Запутанные в сети - Ellen Fallen Страница 42

И теперь, когда я наблюдаю за Гейбом, всё тело покрывается мурашками, каждый волосок встаёт от чувств к нему. Может это и есть любовь?

– Ты чего села на холодную землю? Ну-ка, вставай, – мама Гейба тянет меня за руку, чтобы я встала.

Моё тело немного заносит, чувствую лёгкое головокружение. Рукой опираюсь на дерево и зажмуриваю глаза.

– Может, ты заболела, – Эдме заботливо кладёт руку на мой лоб, проверяет, не горю ли я. – Пойдём в дом, ты не поела ещё. Я тебя везде обыскалась. Надо было сообразить, что ты пошла к моему сыну.

Несколько раз моргаю, чтобы звёздочки, всё ещё летающие перед моими глазами, рассеялись.

– Много свежего воздуха, – говорю я и чувствую тёплые ладони на плечах. – Я сама дойду.

Эдме хмыкает и ведёт меня к дому. Теперь я понимаю, в кого её сын. Решительная женщина не останавливается, пока не доводит меня до дивана в гостиной.

Она уходит на кухню, пока я всё ещё раскладываю всё события своих мерзких поступков по полочкам. Удивительно, что Бэт сама пошла ко мне навстречу, и её муж. Бойд, конечно, эгоист, каких поискать, я начинаю понимать Бэт. И они всё ещё мои друзья, что бы я ни говорила. Мы были вместе, одинокие и погруженные в себя годами. Может, наступил момент, когда надо прозреть и начать принимать взрослые решения?

– Мясо, картофель, хлеб, морковь, горох и сливочное масло, – строго говорит Эдме, – Ты должна хорошо питаться, чтобы сохранить свою фигуру. А не эти ваши американские фри и бургеры. Мы в деревне с утра заправляем свой организм, чтобы нас не покинули силы.

Она что думает, я всё это съем? Немного шокирована подобным завтраком, ну, допустим, ещё яйца… Бекон я всё ещё стараюсь обходить стороной, как и булочки.

Медленно пережёвываю безумно вкусное мясо, обмазанное чем-то хрустящим, заедаю картофелем, порезанным на кусочки, как фри, приготовленные в духовке. Эдме садится напротив меня и сторожит, чтобы я всё съела.

Вилкой откатываю в сторону морковь, мне очень хочется мяса, и кусок исчезает из моей тарелки.

– В варёной моркови витамины и каротин. Не капризничай, мама научит тебя кушать хорошо, – натыкаю пару кубиков и отправляю в рот, и, правда, вкусно, если ещё сочетать со всем остальным.

Порция в меня еле помещается, но под одобрительные хлопки я заканчиваю, ожидая того, когда лопну. Мой живот раздулся, поэтому заставляю себя подняться и отнести тарелку. Мама Гейба идёт за мной, на столешнице я вижу фотоаппарат Никон.

– Это для тебя, парни скоро придут, поэтому ты должна быть в форме. Гейб сказал, что будет занят в поле, они хотят посмотреть с отцом, где сейчас находится стадо. Сын любит контроль, – смеётся она. – Так что приводи себя в порядок, и я покажу тебе свои работы.

Иду в нашу комнату надеваю майку, а сверху толстовку на замке. Джинсы завершают мой наряд. Волосы собираю в пучок и закручиваю его на макушке.

Открываю дверь, когда слышу мужской гул голосов. Всё разговаривают с выраженным шотландским акцентом. Осматриваю каждого из пяти мужчин. Фигуры более чем спортивные. Натуральные, я бы сказала. В голове проносится идея для фотосессии, но мне нужен ещё один человек и несколько предметов. Улыбаюсь своей идее, то, что я сделаю, будет настоящим прорывом.

– Мне необходима огромная лампа, может даже та, которой вы отогреваете цыплят. Белая простынь, без рисунка, 4 доски и моторное масло, – говорю я.

Мама Гейба смотрит на меня, как на чокнутую. Парни тоже немного не в теме.

– И ещё один мальчик. Ребята, что у вас под этими рубашками? Можете показать? – Они переглядываются и медленно задирают кофты.

Бинго, как я и думала – 6, а то и 8 кубиков пресса, я счастливица. То, что я сделаю для их сайта, принесёт не только удачу, ещё и не будет отбоя от клиентов.

– Всё, ребята, можете отпустить. Думаю, у нас весь набор, – подмигиваю Эдме. – Ох, и огромная лейка, чтобы парни потом отмыли себя.

Чувствую себя Уильямом Уоллесом, ведущим ребят на битву. Она не будет столь жестокой, я лишь немного использую их хорошо сложенные от природы тела. Показываю им пройти в амбар под небольшой навес, двое из них уже несут мне пластиковую огромную бочку с водой, мальчишка, которого я видела в магазине, тащит баночку масла. А парни раздеваются до пояса. Эдме радостно улыбается, когда я рассказываю о своей задумке, показывает мне килты и тартаны. Выбираю размеры мальчиков и иду с небольшой сумкой. Не думаю, что нам придётся всё это мерить. Я смогу их фотографировать отдельно.

Напротив меня стоит красивый стол из чистого дерева, навожу на него камеру. Лаковая поверхность даёт отблеск, поэтому выставляю настройки на фотоаппарате. Задав особые параметры, и кадр будет слегка размазан.

Укладываю на стол материал и делаю несколько снимков разных оттенков и узоров. Эдме уходит, чтобы приготовить для всех еду после того, как мы закончим.

Парни становятся передо мной в ряд. Словно я сейчас начну орать на них не своим голосом и требовать нечто запредельное.

Оглядываюсь в поисках места, которое необходимо отвести для них. В дальнем углу есть закуток из кубиков сена, составленный друг на друга.

– Итак, вы должны раздеться до нижнего белья, на вас должны остаться одетыми только трусы и эти рабочие ботинки, – строго говорю им. – Вы переодеваетесь только в килты, которые я выберу, мы немного вас смачиваем и делаем пару мазков на вашем теле. Как вы относитесь к небольшому душу?

Мне кажется, они меня не понимают, потому что у всех такой ошалелый взгляд, и они всё ещё стоят на месте.

– Мальчики, я не собираюсь вас насиловать. Мы сделаем отличные снимки. И вы можете отправляться дальше по своим делам. Всего-то, – пожимаю я плечами, перестаю обращать внимание на их перешёптывание и занимаюсь настройкой камеры, теперь конкретно для этих снимков.

Амбар довольно большой, и мне необходимо больше света, поэтому я открываю двери, чтобы за их спинами был вид на поле. Хочу некую диковинку, чтобы это выглядело натурально, а не на фоне пафосных мест. Мне кажется, это отличная идея для рекламы.

Пять красивых парней, горы мышц, я бы сказала, стоят предо мной только в килтах и рабочих ботинках. Беру опрыскиватель, который я уже наполнила водой, надеваю тонкую садовую перчатку на правую руку и макаю её в масло. Густой чёрной жижей оно стекает в банку. Представляю, что это живой холст и рисую полосы на их телах. Парни бурчат, но при этом я вижу, что они слегка возбуждены от моих действий. Их тело покрылось мурашками, губы покраснели, как будто они предвкушают. Мне смешно наблюдать за каждым из них, как они пытаются взять себя руки, чтобы их тело не отреагировало неправильно. Отхожу от них на небольшое расстояние, стягиваю перчатку, и холодная вода из опрыскивателя охлаждает их разгорячённые тела.

Они втягивают в себя воздух, когда лёгкий ветерок дует в сторону амбара. Мальчишки, они никогда не вырастают. Один из них даже застонал в голос. Подзываю мальчишку-помощника и показываю ему, как держать тент из простыни и лампу.