как крем, который его мама, кондитер, приносила в детстве. Он покупает ей цветы, потому что она любит цветы, особенно красные розы. Да не важно, какие розы, ведь их дарят в клипах и в кино. Он нежен, часто говорит о семье и детях. Консервативен.

Когда она увидела меня, не смогла подавить в себе чувства. Она смотрела, как я иду, как я одет, и я напомнил ей отца – опрятного, высокого, физически крепкого. Отец был офисным работником и всегда носил хорошие костюмы.

Она пыталась убить в себе мысли обо мне, но не могла. Начала тайно ласкать себя по ночам, представляя, что ее рука – моя. Ей было стыдно, чувство вины пожирало ее, но вместе с тем усиливало возбуждение. Ее парень был другим: мягким, застенчивым, хрупким. Его руки были похожи на ее.

Я же был ее фантазией. В мире, где существует мифический герой, он всегда лучше того, кто рядом. Она убеждала себя, что я не обращу на нее внимания. Именно это помогало спокойно про себя представлять меня, но только до того момента, пока я не поймал ее взгляд однажды и не остановился на секунду.

Долго думала, поставить ли лайк. Поставила и сразу закрыла телефон.

Я ответил. Я всегда отвечал просто так, не придавая этому значения, а в ее голове мой ответ был сравним с признанием в любви. Наш диалог легко начался и стремительно перешел в пошлый контекст. Она любила эту игру, со мной ее заниженная, как у многих, самооценка росла. Она впервые ощущала себя желанной и наша откровенная переписка подкрепляла ее веру в то, что мы уже близки.

Она производила впечатление воспитанной, хорошей девочки, которая выстраивает отношения с не менее хорошим парнем. Долгие годы играла в «хорошую» для семьи, одноклассников, друзей и родственников. Она была заложницей собственного образа, но всегда представляла себя в роли оторвы, которая, как Бонни, может взять ружье и, выстрелив в упор, вынести мозги человеку, лишь бы ее Клайд дал одобрение. Наверное, поэтому, когда появился шанс и намек на взаимность, она впервые в жизни пошла ва-банк, поставила все на «черное» и отправила то самое сообщение на паре.

– Ты мне снился, представляешь?

В глубине души она понимала, что, скорее всего, станет «одной из». Но женщины любят себя обманывать и верить в то, что абсурдно. Своего рода магия, в которую они верят до конца своих дней.