(Не) любовники - Виктория Лукьянова Страница 48

— Как я рада, — прошептала она и поцеловала того в щеку. — Как же я рада, что ты вернулся. Дурак, наконец-то мозги появились! И что ты тут сидишь? А ну дуй к Таше! Или я тебя туда волоком потащу.

— Успокойся, ведьма. Рус, что с ней?

Друг хохотнул, но жену оттащил. На всякий случай.

— Ну, для начала рассказал то, про что умалчивал в последнее время.

— Ты мой герой, — тут же вставила Поля.

Алекс нахмурился. Вот не такого поворота он ожидал. Ему все-таки больше нравилось воевать с Полиной, а не становится ее кумиром.

— А во-вторых, действительно, собирайся и дуй к Таше. И чем быстрее, тем лучше.

Поля быстро закивала и выскочила из комнаты. И пока мужчины безмолвно пялились в открытую дверь, как на пороге вновь появилась Поля. Она вручила Алексу пакет.

— Вот, она их любит. И тебя сразу простит.

Алекс заглянул в пакет. Яблоки. Зеленые, крупные. Наверное, кислые и жесткие. Как любит Таша. Он помнил и невольно улыбнулся.

— Так ты тоже знал про яблоки?

— Пожалуй, это немногое, что она мне рассказывала о себе.

— Вот и отправляйся к ней и узнай. Поверь, ей есть что рассказать.

Руслан молча кивнул и на его губах заиграла загадочная улыбка, как и на губах Поли.

Назвав ему адрес новой квартиры Таши, Алекса быстро выставили за дверь и заверили, что не пустят больше к себе, если он явится в одиночку. Алексу лишь осталась вздохнуть и вернуться к своему автомобилю. Положив на соседнее кресло пакет с яблоками, он завел мотор. Что же, он поедет к Таше и поставит точку в их так и не начавшихся отношениях. Последнее слово теперь будет за ним.

Таша бродила по дому. Глаза устали, как и зад, от долгого просиживания за компьютером. Но она справилась и закончила все проекты. Теперь у нее не было долгов и можно было спокойно брать перерыв. Правда, она не знала, на сколько месяцев он затянется, но ее сбережений хватит с лихвой, чтобы не помереть с голоду и жить спокойно в этой съемной красивой квартирке.

Она направилась на кухню, намереваясь попить чай, как на полпути ее остановил звонок в дверь. Неужели опять Поля? Таша была рада видеть подругу, но не сегодня. Уж слишком она устала, еще живот тянуло.

Таша приблизилась к двери и, не посмотрев в глазок, открыла ее. То ли от усталости, то ли от нежелания, но она потеряла бдительность. А когда увидела того, кто стоял на пороге, чуть не упала от испуга.

Александр Соколовский. Алекс. Саша. Ее Саша.

— Ты, — выдохнула она, вцепившись в косяк.

Алекс молчал. Он не мог поверить своим глазам. Его Таша.

Он наконец-то увидел ее. Услышал ее голос. И он испугался, поняв, каким глупцом был столько месяцев.

Его крошка, его малышка, его нежная страстная любовница ждала ребенка. Беременна, и судя по всему очень скоро рожать. Он прикинул в уме тот срок, который они провели по раздельности и понял, что отцом, скорее всего, был он. Нет, это точно был он. Его ребенок был в ее большом тяжелом животе, который она придерживала второй рукой, пока первой держалась за косяк.

— Да, я, — он улыбнулся. Впервые за несколько месяцев по-настоящему.

Она заплакала. То ли гормоны все еще действовали на нее странным образом, то ли она была действительно рада его увидеть.

— Проходи, — всхлипнула девушка, пропуская мужчину.

Алекс осторожно переступил порог, обогнул девушку, словно боясь прикоснуться к ней. Поставил на пол пакет, разулся.

— Что это? — Таша кивнула на пакет.

— Яблоки, — улыбнулся он, показывая ей содержимое.

Таша заливисто рассмеялась.

— Полина или сам?

— Поля, — подтвердил ее слова.

— Она до сих пор считает, что я хочу яблоки. Не спорю, сначала хотелось. И я ела их. Много. А потом уже перестала, но не могу ей признаться, что меня воротит от яблок. Даже соседи уже не могут их есть.

Алекс улыбнулся. А после и вовсе рассмеялся, приближаясь к Таше. Бережно обнимая, он коснулся губами ее шелковистых волос, втягивая приятный аромат шампуня.

— Я стала такой большой, — проворчала Таша, понимая, что хотела бы обнять Алекса так же, как и прежде, но живот не позволял.

— Ты прекрасна. Почему не сказала? Могла же связаться со мной? И почему Рус или Поля не сказали? — он все-таки взглянул на нее, но рук и не опустил, которые нежно касались ее нежной кожи.

— Я просила молчать. Не знала, захочешь ли ты узнать, что станешь папочкой. Тогда же сказал, что тебе все равно.

— Нет, глупая ты женщина, мне не все равно. Я же мог быть тут, с тобой. Все это время.

— Знаю, что мог. Но я не хотела тебя вынуждать.

— Вынуждать?

— Ну да. Что-то вроде брака по залету.

— Брак?

— Ага.

— Глупышка. Я, конечно же, женюсь на тебе, но по другой причине. Ты нужна мне. Просто нужна. Как же мне было тяжело без тебя, без твоего голоса, этих самых прекрасных красных щек. Я скучал. И тосковал. А вот это, — он легонько коснулся ее живота. Почти невесомо, но Таша ощутила, как что-то дернулось в ней. Неужели малыш почувствовал, что папа приехал? — самое лучшее, что ты можешь дать мне. И поверь, в следующую беременность, я буду рядом.

— В следующую?

— Да, думаю еще один раз или два. Я ведь упустил самое важное. Хочу пройти через это.

— Даже через мою рвоту над унитазом в течение дня?

— Поверь, малышка, я видел, как тебя рвет. И пережил это, — хохотнул мужчина.

— Да и не просто видел. Еще и соврал мне.

— Соврал?

— Да, про то, что было после клуба. Когда меня начало тошнить, и склонилась в первый раз над унитазом, я вспомнила. Все вспомнила. Не было у нас тогда секса. Меня рвало, а потом ты ухаживал за мной, отмыл и спать уложил.

— Ты злишься?

— Нет, я рада, что ты солгал. Самая приятная ложь в моей жизни. И прости за ботинки.

— Прости меня, — он поцеловал свою пылкую любовницу, но Таша сжалась в его руках, согнувшись чуть ли не пополам. — Что случилось?

Но она промолчала. Скинула его руки, поплелась на кухню. Схватила листок, висевший на холодильнике, и ткнула им в Алекса.

— Звони. Кажется, началось. Как же больно.

Александр не мог перестать смотреть на исказившее болью лицо девушки, сжимая в руке бумажку.

— Что началось?

— Ох, — протянула она. — Твоя дочь намерена познакомиться с тобой. Так что поторопись. Иначе будешь принимать роды сам.

Соколовский всегда был упорным, терпеливым и невозмутимым мужчиной. Он помог другу создать практически с нуля крупную рекламную компанию с десятком филиалов по стране, но сейчас испугался как мальчишка, наблюдая, как его любимую женщину увозят в родильное отделение.