Конфликт интересов - Екатерина Орлова Страница 43

— Но мы же…

— Ида, хочу быть внутри тебя.

Темный поправляет мою повязку на глазах, а потом опрокидывает на спину, нависая сверху. Горячие губы скользят по щеке, шее, спускаются к груди и обхватывают сосок, пока второй захватывают крепкие пальцы. Я выгибаю спину и зарываюсь пальцами в волосах Темного. Он ласкает меня жадно, как будто до этого у нас не было оргазма. Движения, полные отчаяния и голода, громкие стоны и жаркий шепот прямо в мою кожу. Сейчас, несмотря на подаренное мне ранее удовольствие, я намного острее ощущаю эту близость. Как будто между нами рухнул еще один барьер. Я не знаю, что все это значит для нас с Темным, но мы словно вышли на новый уровень интимности.

Темный приподнимается, располагаясь между моими бедрами и резко толкается внутрь, отчего я вскрикиваю и закусываю подушку. Он мягко вынимает ее из моего рта, перехватывает меня за бедра, приподнимая выше так, что моя задница повисает в воздухе. А потом снова и снова врывается с каким-то негромким рычанием. Пальцы больно впиваются в мою кожу, наверняка оставляя на ней отметины. Он никогда еще не был так груб и одержим мной, но мне нравится. Так я ощущаю свою власть над ним. Чувствую и осознаю, что он тоже неравнодушен, что для него все это имеет значение большее, чем он хочет мне показать.

Я хватаюсь за запястья Темного, а потом он подхватывает меня за спину, усаживая сверху на себя. Наши губы на расстоянии пары миллиметров, и я мысленно умоляю его сократить его, столкнуться, ворваться в мой рот языком и наконец дать прочувствовать его душу. Но он снова отворачивается и облизывает мою шею, прикусывает ключицу, пока я пытаюсь трансформировать разочарование в более созидательное чувство. И нахожу в себе силы сделать это, растворяясь в удовольствии, которое мне дарит Темный. Его бедра снизу ходят вверх-вниз, как поршень, накачивая меня эйфорией, чувством полного удовлетворения. Оргазм проносится горячей волной по позвоночнику, простреливает между ног, и я выгибаюсь, поддерживая руками Темного, пока вкладываю в свой стон всю мощь удовольствия. Меня трясет, когда Темный укладывает меня на простыни, продолжая медленно двигаться во мне. Он нависает сверху, продлевая мой экстаз и подбираясь к собственному. Замирает на мгновение, позволяя мне отдышаться, и убирает со лба мокрую прядь волос.

— Если бы ты только знала, насколько красивая в этот момент. Если бы я мог передать тебе, насколько ты невероятная, Ида.

Он хватается за мои плечи, а потом толчки становятся глубже, быстрее, жестче.

— Ох, боже мой, да! – выкрикиваю я, впиваясь ногтями в его кожу, совершенно не заботясь о том, что могу доставить ему боль. Он ведь не беспокоится о том, что делает больно мне. Правда не физически, а морально. Уверена, он прекрасно осознает, что я уже давно влюбилась в него и хочу большего, но не позволяет себе и на шаг приблизиться ко мне. Так что царапины на его спине – это крохотная расплата за мое ноющее сердце.

В этот раз мы кончаем одновременно. Я взлетаю так высоко, что, кажется, на мгновение просто отключаюсь. А когда прихожу в себя, Темный медленно выскальзывает из меня и нежно целует в щеку. Смещается и я замираю. Неужели все же поцелует? Но нет, он легонько касается уголка моих губ, а потом отстраняется.

— Можно я задам вопрос? – спрашиваю и вместе с тем пытаюсь восстановить дыхание.

— Ты уже его задаешь.

Он продолжает касаться меня то тут, то там. Убирает прилипшие мокрые волосы со щеки и отбрасывает их за спину, проводит кончиками пальцев по плечу, вызывая мурашки, которые, как всегда, тут же покрывают кожу.

— Почему ты никогда не целуешь меня?

Я слышу тяжелый вздох, а потом касания прекращаются. Матрас прогибается, когда Темный откатывается в сторону.

— Это так важно?

— Для меня – да. Я чувствую себя какой-то… не знаю, грязной что ли. Мне кажется, что ты просто брезгуешь целовать меня.

— Что за глупости, Ида?

— Тогда назови мне объективную причину, по которой ты этого не делаешь, и я успокоюсь. Обещаю больше не спрашивать об этом.

— Для тебя это действительно настолько важно?

— Если бы не было, я бы не спрашивала.

— Я не люблю поцелуи.

Неожиданно. Вот правда. Ожидала всего, чего угодно, но не такого простого объяснения.

— То есть, не любишь и все?

— То есть просто не люблю, да.

— Но сделать куни – это для тебя в порядке вещей.

— Тебе – да.

— Но не поцелуй?

— Ида, я понимаю, что в это тяжело поверить, но да, куни мне сделать проще, чем поцеловаться в губы.

Я перекатываюсь на спину и забрасываю руки на подушку над головой. Никак не могу сложить дважды два. Никакой логики, как по мне. Ну не может быть такого простого объяснения. Наверняка он накрутил себя какой-нибудь хренью, что через поцелуй он передаст свою душу. А, может, и правда он брезгует целоваться со мной? Типа, я же временная. А он, может, бережет себя для жены. Сейчас совсем неприятно стало.

— Прекрати себя накручивать и выдумывать то, чего нет, — слышу голос справа от себя.

— С чего ты взял, что я накручиваю себя?

— Потому что я вижу, как хмурится твой лоб. – Я чувствую, как его палец очерчивает морщинку между моими бровями. – Мне кажется, я даже могу слышать, как трещат шестеренки у тебя в голове. Ида, я не собираюсь переубеждать тебя или доказывать что-то. Я честен с тобой, мне нет нужды лгать. Я действительно не люблю поцелуи.

— И много раз в жизни ты целовался?

— Не знаю, я не считал. Но если взять среднестатистическую цифру, то предполагаю, что немного.

— И твоих партнерш всегда это устраивает?

— Да их не так много и было, партнерш этих.

— Поцелуев немного, партнерш немного… а опыта столько, что секс с тобой можно демонстрировать парням как наглядное пособие. Темнишь ты, Темный.

Он смеется. Негромко, хрипловато, а я ловлю себя на мысли, что хочу увидеть его улыбку. Наверняка она у него красивая. Интересно, у него от улыбки появляются ямочки на щеках?

— На самом деле я просто каким-то шестым чувством могу понять, что нравится женщине. Чувствую. Тебя особенно остро, на каком-то тонком уровне. Мне кажется, я знаю, что означает каждый звук, вылетающий из твоего рта. Словно так твое тело подсказывает мне, в чем оно в данный момент нуждается.

— Ты говоришь слишком романтичные вещи, это неуместно в нашей ситуации.

— Ты права.

Не так ты должен был ответить! Я начинаю закипать помимо воли, и только пережитый мощный оргазм все еще удерживает во мне состояние расслабленности и эйфории. Как будто отголоски удовольствия, которые я не хочу терять, чтобы дожить до следующей пятницы.

— Знаешь, Темный, я хочу в следующий раз нечто необычное.